Рисунок 9.9. Карта потенциальных передач «Лиона» в период с 16-й по 30-ю минуту матча против «Марселя».

После такого стартового отрезка «Марсель» начал эффективно прессинговать. В период с 16-й по 30-ю минуту матча карта кардинально изменилась – см. рисунок 9.9. Теперь здесь намного меньше стрелок, а оставшиеся направлены в сторону собственных ворот. Пол показал, что такое отсутствие вариантов связано с уровнем прессинга, оказываемого «Марселем». В то время «Марсель» под руководством Марсело Бьелсы был одной из самых эффективно прессингующих команд в Европе. Бьелса верил в высокий прессинг на всех участках поля. В сезоне-2014/15 его команда прессинговала соперника, владеющего мячом, 43 % времени. Сравните это со средними 25 % в английской Премьер-лиге.

Но в начале второго тайма у «Марселя» что-то пошло не так. На короткий период времени давление спало. На 64-й минуте встречи «Лион» комбинацией из десяти передач довел мяч от своей штрафной площади до Гуркюффа перед воротами «Марселя». «Марсель» был разбалансирован, и Гуркюфф воспользовался предоставленным шансом. Собрав все варианты для передач и попытки прессинга по времени, Пол показал, что каждая последующая передача «Лиона» приводила к снижению давления и увеличению вариантов передач для их игроков.

Пол хотел использовать свои наблюдения за отдельными матчами, такими как игра «Лиона» против «Марселя», чтобы найти общие принципы для использования прессинга. Поэтому он вместе с коллегами взял весь объем данных Prozone – 260 миллионов значений – за сезон английской Премьер-лиги и рассмотрел ряд факторов, которые, как правило, приводят к успешному возврату мяча. Он изучал прессинг в двух формах – контрпрессинг, который применяется сразу после потери мяча в атаке на половине поля соперника, и «низкий прессинг» при защите последней трети поля. Принципы для двух этих форм были очень разными. Для контрпрессинга Пол обнаружил, что игрок должен начать оказывать давление в течение 2,3 секунды после того, как соперник завладел мячом. Более того, второй игрок должен начать прессинг в течение 5,5 секунды. Как только такой вариант давления активируется, игрок противоположной команды начинает сомневаться и вынужден возвращаться назад.

Пеп Гвардиола назвал этот принцип правилом шести секунд. Анализ данных Пола Пауэра подтверждает его и уточняет. Гвардиола, по слухам, засекал работу игроков «Барселоны» на тренировках, чтобы посмотреть, смогут ли они вернуть себе владение в течение шести секунд. Работа Пола предполагает, что тренеры должны установить секундомер на два момента времени: один игрок должен начать прессинг до 2,5 секунды, а второй должен включиться до 5,5 секунды. После окончания своего анализа Пол подвел итог: «260 миллионов значений, две точки для тренировок. Вот в чем дело»[107]. Эта простая идея двойного прессинга в течение 5,5 секунды может повторяться снова и снова в тренировочных упражнениях с форвардами.

Выводы по низкому прессингу сильно отличались от выводов по контрпрессингу. Когда мяч у соперника и он наступает на вашу защиту, наиболее важным фактором является уменьшение скорости, с которой мяч движется к воротам. Только один защитник должен сближаться с мячом – остальные должны блокировать оставшиеся каналы. Если для блокирования мяча выходит не один защитник, то для атакующей команды открывается сеть потенциальных передач, а также становятся доступными другие маршруты к воротам. Пол тесно сотрудничал с одним тренером, который (вероятно, вдохновленный стилями Гвардиолы и Клоппа) пытался заставить своих защитников играть гибко. Это не сработало, и его команда продолжила пропускать необязательные голы. Пол мог показать, почему традиционная защита из четырех человек с четко определенными зонами действительно работает. Низкая защита – это стабильность; контрзащита – это динамизм.

Я не верю, что игроки толпятся вокруг своего капитана, как голуби, или что «Барселона» играет как косяк рыб, а защита «Баварии» состоит из прайда львиц. Это было бы глупо. Мы не можем научить золотую рыбку отдавать пас, а львы запросто могут съесть соперника после удачного отбора. Я также не верю, что футболисты могут изучать новые навыки из просмотра документального фильма Дэвида Аттенборо[108]. Я не думаю, что вы станете лучшим футболистом, если будете наблюдать за голубями возле местного супермаркета или муравьями на садовой дорожке. Мы становимся лучше на поле не из-за того, что наблюдаем за птицами.

Связь между биологией и футболом заключается в математике. Рисунки стай и косяков могут вдохновлять нас, но именно математика и статистика дают нам представление о производительности. Модели одного явления в мире могут быть перенесены и применены в другом месте. И теперь, когда спортивные ученые стали серьезней подходить к пониманию организации футбольных команд, мы должны иметь ясное представление об этом вопросе. Задача заключается в том, чтобы методы, которые мы узнали из коллективного поведения животных, применить к коллективному футболу.

Работа Пола, Мате, Алины и их коллег – это только начало. Существует множество математических методов, которые могут быть перенесены от животных и применяться к игрокам. Например, в недавнем исследовании рыб визуальные сети сделали еще один шаг вперед, использовав данные движения для восстановления реакции рыбы друг на друга внутри косяка. Эти сети затем могут быть использованы для выявления рыбы, играющей ключевую роль в инициировании изменений направления[109]. На футбольном поле аналогичные методы могут быть использованы для оценки вариантов для передачи, определения упущенных возможностей и изучения того, кто из игроков инициирует изменения в игре в различных ситуациях.

Принимая во внимание экономические стимулы, я с удивлением обнаружил, что изучение движения животных все еще имеет преимущество над изучением движения футболистов. Но это положение изменится, когда клубы начнут выпускать свои данные по движению игроков в высоком разрешении. Когда статистика угловых, передач и ударов впервые стала доступной, академики, блогеры и просто любители быстро подхватили их, создав целый ряд новых и значимых идей[110]. Вскоре после этого клубы начали прислушиваться к ним и принимать свои меры. То же самое произойдет в конечном счете и с подробным анализом движения игрока. Мы, вероятно, откроем новые невообразимые схемы, в которых быстрые передачи могут разрушить любые формы прессинга; или мы закончим доказательством того, что длинные забросы на единственного нападающего – наилучший выбор. Какими бы ни были результаты, у аналитики коллективного футбола есть блестящее будущее. Будет интересно посмотреть, к чему она придет.