– Ну, вероятно, – растерялась Лиза, – я непомню. Прошло столько лет!

– Некрасиво получается, – вздохнула я, – тебявидят в одиннадцать с Катериной, а потом она пропадает. Если учесть чувства,которые ты испытывала к мачехе, вспомнить, что ты никому и словом необмолвилась о вечерней прогулке с Катей, учесть, что ты делаешь вид, будто непомнишь про шарф, это…

– Ничего это не значит, – остановила меняСоня, – давайте сначала. Я Софья Ерофеева, теперь мачеха Лизы, а в то время, окотором вы говорите, ее лучшая подруга. Извините за то, что наскочила на вас.Но у меня был длительный авиаперелет, я устала, вот и нагрубила. Еще разпростите. Я читаю ваши книги, они мне очень нравятся, в особенности та, где героиняспасается из упавшего самолета.

Я кивнула. Соня приятная женщина, и она оченьвежлива. Ну, вспылила слегка, это с каждым может случиться, я сама, когда невысплюсь, иду вразнос.

– Сначала о шарфе, – методично продолжалаСоня, – Виолочка, идите сюда.

Мы втроем вышли в коридор, пересекли холл,Соня толкнула одну из дверей.

– Ох, и ни фига себе, – не сдержала явозгласа.

Конечно, взрослой женщине не подобает такреагировать, но я не ожидала увидеть гардеробную столь гигантских размеров.Поверьте, здесь легко мог разместить одежду сам Гаргантюа, и еще бы местоосталось для вещей Пантагрюэля.[20] От пола до потолка шли полки, забитыетрикотажными вещами. На специальных колодках «сидело» не менее ста пар туфель,и это лишь тех, которые имели каблук. Сапоги, балетки, ботильоны, ботиночки,кроссовки занимали отдельные подставки. Кронштейны с вещами стояли шеренгами.Чего на них только не было! Коктейльные и вечерние наряды, повседневная одежда,джинсы, брюки, юбки… Где-то вдали висели шубы, дубленки…

– Понимаете, почему Лизок не помнит тот шарф?– спросила Соня.

– Да, – кивнула я и не удержалась от шутки: –В этом раю нужен путеводитель или, на худой конец, каталог, как в библиотеке!

Софья не улыбнулась, она похлопала рукой повысокому узкому комоду с многочисленными ящиками.

– Верно. Вот он. Здесь на карточках естьполнейшая информация.

– Ну и ну! – поразилась я.

Соня выдвинула один ящик.

– Это очень удобно. Вот, например. Костюм.Модель – Клео Роберто Умвалли. Цвет – розовый. Дата покупки. К нему сумка, пояси брошь. Место на вешалке: третья «а», плечики двенадцать. Дата сдачи вкомиссионку.

Я попыталась выдвинуть другой ящичек, ощутилаболь в пальце и воскликнула:

– Опять ноготь сломала.

– Ой, это больно! – неожиданно проявиласострадание Елизавета. – Сейчас пилочку принесу.

Она вихрем куда-то слетала и сунула мнестранную полоску, похоже, из ластика.

– Никогда таких не видела, – удивилась я.

– Она для акриловых ногтей. Если у тебя гель,тоже подходит, – пояснила Лиза.

– У меня нормальные ногти, – сказала я, – ихнадо приводить в порядок простой железной пилочкой. Как назло, на днях своюпотеряла.

– Отстой! – скривилась Лиза. – Железо портитпокрытие. У меня нету инструментов такого качества. Не пользуйся дерьмом, куписебе нормальную, дорогую пилку. Фу! Железная! Ты птеродактиль из пещеры! Небоськосметику мылом смываешь, а не молочком.

Соня укоризненно покачала головой.

– Железные пилки вовсе не плохие. Вот, Виола,возьмите мою, у меня всегда при себе маникюрный набор, ногти тоже свои.Осторожно, пилка очень острая.

Я с благодарностью взглянула на Соню,ликвидировала неприятность, вернула пилку и продолжила беседу.

– Зачем сохранять сведения о вещах, которыхуже нет?

Соня с Лизой переглянулись и засмеялись,Ласкина снисходительно пояснила:

– Чтобы не купить еще раз такую же. Иногдавойдешь в бутик и схватишь вещицу, а она у тебя уже раньше была. Некоторыемодели шьют постоянно. Например, костюмы Шанель, они практически не меняются,или пальто от Саваньи. Хоть умри, а они будут широкими, с накладными карманамии белыми пуговицами.

Я ощутила себя бродячей кошкой с помойки,которую случайно позвали в гости две элитные ангорские киски в ошейниках сизумрудами.

– Отличная штука, кстати, – щебетала Соня, –значит, розовый шарф? С неоновыми полосками и стразами? Зеленые помпоны?

Я кивнула. Жена Константина Львовича вытащиладругой ящик и начала перебирать карточки.

– Вот! – провозгласила она спустя минут пять.– Длинный шарф от Сержа Контэ, цвет – нежно-розовый, украшен кристаллами отСваровски и светоотражательной тесьмой с шарами из кожи цвета травы. Стеллажтри, место восемь «а», четвертая полка. Личное клеймо.

Лиза пошла в глубь гардеробной.

– Что такое «личное клеймо»? – промямлила я.

Соня усмехнулась.

– Это примочка Кости. Смотри.

Жена Ерофеева приподняла край своего кардиганаиз шерсти. Я увидела вензель «СЕ», вышитый тонкой золотой нитью.

– Костя вызывает золотошвейку, и та метит всеприобретения, – продолжала Соня. – Когда Лиза с отцом жила, на ее одежде тожебыло личное клеймо.

– Зачем? – впала я в недоумение.

– Для красоты, – удивилась собеседница, – иеще, это оригинально.

Мне оставалось лишь молчать, я поняла: мы сженами олигархов живем не просто в разных районах, а в параллельныхреальностях.

– Его тут нет! – закричала Лиза.

Я обошла кронштейны и увидела Ласкину,указывающую пальцем на «гнездо» в стеллаже.

– Пусто, – подтвердила Соня.

– Но он был! – подчеркнула я.