немедленно переключилось на Марию.

На нее накинулись все: Александра, Павлина, Зинаида и даже Костик. Возмущенные обитатели «теремка» так орали, что из своей комнаты притащилась заспанная Серафима.

– Как вы Мария могли дать ключи постороннему человеку, которого вы мало знаете?! – взывала к ее совести Александра.

– Что вы церемонитесь с ней?! – вопила Павлина. – Гоните эту мерзавку в шею отсюда!

Мария что—то пыталась сказать в свое оправдание, но ее голос потонул в криках возмущенных обитателей дома.

Георгий с диким выражением лица переводил взгляд с одного обидчика на другого и тоже делал попытки что—то произнести, но безуспешно, его никто не слушал.

Отобрав у Георгия ключи от дома, Костик с Павлиной проводили героя—любовника до его машины. Записали номер автомобиля, нашли в бардачке документы и узнали фамилию. По документам он значился как Георгий Иванович Верхушкин. Пролистав его паспорт, Костик обнаружил штамп о браке с Виолеттой Александровной Угрюмовой.

– Ну, ты жук! – визгливо накинулась на него Павлина. – Нашу Машку решил обмануть, ну ты и сволочь! – Женская солидарность взыграла в ней, и ей стало жалко Марию. – «Все они сволочи, – злобно думала она, – только и смотрят, как бабу обмануть». – Если ты к Машке хоть на сантиметр приблизишься, я твоей жене все сообщу, даже не сомневайся.

Обескураженный, злой, помятый Георгий забрался в машину и яростно газанув, исчез из виду.

На кухне Павлина опять принялась за Марию. С неистовством оскорбленной в лучших чувствах женщины Павлина ругала и одновременно жалела Марию.

– Ты в курсе, что этот мерзавец женат, а ты ему ключи от нашего дома.

Уставив глаза в пол, Мария в оправдание что—то неразборчиво бормотала.

Дело дошло до того, что даже Костик начал поучать домработницу как обращаться с их братом.

Все продолжалось до тех пор, пока не появилась Александра и не приструнила их.

– Может, хватит митинговать, поспите хоть немножко уже четвертый час ночи. А тебе Мария я ставлю ультиматум, – сердито произнесла она. – Еще одно замечание, и ты с треском вылетишь отсюда!

Пристыженная Мария шмыгнула в свою каморку, а остальные разбежались по комнатам.

В спальне было холодно. Натягивая одеяло до подбородка, Александра тревожно думала. – «Странная эта история с женихом Марии. Зачем ему понадобились ключи от дома? Что—то здесь нечисто. В горячке все орали как сумасшедшие и толком не допросили пленника, а теперь возможность упущена, и вся эта история очень непростая и крайне подозрительная. Надо все—таки как следует потолковать с Марией, пусть расскажет все без утайки. А то, что она врет, нисколько не сомневаюсь, – зевнула Александра. —Неужели еще один искатель сокровищ на мою голову свалился?».

День выдался каким—то пасмурным. И не то чтобы непогода, но в то же время из—за порывистого ветра и синевато—стального неба, затянутого грозными тучами на улице было неуютно. Казалось, солнце надолго спряталось в небесную, снежную берлогу.

Обитатели дома проснулись к полудню и хмурой цепочкой потянулись в столовую, откуда просачивался одуряющий, бодрящий запах бразильского кофе.

Когда Александра вошла в столовую Павлина с Костиком и Серафима мрачно жевали овсяную кашу.

– Приятного аппетита, – буркнула Александра, усаживаясь за стол.

Допив кофе Павлина, сурово взглянула на Марию.

– И все—таки Машка не пойму, зачем ты дала ключи от дома чужому человеку? Я уснуть не могла, все думала и теперь поняла, не жених он тебе, а подельник, вы ограбить нас хотели!

Испуганно встрепенувшись, Мария позеленела на глазах.

– Вы что такое говорите, я не давала ему ключи? – возмущенно пискнула она. – Я в жизни чужого не брала, а вы ограбить! Мне такое в голову не приходило.

– Значит, он украл их, – это что не воровство? – не унималась Павлина. – Гоните вы ее в шею Александра пока не поздно. Пусть Симка работает.

– Из глаз Марии хлынули слезы, и она закрыла лицо передником.

Александра поморщилась.

– Павлина, можно я сама решу этот вопрос. Мария сделает из этой истории выводы.

– Сомневаюсь, у нее натура такая, – ухмыльнулась Павлина, вылезая из—за стола. Она поманила Костю за собой. – Пойдем, покурим.

Расстроенная Мария нечаянно разбила в раковине стакан и порезала руку

Александра обработала ей порез и пластырем заклеила ранку.

– Мне непонятно одно, – задумчиво произнесла Александра, забинтовывая ей руку. – Почему ты Маша, во чтобы—то не стало, решила остаться здесь. Почему?

– Просто деньги нужны, а у нас работы нет, – хмуро ответила Мария.

– Допустим, – усмехнулась Александра. – Но после того как я разрешила тебе остаться в доме, ты начинаешь хитрить, обманывать меня. Приводишь неизвестного мужчину под покровом ночи, даешь ему ключи. Извини, но если ты сейчас мне все не расскажешь, я тебя выгоню. Я не могу рисковать ни своей жизнью, ни жизнью других. Так что выбор за тобой.

Сушкина захлюпала носом.

– Я не давала ему ключи, я не знаю где он их взял.

– Допустим. Но как ты познакомилась с ним, что вас связывает?

Внезапно Мария разрыдалась.

– Если бы вы все знали…

– Так расскажи мне все, не держи в себе. Может, я смогу тебе помочь. Только, пожалуйста, начистоту.

Мария поведала о своих злоключениях: о том, как попала к Георгию и Виолетте, о том, как они обвинили ее в краже денег, о том, как Георгий привез ее к воротам особняка, вплоть до той ночи, когда ее поймали с ним.

По мере того как Мария рассказывала, лицо Александры принимало жесткое выражение.

Глава 51. Внезапная болезнь Альберта

Близилась полночь. Костюмированный бал был в полном разгаре.

Любовница олигарха Андрея Бенедиктова молоденькая, но уже известная фотомодель Алена Светозарова в изумительном бледно—зеленом кринолине с кружевами и меховыми бейками из темной норки с туго затянутой талией и расшитым драгоценными камнями лифом, без устали кружилась на начищенном до блеска паркете. Ее высокая прическа, искусно украшенная цветами и жемчугом, подрагивала в ритм танца. Девица всерьез вжилась в роль аристократки девятнадцатого века и в перерывах между турами вальса с томным видом и упоением обмахивалась большим веером из страусовых перьев. Ее кавалер, похоже, утомился и с тоской поглядывал на распахнутые двери.

Увидев проходящего мимо хозяина, Бенедиктов кинулся ему наперерез.

– Может, по глотку шампанского? – предложил Альберт.

– Пожалуй, – согласился гость.

Они направились к столу.

– Хорошо ты придумал, – потягивая шампанское, бросил Бенедиктов. – Меня трудно чем—нибудь удивить, но ты удивил. Вся эта заграница надоела, а тут у тебя все такое настоящее, русское, родное! А какой колорит! Здорово!

– Здесь русский дух, здесь Русью пахнет! – торжественно, с глубоким чувством продекламировал Альберт.

По виду банкира было видно, что последние слова Альберта пробили его до дрожи, и он даже несколько