— Привет, — сказал блондин, голос у него былкрасивый, низкий, с хрипотцой, и им он тоже гордился.

— Здравствуйте, — неуверенно ответила я, пытаясьпредставить, как выгляжу. Взгляд парня переменился, теперь в нем читалосьчто-то вроде удивления и даже досады. — Мы знакомы? — ласково пропелая, знать не зная, кто передо мной, и оттого опасаясь очередного подвоха судьбы.

— Пока нет, — еще шире улыбнулся он, взял стул и,устроившись на нем и водрузив локти на стол, принялся меня раз1лядывать.

Я, демонстрируя легкий испуг, хотела позвать официантку, ноблондин опять заговорил:

— Это тебе Лерка свои бабки оставила?

Я поправила волосы, добавив к испугу замешательство идостоинство, и, помедлив, спросила:

— Кто вы?

— Я? Друг твоего Гришки. Ты и в самом деле собралась занего замуж?

— А вам какое дело? — свела я брови к переносице,потом невольно покосилась на кольцо и прикрыла его правой рукой. Мои действияне остались незамеченными, — Его подарок? Небось у Лерки спер.

— Вы в самом деле его друг или я ослышалась?

— Друг, друг, — сказал блондин с тяжкимвздохом. — Скажи на милость, почему дуракам везет?

— Это вы кого имеете в виду? — насторожилась я.

— Гришку твоего, конечно. То одна баба его на рукахносит, ночей не спит, все голову ломает, как бабки заработать, чтоб Гришкежилось веселей.

А когда ее не стало, тут же находится вторая красотка… Нет вжизни справедливости.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — рассердиласья.

— Просто хочу предупредить, потому что вижу: ты изпорядочных, то есть дура, в жизни ничего не смыслящая.

— Сам вы дурак, — пробормотала я,вскакивая. — Очень жаль, что у Гриши такие друзья. Вы скверный человек иникудышный друг. А если еще посмеете сказать что-то плохое о моем…

— Вот-вот, — вздохнул блондин. Моя речь должноговпечатления на него не произвела, он взирал на меня с любопытством и даже судовольствием, в чем вовсе не было логики, коли я только что обозвала егодураком. — Красавица и дуреха. — Он схватил меня за руку, а я быстрооглянулась, боясь, что мы привлекаем к себе внимание, но люди вокруг былизаняты обедом.

— Отпустите, — тихо попросила я. — Я хочууйти.

— Да брось, не съем я тебя, просто поговорим.

Ты мне еще спасибо скажешь.

Я неохотно села и съязвила в отместку:

— Вы просто друг или у вас имя есть?

— Есть. Вадим. Чернов Вадим Алексеевич. Друзья зовутДимой. А ты Аня, так? Анечка, Анна, Анюта… Как тебе больше нравится?

— Анна.

— Ну конечно. Ты взрослая девочка.

— Прекратите разговаривать со мной как со слабоумной.

— А как ты хочешь, чтобы я с тобой разговаривал? —ответил он.

— Обыкновенно, — пожала я плечами, так и не найдядостойного ответа.

— Хорошо, поговорим обыкновенно, — хмыкнул он итут же спросил:

— Откуда ты взялась такая?

— Ниоткуда. Я всегда здесь жила.

— А с Леркой когда познакомилась?

— Недавно.

— И она оставила тебе все свои деньги? Вот это сюрприздля Гришки. Лерка молодец.

— Мне не нужны эти деньги. И Гриша от них отказался.

— Конечно. Отказался. Я бы тоже отказался, если б знал,что получу их все, да еще с тобой в придачу. Я бы от тебя и без денег неотказался, а тут с таким приданым. Говорю, дуракам везет. И чего ты в нем нашлахорошего? Парней вокруг мало? Такой девке стоит только свистнуть. А ты на чтопозарилась: на смазливую рожу? Их вон сколько, штабелями укладывай. А кромесмазливой рожи, там нет ничего.

— Наверное, что-то есть, — спокойно возразилая. — Иначе зачем вам такой друг?

Он засмеялся.

— Понимаю, куда ты клонишь, друзья — сильно сказано.Мальчишками действительно дружили, а потом.., ему все даром, а мне все своимгорбом. Говорю, нет в жизни справедливости.

— Выходит, вы ему просто завидуете?

— Вчера не завидовал, а сегодня завидую. Не заслуживаетон такого подарка. Я Лерке говорил и тебе скажу: не стоит он твоей любви.Можешь мне поверить. — Вадим поднялся с намерением уйти и заявил:

— На нем долг висит. Большой. Денег ему не давай, какбы ни просил. Пусть хоть раз в жизни сам выкручивается.

— Подождите, — схватила я его за руку, потому чтоуже некоторое время пребывала в недоумении и желала его разрешить. — Новедь это его деньги.

Я имею в виду те, что оставила Лерка. Ведь это он ихзаработал.

Вадим засмеялся, да так весело, что и мне захотелосьрасхохотаться, потом улыбка сползла с его лица и он ответил:

— Гришка в своей жизни сам заработал только триппер.Извиняюсь за грубость, — поспешно добавил он.

— Но откуда тогда эти деньги? — растерялась я.

Вадим вроде бы удивился, сел на стул и сказал:

— Ну так деньги-то Леркины.

— А у нее откуда?

— Ниоткуда. Она их заработала. — Я вспомниларассказ Лерки о том, что последним местом ее работы был стриптиз-клуб, и ужеоткрыла рот с намерением сморозить очередную глупость, но Вадим заговорилвновь:

— Конечно, кое-какие деньги у него были. Мы тогдавместе крутились как могли. Но он бы все спустил, если б не Лерка. Она их унего по пьяни отбирала, прятала, а потом пустила в дело.

Башка у нее варила дай бог каждому. За что ни возьмется, всеполучалось будь здоров. Все эти фирмы, все бабки — это все ее. Гришка в лучшемслучае там просто числился.

— Но как же так.., он все переписал на жену, а самоказался в тюрьме…