class="p1">– Не отпускай газ, дави, впереди мост, мы сможем уйти! – кричал он под аккомпанемент рвущихся повсюду снарядов.

Полный зал студии с замиранием сердца следил за погоней.

– Как больно, – всхлипывала женщина, ладонью зажимая кровоточащую рану.

По кузову джипа продолжали стучать пули, отбивая ритмичную мелодию.

– Держи руль! – скомандовал мужчина и вновь схватился за оружие, как вдруг очередная пуля с приглушенным звуком попала ему прямо в голову.

Оружие упало под ноги, а тело безвольным болванчиком облокотилось на женщину. Пронзительный панический крик раздался во всех динамиках студии. Очередная пуля пробила шину и та, грохоча, слетела с обода диска. От неожиданности женщина непроизвольно отпустила руль, закрыв глаза ладонями. Не сбавляя скорости, джип протаранил бетонное ограждение моста и вылетел с дороги. Полёт тяжёлой машины оказался недолгим. Она превратилась в пылающий факел, разлетевшийся на мелкие куски при ударе о неглубокое русло реки.

– Ух, – произнёс в микрофон Кельт, – вы только посмотрите на это, настоящий подвиг наших бесстрашных преследователей, простых людей таких же, как и вы, – Кельт обвёл указательным пальцем огромную массу зрителей в студии.

Но их взоры сейчас были прикованы к мониторам, транслирующим последствия недолгой погони и закономерной развязки. Тлеющие куски пластика оказались разбросаны на несколько десятков метров. Повсюду из микрофонов слышались восторженные крики людей, стреляющих в воздух, празднуя победу и шанс на безбедную жизнь.

– Вы только посмотрите на них, – теперь уже Кельт указывал на счастливые лица людей с экранов головизоров.

Они были похожи на лица браконьеров, убивших маленького беззащитного зверька и празднующих кровавую победу, упиваясь своим превосходством.

– Посмотрите на них, – продолжил Кельт, – запомните эти лица, ведь они победители, они наши настоящие герои, ура!

По залу пробежали жидкие аплодисменты. В душе каждого из зрителей боролись совершенно противоречивые чувства радости за свершившееся правосудие вперемешку с предательским чувством страха перед творившейся на экранах жестокостью.

Именно это сочетание чувств интереса и страха являлось той самой целью, которую преследовало шоу. Подарить людям надежду на исполнение всех желаний в обмен на безропотное подчинение сложившейся системе. Каждый из зрителей непроизвольно ставил себя то на место отважных охотников, бесстрашно борющихся со злом, то заставлял почувствовать отчаяние и страх смерти, мысленно облачившись в шкуру героя гонки. Так или иначе шоу удовлетворяло потребности всех сторон, и именно это делало его столь эксклюзивным и столь нужным механизмом повседневной жизни.

– А на данную минуту это всё, не переключайте, – словно не замечая странного упадка эмоций толпы, произнёс Кельт и поспешил скрыться за сценой.

Глава 12

Под стук колёс

Действие медикаментов ощутилось практически сразу. По телу разошлись волны приятного и долгожданного тепла. Будто некто незримый окутал махровым одеялом. Скованные мышцы смогли расслабиться, и голова перестала болеть, а оставшиеся глубокие рваные раны уже почти не кровоточили. Действие препарата скорее напоминало наркотик, заставляющий организм вновь включить свои резервы, дабы сберечь себя от смерти. Вопрос о том, надолго ли его хватит, оставался открытым, но отнюдь далеко не главным. Важнее всего было то, что расстояние до следующей точки равнялось целым 267 километрам, а преследование охотников и слежка назойливыми дронами вновь возобновилась благодаря ещё нескольким участникам гонки, оказавшимся на одном поезде.

Как оказалось, Тарас являлся ярым противником правящего режима. Бунтарём нашего времени. Огромный рост, длинная густая борода и твёрдый волевой взгляд производили сильное впечатление. Но при этом, в нём было нечто иное. Нечто необъяснимое простыми словами. Скрытая доброта под затвердевшей коркой боли и страданий.

Под монотонный стук колёс поезда они узнали, что Тарас был единственным выжившим ребёнком среди своих одиннадцати братьев и сестёр, заживо сгоревших в пылающем очаге восстания. Ему удалось спастись только потому, что один из солдат так и не смог нажать на курок, когда ему навстречу выбежал маленький перепуганный мальчик. Недели, месяцы без еды заставили очень быстро повзрослеть и до глубины детской израненной души возненавидеть тех, кто повинен в смерти его семьи и целого города. На жененном пути Тарасу встречались разные люди. Он рассказывал о тех, кто искренне сопереживал ему и тех, кто закрывал на всё глаза, лишь бы самим не оказаться на улице без средств к существованию. Сила характера и непоколебимая жажда мести в конечном итоге позволили выжить. Последние несколько лет он трудился на железной дороге, точнее, на том, что от неё осталось, но не проходило и дня, чтобы Тарас не думал о возмездии. О высшей справедливости, которой достоин этот насквозь прогнивший безумный мир.

Что до остальных, то в составе его команды были несколько бывших военных, разочаровавшихся в службе и, также как и сам Тарас, брошенных на произвол судьбы. Простые работяги, уставшие от прозябания в бедности и вечной нужде даже в самых малых естественных потребностях. Среди них был даже один не слишком известный писака, пытавшийся хоть раз написать что-либо достойное публикации, но как и все остальные лишь больше и больше разочаровывался в каждом новом дне.

Кроме них на поезде оказались ещё три героя самой гонки. Между собой они не ладили, но очевидно, были знакомы. Их можно понять. По итогам должен остаться только один. Так как антидотов с каждым этапом становилось всё меньше и меньше, а жить, наоборот, хотелось с каждой секундой всё сильнее. Среди них был крупный мужчина бандитской наружности. Молодой парень, тело которого пестрило разнородными татуировками, наверняка являющийся представителем какого-то молодёжного движения. И молодая рыжеволосая девушка, с очень привлекательной внешностью, но дикими и хищными глазами.

– Зачем вы нас, и их, – Артур указал на сидящих с противоположной стороны грузового вагона героев, – спасли? Это же смертный приговор! За вами объявят охоту.

– Эх, парень… – по–отечески произнёс Тарас, – я не раз видел смерть этими самыми глазами, – он пристально взглянул на Артура. – Я видел страдания тысяч людей, я знаю, что такое боль…

От его слов по спине Ким невольно пробежали мурашки. Возможно, она смогла почувствовать их суть, отражающую проекцию её собственной судьбы.

– Я больше не могу терпеть всё это! Ту мерзость, что творится вокруг. Оглянись, мир гибнет, и наше бездействие тому вина. Горстка зажравшихся подонков захватила всю мою Родину. Мою