андроидные. Как тут не возмутиться человеческим шовинизмом! С другой стороны, он понимал, их мир — их правила. Если твой вид настолько велик, что занял всю планету и околопланетное пространство, то и правила твои. Если его вид станет сильнейшим… Или когда станет? То роботы тоже начнут доминировать и указывать всем их место и нормы поведения. Но, блин, эта железяка, за которой он гонится и управление над которой пытается перехватить — она собрана более удобным для существования в лесу образом! Хоть вставай на четыре конечности и беги тем же макаром! Хотя нет — у него на верхних манипуляторах, которые андроид уже давно в разговорах именовал руками подвешены пушки. Так что бежим на своих двоих и контролируем цель. И не лупим с перепугу по ней из импульсной пушки старика Гаусса.

Странное дело — робособака, преследуемая андроидом, не пыталась развернуться и дать бой. Она уже определила, что её противник не относится к человекам, хоть и похож внешне. А еще она каким-то из алгоритмов определила своего преследователя как однозначно опасное существо, прямое противодействие которому с большой долей вероятности станет ошибкой. А вы говорите, собаки глупые. Ой, у нас же робот каноидного типа, а не собака. И всё равно — умная тварь оказалась!

Преследование Буратино своей жертвы привело к тому, что его цель выскочила к холму, вроде пологому, но не совсем. К тому же он был заросшим кустарником — та еще пересеченная местность, не самое удобное место для бега. Впрочем, робот решил, что раз его скорость снизится, то и преследователь заколупается на маршруте. Ошибочное, как оказалось решение постепенно привело к тому, что дистанция между двумя роботами сократилась до критической. Кто бы мог подумать, что имея два верхних манипулятора, коротких, зато с пятью пальцами, оказалось гораздо удобнее подниматься по склону… Тем более с высоким быстродействием и мощным камнем. И с усиленной кинематикой верхних конечностей, заточенных на нанесение ущерба противникам на арене. Спустя пару минут взаимодействие с процессором преследуемого во всех частотных диапазонах дало правильный отклик, а потом и протоколы управления каноидом сдались командам более продвинутого искусственного интеллекта. Логическим завершением погони и взлома робота стала его остановка почти у вершины затяжного подъема. Именно в этот момент Шаш е ро увидел, что потерял связь с последним роботом. Но он этого не знал.

Час — это много или как? Смотря для чего, скажет опытный читатель и будет прав. Буратино хватило часа, чтоб не только переписать основные задачи для захваченного им в плен каноида, он даже успел оптимизировать программную оболочку робота, максимально приблизив его искусственный разум к тому идеалу, которого можно было добиться с таким скромным камнем, какой поставили создатели в данное механическое существо. Если слово «идеал» вообще подходит к столь несовершенному аппарату. Как по мнению нашего героя, так у Пьера, виртуального дворецкого, мозгов и то больше.

А еще, насмотревшись на робособаку, он разочаровался в своих идеях по поводу неантропоморфной конструкции. Удобно? Да у этого несчастья все сенсоры расположены на той же высоте, что и задница, что там может быть удобного! Устойчивая конструкция? А стрелять вы чем станете, хвостом или еще один манипулятор присобачите? То-то же! Люди правы, человек — это звучит гордо, и нормальный робот венец, который творения, а не установка для прочистки канализации, должен выглядеть по-человечески. Хотя… идея насчет дополнительных манипуляторов не так уж глупа, можно будет подумать, сделать пару тысяч расчетов и виртуальных набросков.

А сейчас он шел и прикидывал иные варианты. Если у него в управлении появился новый объект, причем разумный и самообучающийся, пусть и с машинным разумом, то… Тогда выходит, что с тем или иным приближением можно сказать: Буратино обзавелся собственным роботом. Основание собственности — право сильного, признаваемое всеми людьми. Правда тут есть один нюанс — люди пока не готовы признать за роботами право собственности вообще. Может, Карло и сочтет робособаку имуществом андроида, он вообще сложно предсказуем, но вот все остальные вряд ли. Разве что Джузеппе покрутит пальцем у виска или махнет рукой, мол плевать мне на ваши причуды. С другой стороны, все считают самого Буратино собственностью Карло, и ничего. Это не мешает андроиду считать себя свободной личностью и вести себя соответственно. А приказы Карло в плане «сделай то, пойди туда» — так люди в полный рост командуют друг другом без всяких обид и сомнений в свободе воли. Как говорится, свобода — это товар. Карло вполне охотно действует в интересах Буратино, равно как сам робот действует на благо Карло. Сотрудничество на взаимовыгодных условиях. Может ли быть выстроено взаимодействие с каноидом на тех же условиях? Ответ — нет. У робособаки нет свободы воли, хотя у неё есть некая индивидуальность. О! Чтоб подчеркнуть эту индивидуальность, стоит дать роботу имя. Имя собственное, пишущееся с большой буквы и обозначающее конкретно данное механическое существо. И придумает, выберет его сам Буратино! Арти? Почему Арти? А почему бы и нет? Достаточно короткое, чтоб не тратить на его произнесение лишнее время, достаточно чётко подчеркивающее статус существа. Пьер, Арти… короткие имена, низкий статус. «Запоминай! — Буратино зачем-то произнёс это вслух — У тебя есть собственное имя. Арти!» Если бы его каноид был настоящей собакой, он наверняка бы гавкнул, выражая своё одобрение. Но он не был собакой в нормальном понимании этого слова, поэтому ответил радиоимпульсом.

— Э нет! У нас режим радиомолчания, Арти. Общаемся до особого распоряжения голосом. Это понятно?

— Понятно. Арти. Буратино хозяин. Прошлый временный хозяин не хозяин.

— Раз понятно, тогда пошли. Следуешь со мной по протоколу боевого охранения номер сорок шесть. Маршрут — вон до того лесного массива, далее уточню.

И Буратино пошёл, контролируя своими сканерами не только окружающее пространство, но и своего каноида. Он примерно представлял, по какому маршруту будет идти отряд, Карло говорил ему, как планирует вести группу. В конце концов, нормально пока всё идет — один переход до цели, а у них ни одного обнуленного, даже прибыток некий образовался. Кстати, теперь из этой робособаки можно нормальную тягловую силу организовать. Буратино как-то уже не по чину самому с тележкой идти. Не в плане, что унижает, а непроизводительно: в четыре манипулятора тянуть гужевую повозку ловчее. Еще и сверху можно сесть, если седло какое замутить. Буратино не сядет, понятное дело, а Карло эвакуировать будет вполне уместно. Если раскладная тележка окажется вся хабаром забита. Но пока с трофеями не задалось. Ни золота с