тронулись? Он вас ради своей школы на бойню тащит, а вы смеетесь, как дебилы!..

От его замечания хохот только усилился. Один лишь Азра, хмуро прошел мимо меня в задние комнаты и вернулся оттуда с половой тряпкой в единственной руке. Приблизившись к Крису, он швырнул эту тряпку норовистому подмастерью прямо в физиономию.

— Эй, ты охренел?! — рявкнул на него Крис, брезгливо скидывая с себя серую влажную ткань.

— Вытри за собой, — угрожающе проговорил Азра, указывая пальцем на плевок на полу. — Ты не в своем сортире. Мы вообще-то здесь едим.

— Я уберу, — тихо сказала Ника, наклоняясь за тряпкой.

Но Азра остановил ее за плечо.

— Ты здесь уже мыла. Так что пусть вытирает тот, кто нагадил.

Крис криво усмехнулся.

— А однорукий-то, как я погляжу, в любимчики выбился? Другим подмастерьям правила теперь диктует? А в задницу меня поцеловать не хочешь с такими заявлениями?

— Не хочу, — невозмутимо ответил Азра. — Она, понимаешь, меня не возбуждает. Вот если бы мне такое Майя предложила или Кассандра — тут я бы подумал.

— Извращенец, — фыркнула Майя.

— С обвинением не согласен, — отозвался жнец. — Наоборот, у меня как раз абсолютно нормальная реакция здорового мужчины.

— Нет, вы это серьезно? — возмутился Крис. — Янус тащит вас за собой в пекло — а вы, как овцы, готовы на убой?!

— Да ты че, это ж схватка с богом! — сверкнул безумными глазами Бобер. — Да это ж крутяк, подмастерье!

— Да уж, когда еще тебе выпадет возможность безнаказанно обоссаться в присутствии божества? — усмехнулся Дин. — Да, Бобер?

— А чо сразу обоссаться-то! А могу и...

— Обосраться? — с театральный изумлением ахнул Рыжий.

— Да пошел ты! — беззлобно ругнулся зубастый, но улыбаться не перестал. — Я вон, может, как легендарный Катар после боя с Левиафаном, в себе второе зерно открою! Или еще что, чтоб всем завидно стало! Так что сражаться буду в первых рядах! Весь в священной ярости, блин, и героических ранах!

— За это не переживайте — если что, я всех подранков прямо на месте подлечу, — заверила Кассандра.

— Вот сейчас реально страшно стало, — хмуро признался Азра.

— Могу выступить в качестве анестезии, — подмигнула ему Лилит, призывно покачивая бедрами выступив из толпы.

— Ну не-еет, тогда это уже не сражение получится, а групповуха и порнография! — возразил я, нахмурившись.

— И вообще, ты так говоришь, как будто это первый бог, с которым наша школа имеет дело, — фыркнула Майя. — Да, Даня?

— А если вдруг сдохнешь ты — тогда что делать будешь? — вспылил Крис. — А? Не подумала?

— Ну, если уже сдохну — то, видимо, гнить, — развела руками Майка. — И вообще, чего ты тут за похоронные мотивы развел? Постарел? Очко играет?

— Он не постарел, а зажирел, — вставил свои поллитра Рыжий.

— Чего?.. — набычился Крис. — Да пошли вы!

Выругавшись, Крис сорвал с куртки нашивку школы и бросил её в сторону. Потом вышиб ногой дверь и вышел вон.

Азра вздохнул.

— А слюну свою ядовитую так и не вытер, — проговорил он, брезгливо толкнув тряпку сапогом и растирая плевок по полу.

— Дезинфекция! — со смехом воскликнул Берн, и щелкнул пальцами.

В воздухе расплылся светящийся конструкт, и тряпка под ногой Азры задымилась и полыхнула.

— Дурак, что ли? — буркнул тот, оборачиваясь на Берна.

— Говорила же с самого начала — дайте лучше я, — проворчала под нос Ника. — Устроили тут представление.

Между тем внимание компании переключилось на меня — мол, круто, вернулся! Некоторые в шутку интересовались, в каком монастыре я раздобыл такую монашку, и не осталось ли там еще. Потом вернулся Ян, весь помятый и взъерошенный, и нехотя признался, что пока рассказывал сказку, сам уснул.

Майя ехидно поинтересовалась сюжетом его сказки, но магистр строго и важно заявил, что история была детская, как надо — про брата и сестру, которых хотела сожрать злая мачеха и таки сожрала, а потом пришел добрый рыцарь, распорол суку от самой гортани до нижней звезды и вытряхнул детские кусочки на пол. А потом позвал свою подружку-белошвейку, и та сшила деток обратно. Так что все путем, добро победило, а зло сыграло в ящик.

— А откуда он этот сюжет взял? — тихо спросил я Майю.

— Так у нас его все знают, — ответила девушка. — Это же вольный пересказ «Детишек Розмари» — трогательная, добрая история...

— А-ааа, — протянул я, делая вид, что все понял.

Хотя что уж там — у нас тоже много добрых сказок. Вон одна «Красная шапочка» чего стоит.

Короче, отряд не особо заметил потерю бойца — Криса, имеется в виду. Или все сделали вид. Лично я никогда с ним особо дружбу не водил, так что скучать точно не стану.

Потом мы с Берном и Дином пошли отводить лошадей в конюшню. По пути болтали о всякой ерунде, и мое несколько растерянное состояние как-то незаметно трансформировалось во вполне бешеное ожидание редкого приключения.

Никто не знал наверняка, как оно закончится.

Но независимо от исхода, сама по себе эта схватка однозначно должна была стать особенной. Сражение с богом-прародителем олимпийцев, семейки отпетых маньяков и извращенцев! Можно ли придумать более увлекательный и заманчивый анонс?

Ночь прошла спокойно — кажется, Лилит с Никой объявили временное перемирие в связи с чрезвычайными обстоятельствами, и не выносили мне мозг своими ядовитыми подковырками.

А с утра начались великие сборы: мы проверяли оружие, лошадей, и прочую дорожную амуницию. В том числе и провиант, потому что ехать к месту событий нам предстояло порядка недели.

После полудня мы с Азрой выехали за город, чтобы принять выкупленное по деревням белошкурое стадо, которое Янус планировал ритуально скормить великому змею: овцы, козы и молодые кобылы. И поскольку пастухи из нас оказались очень так себе, наше стадо раскололось надвое и мне пришлось постоянно собирать разбредающихся в стороны кобыл, дожидаясь всех остальных.

Наконец, все наше пернато-грифовское воинство показалось у городских ворот. Все красивые, подтянутые, вооруженные до зубов — красота! Какое-то до сих пор незнакомое, но приятное чувство взбудораженности хлынуло мне в кровь.

А потом я увидел среди нашего воинства Лилит с Никой...

И охренел.

Монашка