– Вообще мне домой пора, уроков –жуть, – заявил Гоша и бросился в прихожую.

– Предатель, – крикнул Кирка, –ща в глаз получишь!

Он хотел было побежать за товарищем, но яухватила его за воротник:

– Погоди, пусть уходит.

– Вот гад, – пытался выкрутитьсямальчишка, – сам придумал, а мне расхлебывать, отпусти, я ему нос подобью!

Стукнула дверь.

– Зато теперь знаешь цену своемуприятелю, – пробормотала я, – настоящий товарищ никогда не броситдруга в беде.

– Сволочь он, – шмыгал носом Кирка изаревел.

Я обняла его за плечи, и «авиаконструктор»уткнулся сопливым носом мне в грудь.

– Нечего сырость разводить!

– Да, – всхлипывал Кирюшка, –меня Юлька знаешь как ругать будет!

– А мы возьмем и выкинем плиткоутюг иникому не скажем.

Кирюшка широко раскрыл глаза:

– Правда?

– Ну ты же никому не рассказал про курицуи суп, теперь мой черед тебя выручать!

– Лампочка, – закричалКирюшка, – ты настоящий друг, только что будет, если Юльке утюгпонадобится?

– Она часто гладит?

Кирюшка хихикнул:

– Раз в году.

– Значит, не скоро хватится, успеемкупить новый, слава богу, не проблема.

Кирюшка отошел к окну.

– Знаешь, пожалуй, раскрою тебе секрет.

– Ну?

– Погоди минутку.

Пока мальчик искал что-то в комнате, япринялась разогревать обед.

– Гляди, – сообщил Кирюшка и сунулмне в руки дневник.

В графах стояли четверки, изредка встречалисьтройки.

– Совсем неплохие отметки, –одобрила я его.

– Теперь сюда смотри.

На столе возник другой основной документучащегося, я открыла обложку и ахнула. Тесными рядами на страницах толпилисьдвойки и колы, а поля были исписаны замечаниями: «Просьба зайти в школу»,«Срочно свяжитесь с классным руководителем», «Немедленно позвонитедиректору!!!»

– У тебя два дневника?

– Ага, – буркнул Кирка, – и досих пор все с рук сходило, ставили по математике тройку. А теперь ЗлобныйКарлик двойку выводит, меня просто убьют.

– Кто? – не поняла я.

– Учительница алгебры, Селена Эженовна.Ничего себе имечко? Мы ее Злобным Карликом зовем или Крошкой Цахес!

– Вот что, – приняла ярешение, – во-первых, успокойся, а во-вторых, пойду завтра в твою школу ивсе улажу. Там твою маму хорошо знают?

– Никогда не видели, – пояснилКирка, – ей все некогда, да и я только второй год там обучаюсь, раньше вдругую ходил.

– Вот и чудненько, – обрадовалась я.

Следующее утро я начала со звонков. Сначаласоединилась с больницей и узнала, что состояние больной Михайловой стабильнотяжелое и ее вновь перевели в реанимацию. Следующий звонок сделала по номеру,который мне сообщила Казанцева. Правда, перелистывая телефонную книжку,директриса бормотала:

– Я Мишу Рогова давно не видела, может,он уж там и не живет.

Но бодрый детский голос сообщил:

– Папа в клинике.

Я спросила адрес и засобиралась в путь. За товремя, что пользуюсь подземкой, я искренне полюбила московское метро.Во-первых, в нем тепло, светло и чисто. Во-вторых, можно спокойно ехать, думаяо своем или читая книжку, а если удается сесть, то вообще получается как натакси, даже лучше. В пробке стоять не приходится, не орет над ухом дурацкиймагнитофон или радио, да и стоит копейки, через весь город за три рублясъездишь. К тому же на некоторых станциях продают безумно вкусные блинчики исосисочки, детективы и газеты…

Вот, пожалуйста, на переходе от «Тверской» к«Чеховской» целый магазин. Мое внимание привлекла девушка, вся обвешаннаяразнообразными удостоверениями. Я внимательно изучала «витрину». Чего туттолько не было! Золотые буквы «ФСБ», «ГРУ», «МВД» – просто рябь в глазах. Нижеторчали «Удостоверение любимой тещи», «Паспорт мужа», «Бесплатный проезд».

– Что это? – ткнула я пальцем впоследнее.

Девчонка хихикнула и раскрыла книжечку.

«Предъявитель сего является представителемпопуляции сибирских попугаев и, как занесенный в Красную книгу, имеет право набесплатный проезд в городском транспорте».

– Прикольно, да? – смеяласьпродавщица. – У нас охотно берут, стоит копейки, двадцать рублей, аздоровский подарок. Сверху – прямо как настоящее, даже контролеры обманываются.

– Но это тоже прикол? –поинтересовалась я, указав на корочки МВД.

– Не-а, – протянула девушка ираскрыла бордовую книжку. – Можно вписать фамилию, поставить печать, изапросто всех обманете, кроме милиции, конечно.

– Сколько?

– Сто пустое и двести заполнить.

– Где?

– Леша! – крикнула девчонка.

От противоположной стены отделился парень стабличкой «Куплю золото, часы, ордена».

– Клиент.

Мальчишка взял удостоверение и велел:

– Вон будка моментальной фотографии.

– Зачем, дома наклею.

Парень вздохнул:

– Печать должна стоять на снимке,захватывать левый угол, правило такое.

Через десять минут он ловко вклеил изображениемоей физиономии, достал перьевую ручку, печать, штемпельную подушечку.

Результат превзошел ожидание.

– Держите, гражданка майор, –хихикнул умелец, – смотрите не потеряйте, а то выговор по управлению вприказе объявят.

Ксива смотрелась как родная. Опробовала я еетут же. На территорию больницы не пускали посторонних, и я сунула книженцию поднос бравому секьюрити, тот, даже не поглядев внутрь, взял под козырек. Японеслась по обледенелой аллее, не чуя под собой ног от радости. Господи, какпросто обманывать людей. Может, потому у нас в стране такая криминальнаяобстановка.

Миша, вернее, кандидат медицинских наук МихаилНиколаевич Рогов, сидел в комнате с надписью «Ординаторская» и сосредоточеннострочил в пухлой тетради.