– Звучит не слишком убедительно, – резонно заметилБаттл. – Вы удивились бы, узнав, какие ужасные поступки совершают люди,когда их вынуждают к этому какие-либо особые причины или обстоятельства.Возможно, мистер Стрендж крайне нуждался в деньгах.

– Я уверена, что это не так. Он далеко не расточителен.И у него никогда не было дорогостоящих вкусов и привычек.

– А как насчет его жены?

– Кей? Да, она, возможно, увеличила его расходы… Но всеравно эта причина просто смехотворна. Я убеждена, что последнее время Невильвообще не думал о деньгах.

Суперинтендант Баттл осторожно кашлянул.

– Кей, должно быть, рассказала вам обо всем, как яполагаю, – продолжала Мери. – Да, сложившаяся ситуация и правдадостаточно сложная. Однако она не имеет ничего общего с этим ужасным делом.

– Может быть, и нет, но все же, мисс Олдин, я хотел быуслышать ваше мнение об этом щекотливом положении.

Мери Олдин задумчиво произнесла:

– Ну, как я уже сказала, ситуация сложилась достаточносложная… Не знаю, кто именно был виновником…

– Я так понял, – проворно вставил Баттл, –что это была идея мистера Невиля Стренджа.

– Да, так он говорит.

– Но сами вы не верите ему?

– Не знаю… Как-то это не похоже на Невиля. У менявсегда было такое чувство, будто кто-то подсказал ему эту идею.

– Возможно, мисс Одри Стрендж?

– Нет, мне кажется маловероятным, что у Одри могловозникнуть подобное желание.

– Но кто же еще мог быть причастен к этому?

Мери беспомощно пожала плечами:

– Не имею представления. Все это очень странно…

– Странно… – в раздумье протянул Баттл. –Именно такая мысль возникает у меня, когда я размышляю об этом деле. Оченьстранная складывается картина.

– Такое же чувство преследует меня последние двенедели. Очень странное ощущение, я даже затрудняюсь определить его. Как будточто-то витает в воздухе… Некая угроза…

– Все были взвинчены до предела?

– Да-да, именно так. Мы все просто измучились. Дажемистер Латимер… – Она умолкла.

– Я как раз собирался перейти к мистеру Латимеру. Чтовы можете рассказать нам о нем, мисс Олдин? Кто такой мистер Латимер?

– Ну, честно говоря, я не слишком хорошо его знаю. Ондруг Кей.

– Вот как, он друг миссис Стрендж? И давно они знакомы?

– Да, она знала его еще до замужества.

– Мистер Стрендж хорошо к нему относится?

– Вполне сносно, я полагаю.

– То есть между ними нет никаких проблем? –тактично спросил Баттл.

– Абсолютно никаких! – не задумываясь воскликнулаМери.

– А леди Трессильян дружелюбно относилась к мистеруЛатимеру?

– Не особенно.

Баттл уловил отчужденные нотки в ее голосе и сменил тему:

– Давайте поговорим о вашей больной служанке, ДжейнБаррет. Давно она служит у леди Трессильян? Вы считаете, что она заслуживаетдоверия?

– О, несомненно. Она была бесконечно предана ледиТрессильян.

Баттл откинулся на спинку кресла:

– То есть вы и в мыслях не допускаете того, что Барретмогла ударить леди Трессильян по голове, а затем принять снотворное, чтобыотвести от себя подозрение.

– Разумеется, нет. Зачем, скажите на милость, ей этоделать?

– А вы знаете, что она должна была получитьопределенное наследство?

– Так же как и я, – сказала Мери Олдин. Онарешительно и прямо взглянула на Баттла.

– Да, так же как и вы, – согласился Баттл. –И вам известно, какую сумму?..

– Только что приехал мистер Трелони. Он сказал мне.

– А прежде вы не знали?

– Нет. Конечно, по случайным намекам леди Трессильяннетрудно было догадаться, что она собирается что-то оставить мне. Видите ли, уменя очень мало собственных средств. То есть недостаточно для того, чтобы жить,не работая. Я думала, что леди Трессильян могла бы оставить мне как минимумсотню в год… Но у нее есть еще какие-то родственники, и я понятия не имела, какона распределит свои деньги. Я знала, разумеется, что состояние сэра Метьюперейдет к Невилю и Одри.

– Значит, она не знала, какую сумму завещала ей ледиТрессильян, – сказал Лич, когда Мери Олдин покинула библиотеку. – Покрайней мере по ее словам.

– Да, по ее словам, – согласился Баттл. – Асейчас давай займемся первой женой Синей Бороды.

Одри была одета в светло-серый фланелевый костюм. В нем онавыглядела такой бледной и бесплотной, что Баттлу сразу вспомнились слова Кей осерой тени, вползающей в каждую комнату.

На все вопросы она отвечала просто, без каких-либо признаковэмоций.

Да, она пошла спать в десять часов, одновременно с МериОлдин, и ночью не слышала никакого шума.

– Извините, миссис Стрендж, за вмешательство в вашиличные дела, – сказал Баттл, – но не могли бы вы объяснить нам,почему вы решили приехать сюда в это время.

– Я всегда гостила здесь в сентябре. А в этом году мой…мой бывший муж захотел приехать в это же время и спросил, нет ли у менявозражений относительно его идеи.

– Значит, это было его желание?

– О да!

– Не ваше?

– О нет!

– Но вы согласились.

– Да, я согласилась… Мне казалось… Мне было как-тонеловко отказывать ему.

– Почему, миссис Стрендж?

Она неуверенно помолчала.

– Людям приходится считаться с чужими желаниями.

– Вы были пострадавшей стороной?

– Простите, не поняла?

– Вы сами захотели развестись с вашим мужем?

– Да.

– А вы – извините меня за навязчивость – не таитеникакой обиды на него? Вам не хотелось как-нибудь отомстить ему?

– Нет, у меня никогда не возникало такого желания.

– У вас очень великодушная натура, миссис Стрендж.

Она не ответила. Баттл выжидательно молчал… Но Одри, вотличие от Кей, было трудно поймать на такой крючок. Она молчала безкакого-либо намека на беспокойство. Баттл признал себя побежденным.