услышав о том, что случилось с твоим молодым человеком, но все же будем надеяться на лучшее. Ты не разделишь с нами десерт? Твоя матушка наверняка вот-вот его принесет.

Как по команде, в столовую тут же вошла Камилла, неся поднос с десертом.

– Ты идеально вовремя зашла, Аврора! – возвестила она. – Я испекла твой любимый пирог. Яблочный с пряностями и с глазурью из коричневого масла[42].

– Спасибо, но я правда не могу. Я просто заехала вернуть тебе суповой контейнер. У меня сегодня масса дел, к тому же кругом пробки…

– Ну что ты, милочка, останься хотя бы на пирог, – стала увещевать Хилли. – Не сомневаюсь, у тебя найдется несколько минут. И дай тем самым возможность своей матушке немного перед нами прихвастнуть.

Рори смущенно переступила с ноги на ногу, будучи уверенной, что Вики и Хилли взирают на нее сейчас со снисходительной улыбкой. На какое-то, крайне неприятное, мгновение она вновь почувствовала себя восьмилетней девочкой в нарядном платье из желтого шифона, которую на одном из маминых званых ужинов усадили на скамеечку перед роялем, и все лица вокруг ожидающе обратились к ней. А у нее во внезапном ступоре застыли на клавиатуре маленькие жаркие ладошки с растопыренными пальцами, в то время как из-за фотокамеры послышался высокий и натянутый голос матери: «Ну, играй же, Аврора. Ты же не хочешь опозорить мамочку перед друзьями».

Та фотография в серебряной рамке стояла сейчас в горке у матери в гостиной. Ее детское унижение, запечатленное для потомков. И сейчас это происходит опять: ее как будто снова призывают «выступить на вечеринке».

Рори устремила взгляд на Камиллу, и от внезапно подступивших слез у нее перед глазами словно все размылось. «Это все из-за чрезмерного парфюма», – мысленно объяснила она себе. В столовой витали запахи и «Shalimar», и «White Shoulders», и привычных маминых духов «Chanel N5». Сморгнув с глаз слезы, Рори опустила взгляд к пирогу. Он, как всегда, был идеален.

– Садись со мною рядом, – выдвинула для нее стул Камилла. – Я тебе отрежу кусочек побольше.

Рори послушно опустилась на стул, наблюдая, как Камилла с хирургической ловкостью нарезает на ломтики пирог. Вики тем временем наполнила четыре чашки из красивого маминого фарфорового сервиза. Да-да, на столе оказались именно четыре чашки, а не три! Ее мать словно заранее знала, что Рори к ней зайдет.

– Твоя матушка сказала, что после учебы ты поедешь на стажировку в Париж, – проговорила Вики, накладывая себе в кофе сахарный песок. – Должно быть, ты ждешь не дождешься. Все наши девочки отправляются после выпуска на стажировку, – но ни у кого нет такой интереснейшей практики, как в парижском музее Орсе.

– Боюсь, теперь этим планам придется подождать, – сказала Камилла, скорее для Рори. – Аврора решила реализовать свои интересы поближе к дому.

– О да, – закивала Вики, – конечно же! Но все же очень, очень жаль, что будет упущена такая замечательная возможность при том, скольких тебе это стоило хлопот. – Умолкнув, она выразительно вздохнула. – Впрочем, учеба, наверное, может подождать. Да и Париж, конечно, никуда не денется.

Рори все это время ковыряла вилкой пирог, вполне довольная тем, что застольная беседа протекает без ее участия. Однако слушать, как ее мать изображают настоящей жертвой происходящего, было уже слишком. Положив вилку, Рори повернулась к Вики:

– На самом деле, миссис Фостер, я решила не заканчивать колледж. Вместо этого я планирую открыть художественную галерею. Если повезет – то этой осенью.

– Галерею? – изумилась Хилли, и ее мышиного цвета брови поползли на лоб. – Вот это да! Как замечательно! Камилла, почему ж ты ничего нам об этом не говорила?

Камилла подняла ко рту чашку с кофе, отпила немного, после чего скупо улыбнулась:

– Это все еще на стадии планирования. Мне просто не хотелось сглазить.

– Но это вправду потрясающе! Открыть собственную галерею! Надеюсь, ты нашла для нее удачное место? Знаешь, как говорят: место решает все!

– На самом деле, место очень удачное, – кивнула Рори. – Я нашла удивительный дом, он совсем рядом с рестораном «DeLuca’s».

– На Ньюбери? Просто идеальное…

– Погодите-ка, – перебила ее Вики, воздев вилку. – Это не тот ли это дом, где когда-то был свадебный салон? Там, где француженка шила свои волшебные платья? Якобы гарантировавшие всем надевшим их невестам счастливый финал. Хилли, ведь твоя дочь, если не ошибаюсь, как раз там и приобрела себе свадебное платье? Как раз до пожара? Как же этот салон назывался? Как-то очень броско и цепляюще…

– «Зачарованная игла», – ответила Хилли. – Эта женщина создавала изумительные вещи, причем все вручную. Хотя, скажу откровенно, и обошлось нам это в кругленькую сумму.

Рори, забыв про пирог, подалась вперед:

– И как это в итоге – сработало? Магия, в смысле?

Хилли счастливо улыбнулась:

– Трое моих внучков, я думаю, более чем это подтверждают. Хотя врачи и говорили, что после падения с той бешеной лошади у дочери вообще не будет детей, – я тем не менее трижды бабушка.

Вики возвела очи к потолку:

– Только не говори, что и правда веришь во все эти сказки!

– Я считаю, что никогда не помешает подстраховаться, дорогая. И если бы мне понадобилось сделать это еще раз – пусть даже за двойную цену, – я бы за это заплатила.

Вики фыркнула:

– Ну, как говорится: чем бы дитя ни тешилось. Хотя это и в самом деле было необыкновенное ателье. Мне кажется, я даже помню его владелицу. Француженка и вообще очень эффектная женщина. Вроде как, помнится, ей поручали шить свадебное платье для одной из юных родственниц Кеннеди. То ли кузине, то ли племяннице – что-то вроде того. Короче, не помню, кому именно, но помню, что с этим была очень большая шумиха. Бог свидетель, как была нужна удача всему роду Кеннеди! А у той женщины была несомненная репутация. Кстати, что с ней случилось?

– Кажется, она погибла во время пожара, – отозвалась Хилли, теребя пальцами нитку жемчуга на шее. – Моя дочурка, помню, страшно расстроилась, прочитав об этом в газетах. Говорят, эта женщина спала, когда все загорелось… Пытаюсь вспомнить, как ее звали…

– Солин, – подсказала Рори. – Ее зовут Солин Руссель. И она вовсе не погибла. На самом деле, она и есть моя арендодательница.

– Твоя арендодательница?! Ну надо же! Расскажи-ка поподробнее.

– Вообще-то, ее дом в аренду не сдавался, хотя и пустовал уже несколько лет. Но когда она услышала, что я собираюсь открыть галерею для новых, еще не известных художников, то согласилась предоставить мне этот дом.

Вики повернулась к Камилле, которая на протяжении всего разговора хранила молчание.

– Камилла, дорогая, и ты все это время скрывала такое от нас! Ни словом не обмолвилась о мисс Руссель! И надо же – она, похоже, неравнодушна к изящному искусству. Может, стоит пригласить ее войти в наш Совет?

С совершенно непроницаемым лицом Камилла начала размешивать ложечкой кофе.

– Боюсь, это как раз Аврора все от нас скрывала. Мне никогда не доводилось встречаться с мисс Руссель, хотя, насколько я успела понять, она ведет, скорее, затворнический образ жизни. Быть может, вместо участия в Совете стоит предложить ей сделать благотворительный вклад?

Хилли развернулась к Рори:

– Так, может, ты поговоришь с ней насчет того, чтобы присоединиться к нашему маленькому обществу? То есть просто прозондируешь почву?

Камилла со стуком положила ложечку на стол.

– А мы с вами не бежим впереди паровоза? Каких-то пять минут назад вы даже не могли вспомнить, как эту женщину зовут. А теперь уже готовы пригласить ее в состав Совета. Вы не находите, что сначала следовало бы узнать, по крайней мере, из нашего ли она круга?

– Бог ты мой, Камилла! – закатила глаза Хилли. – Сейчас на дворе 1980-е, а не 1880-е! Все эти соображения остались уже в далеком прошлом!

Вики вздохнула и положила на стол салфетку.

– Лично я до смерти устала слышать про этот «наш круг». Если ты еще не заметила, Камилла, наше членство в Совете давно уже ни для кого ничего не значит. Так что не нам изображать высокомерие и чванливость. Быть может, пора уже встряхнуться немножко? Она, должно быть, знает массу интересных людей. Представляете, какое это вызовет оживление?

На лице у Камиллы появилось искреннее изумление. Она не привыкла, чтобы ей перечили – и уж тем более в ее собственном доме!

– Я лишь имела в виду, что, может быть, лучше держаться тех людей, которых мы хорошо знаем.

Однако Вики ее отповедь ничуть не поколебала.

– Давай в следующий раз, Аврора, когда ты будешь с ней говорить, вверни пару намеков – чтобы узнать, готова ли она, так сказать, объединить наши силы?

Рори потянулась за чашкой кофе, чувствуя себя в очень неловком положении.

– Сказать откровенно, я даже не знаю,