– Но ты ведь можешь попытаться?

Прикусив губу, я неохотно киваю. Если это необходимо для того, чтобы Торговец возвращался ко мне, я могу попытаться.

Он улыбается.

– Хорошо. А теперь одевайся. Сейчас я организую нам завтрак, и ты успеешь на занятия.

Это необычное утро Дес проводит со мной, пытаясь сделать все, что в его силах, чтобы развеселить меня. И ему это удается.

Я не знаю, как Торговец этого добивается, но кошмары и мерзкие воспоминания отступают. Наверное, когда приходят дни Пресвятой Богородицы, Дес – именно то чудо, в котором я нуждаюсь.

Наши дни

Я с трудом открываю глаза и изумленным взглядом обвожу незнакомую комнату с темно-синими стенами.

– Наконец-то ты проснулась.

Услышав негромкий голос Торговца, я вздрагиваю. Он сидит в кресле рядом с кроватью, сложив пальцы домиком и прижав их к губам. На тумбочке стоит пустой бокал.

– Где я? – спрашиваю я.

– В моей комнате – на Земле, – отвечает Дес и опускает руки.

Его комната. Та, которую он не хотел мне показывать. Я оглядываюсь по сторонам, вижу фото кафе «Дуглас» и замка Пил в рамках. У противоположной стены на круглом столике стоит модель Солнечной системы; золотые и мраморные шарики, изображающие планеты, висят на золотых цепочках вокруг золотого Солнца. В этой комнате нет ничего такого, что стоило бы прятать от меня.

И внезапно ко мне возвращаются воспоминания о нашем путешествии в Иной мир.

С шипением втянув воздух сквозь стиснутые зубы, я резко оборачиваюсь к Торговцу.

– Дети.

Дес берет бокал, идет к бару в углу и наливает себе виски. Выпивает одним глотком и морщится, когда алкоголь обжигает горло.

Задумчиво смотрит на пустой бокал.

– Я понимаю, почему ты разозлилась, когда потеряла возможность пить эту дрянь, – говорит он, осторожно ставит бокал на полку и прислоняется плечом к бару.

– О боги, – говорит он и проводит рукой по лицу. – Мне никогда никого в жизни не хотелось придушить так сильно, как этих детей, когда они начали хватать тебя за руки. Они выставили клыки, собрались пить твою кровь.

Я невольно прижимаю руку к горлу. Они собирались пить мою кровь? Я помню лишь чудовищные, кошмарные видения, которые возникли после того, как дети вцепились в меня.

Видения снова проносятся перед глазами, и я чувствую, что в горле пересохло. Может быть, это и есть те самые пророчества, о которых говорила Гэлия?

Я поднимаюсь с кровати.

– Дес, они мне кое-что показали, – говорю я.

Я потираю кожу в тех местах, где ко мне прикасались дети, и замечаю проступающие кровоподтеки.

– Я видела женщин, сидящих в клетках, какой-то трон, лес и мужчину с оленьими рогами.

– Мужчину с оленьими рогами, – угрюмо повторяет Торговец.

– Это тебе о чем-то говорит? – спрашиваю я.

– К несчастью, да, херувимчик, – отвечает он.

Он сам тебя найдет.

Он всегда находит тех, кто ему нужен. Он уже открыл охоту.

Он сделает тебя своей, так же, как сделал своими наших матерей.

Я сижу в гостевой спальне Деса и невидящим взглядом смотрю в окно, в непроглядную ночь.

Что я наделала? Я думала, что помогу Десу – и Гэлии, – если мне удастся заставить детей говорить. В глубине души я гордилась собой, потому что они согласились отвечать на мои вопросы; ведь Торговец был уверен в том, что у меня ничего не получится.

Но сейчас… подобно Гэлии, я убеждена в том, что пророчества детей правдивы. Как бы безумно это ни звучало, я привлекла внимание существа, которое разыскивает Дес, кем бы оно ни было.

Но только теперь оно охотится за мной.

Я прерывисто вздыхаю.

Мне следует бежать из этого места – из этого дома, – чтобы оборвать все связи с Иным миром. Черт, да ведь здесь портал, на этом этаже, совсем рядом! И не имеет значения, что жуткое существо обитает в другом измерении; если оно знает, как пользоваться лей-линиями, для него не составит ни малейшего труда пробраться на Землю.

Я беру со стула высохшую одежду и, заметив белые разводы морской соли, кое-как соскребаю ее.

Несмотря на все мои попытки сохранить присутствие духа, меня одолевает тот же иррациональный липкий страх, который терзал няню из королевского дворца, и мне становится холодно.

Я вдеваю серьгу в ухо, когда дверь комнаты открывается, и я, даже не оборачиваясь, чувствую его присутствие.

– Сбегаешь?

Когда я слышу этот бархатный голос, меня словно пронзает молния. Я оборачиваюсь к Торговцу.

– Я не собираюсь здесь оставаться.

– Если ты вернешься к себе, твой бывший тебя сцапает. – Он останавливается на пороге в своей излюбленной позе, скрестив руки на груди.

Я понимаю, что он недоволен.

– А кто сказал, что я собираюсь домой? – огрызаюсь я.

– А куда тебе еще идти?

– У меня есть друзья. – Ну, допустим, не друзья, а подруга. Одна. Темпер.

И, скорее всего, она чертовски зла на меня за то, что я не пришла на работу и не отвечаю на звонки.

– Ты не пойдешь домой ни к кому из этих людей. – Это не приказ, а констатация факта.

– А что будет, если я вернусь к себе? – Да, я согласна иметь дело с Эли, который все-таки меня любит. Пусть он страдает и злится, но я хотя бы могу контролировать его в случае необходимости. Это лучше, чем оставаться здесь, где на меня в любую минуту может напасть враг, личность которого неизвестна даже Десу.

Воздух дрожит, и Торговец стремительно оказывается совсем рядом. Касается губами моего уха.

– Если ты вернешься домой, мне, скорее всего, придется освобождать тебя из лап твоего бывшего, а это не доставит мне ни малейшего удовольствия.

Я поворачиваю голову и смотрю ему в лицо.

– В данный момент, Дес, твои удовольствия волнуют меня меньше всего.

Торговец несколько мгновений не сводит с меня взгляда.

– Тебе страшно находиться здесь, – говорит он, разгадав мои мысли. Наклоняет голову, щурится. – По-твоему, я допущу, чтобы ты подверглась опасности в моем доме?

Мне кажется, что он становится выше, шире в плечах; вид его наводит ужас.

Сразу понятно, что я оскорбила Короля Ночи.

Ну и что.

Я отворачиваюсь и иду к двери.

Торговец материализуется на пороге и загораживает мне дорогу. Он стоит, вцепившись в верхнюю перекладину косяка, и я невольно любуюсь его мускулистыми руками.