Ферри и Ино успешно получили образование и могли бы продолжать в том же духе, в общих чертах следуя наставлениям своих учителей Ричарда Гамильтона и Роя Эскотта: вести записи, анализировать свой опыт, менять стиль и акцентировать внимание на конечном результате.

Дизайнер интерьера Ники Хаслам однажды сказал о своем друге Брайане Ферри, что тот вряд ли бы разгромил номер в отеле – скорее, кинулся бы его декорировать. Roxy Music, узаконив любительский подход Ино к поп-музыке, в некотором роде обозначили возвращение к до-рок-н-ролльной эпохе Джорджа Мелли, когда «хорошие мальчики играли в пинг-понг», только теперь пинг-понг заменили игры со стилем в духе ретро и эксперименты с петлями магнитофонной ленты. Теперь британский арт-поп даже более, чем при Таунсенде, начинал походить на проектную работу ботаников подготовительного курса арт-колледжа. Основные члены Roxy Music завершили свое расширенное обучение, получили дипломы и создали группу.

17. Трансформеры

Найти себя невозможно – себя можно только создать.

Томас Сас. Второй грех

Связи между факультетами изобразительных искусств, прикладных искусств и музыкальными отделениями различных колледжей и университетов переплелись с творческими кругами, сформированными в разгар 1960-х старшим поколением художников, многие из которых учились в Королевском колледже искусств, и не исключено, что даже успели там попреподавать молодым.

«Свой самый первый вечер в Лондоне я провел в студии Дэвида Хокни на Пауис-Террас, – рассказывает Ферри. – Помню свои ощущения тогда, это было просто невероятно круто». К 1971 году ось вращения модной тусовки на Кингс-роуд и Кромвель-роуд постепенно смещалась в сторону Ноттинг-Хилл, при этом точками притяжения богемы были такие места, как студия Хокни (в доме на Лэдброук-Гроув, 74), Королевский колледж искусств в Кенсингтоне, парикмахерская Smile в Ковент-Гардене, а с недавних пор еще и студия Дерека Джармена на складах на южном берегу Темзы у Саутваркского моста.

Неуемная творческая личность, Дерек Джармен станет связующим звеном между мирами контркультурного искусства 1960-х и 1980-х годов. Изначально студент архитектурного отделения, а в будущем художник, сценограф, кинорежиссер, сценарист и писатель, он объединил вокруг себя несколько поколений идеологов, художников и общественных деятелей с альтернативными взглядами, включая и тех, кто обращался в сфере музыки. Его карьера началась в 1968 году, когда директор Королевского балета Фредерик Эштон поручил ему разработку костюмов и декораций для постановки «Джазового календаря» (1964) на музыку Ричарда Родни Беннетта – произведения для оркестра, написанного под влиянием ярких джазовых аранжировок Гила Эванса и Марти Пейча. Позднее Джармен станет одним из первых, кто снимет кино о бесчинствующей панк-культуре.

Как Кейдж задал тон художественной колонизации Нижнего Манхэттена в конце 1940-х годов, так Джармен в конце 1960-х положил начало обустройству пространств в заброшенных индустриальных развалинах Восточного Лондона для работы и проживания. В конце 1972 года из-за приближающегося сноса его студии, расположенной в складских помещениях, он переехал на Бэнксайд, 13, напротив собора Святого Павла; там Джармен делил помещение со старшим братом Эндрю Логана – скульптором Питером Логаном. Туда, в просторную студию на верхнем этаже, которую Джармен считал «самой красивой в Лондоне», он будет приглашать своих друзей и товарищей из мира богемы, чтобы вместе веселиться до утра, курить травку и смотреть короткометражки, снятые на пленку Super 8, в которых были запечатлены их подвиги.

Эндрю Логан тем временем обосновался в Хокни в Восточном Лондоне – на тот момент еще далеко не хипстерском районе, каким он является сегодня, хотя Логан и его приятели сделали всё возможное для того, чтобы придать ему яркости. Ребенком Логан был сильно впечатлен телевизионной трансляцией официальной церемонии коронации королевы в 1953 году и в особенности церемониальными одеждами и регалиями. И позднее, в 1967 году, бросив употреблять кислоту и испытав эстетическое прозрение, он решил посвятить себя тому, чтобы создать произведение, которое будет «торжеством красок и света». Именно к этому стремился Логан, работая над своим эпизодическим шедевральным шоу человеческого бриколажа «Альтернативная Мисс мира» – «сюрреалистичным арт-представлением для всей семьи», которое впервые было проведено в 1972 году. «На самом деле было довольно весело, – говорит Логан. – Отличный повод для очередной вечеринки. Я провел конкурс в моей первой студии, обустроенной на бывшем механическом заводе. Гости должны были прийти в костюмах, которые они придумали и сделали сами, и потом их оценивали с точки зрения подачи и индивидуальности». Судьей был назначен Хокни, причем он должен был применять к номинантам вовсе не критерии конкурса красоты мисс мира, а те параметры, по которым оценивают собак на выставке «Cruft’s Dog Show», где недавно побывал Логан. В студию Логана набилось около сотни его друзей и почитателей, включая Энджи Боуи («Дэвид не смог втиснуться», – утверждает Логан), конкурсанты пытались превзойти друг друга и развлекали публику экстравагантными демонстрация ми своей изобретательности и оригинальности.

В 1973 году Джармен вновь переехал – на этот раз в огромный комплекс прибрежных складов в районе верфи Батлера недалеко от Тауэр ского моста. Логан, который недавно провел уже второе шоу в студии Хокни, занял верхний этаж на складе «В». Теперь, когда эти исторические склады в викторианском стиле наводнили энтузиасты альтернативного искусства самого разного толка, Логан играл в Уорхола для Джармена – Джека Смита, возвращая апроприированный термин «фабрика» на его историческую родину в Лондон, в свой собственный Нижний Ист-Сайд. В целом верфь Батлера стала довольно элегантной и упрощенной версией манхэттенской сцены, в 1975 году там прошло представление невероятных, фантасмагорических образов очередного конкурса «Альтернативная Мисс мира». Тема шоу «Дикость» оказалась довольно актуальна, поскольку предвосхитила вспышку панк-культуры, описанную Питером Йорком как «короткостриженый андеграунд», которая уже расползлась вокруг, как повстанческая пятая колонна в ожидании сигнала для контрреволюционного маневра.

Логан, посвятивший свою выпускную работу в колледже «будущему досуговой культуры», видел проект «Альтернативная Мисс мира» продолжением своего более традиционного творчества и ювелирного ремесла – масштабным инклюзивным ваянием пестрой, многоликой социальной скульптуры. Как утверждает Логан, дошедшее и до наших дней шоу имеет гораздо более глубокий смысл, чем просто придумывание образов: суть конкурса состоит непосредственно в самом принципе трансформации. «Каждый может трансформироваться во что угодно», – говорит он, озвучивая тезис, который стал главным постулатом художественной эпохи начала 1970-х годов.

В мире искусства «самопрезентация» стала последним писком моды. Даже экологический лэнд-арт мог восприниматься как яркая инсценировка. И, к примеру, работы Кристо и Жанны-Клод, которые драпировали различные природные объекты широкой серебристой тканью, были и в самом деле весьма зрелищными. Полной противоположностью ландшафтного искусства был боди-арт, иногда совмещенный с перформансом, при этом все три жанра легко могли быть представлены в рамках одного