Познакомилась с компанией весёлых буржуа и продала неплохо. Вечеринки закатывали с литрами бордо и танцами в бюстгалтерах и porte-jartelle 47. Они, француженки — лихие! С прекрасными фигурами и чувством юмора. Устроили спонтанное шоу под музыку. Один гость был в страшных ожогах, даже потерял пальцы на одной руке. Стеснялся. Так они раскрыли его. Он говорил, что заменили ему два года реабилитации...

Я рыдала на плече Жислен. А Аурелия купила у меня большой портрет.

Мерси.»

* * *

«Прошла зима. Весной обостряются запахи.

Выхожу на лестницу, лестница старая, деревянная, винтовая...

Я — по делам. Прохладно и солнечно. Возвращаясь, мимо парка, где пахнет свежескошенной травой и ветер, я зашла зачем-то в церковь. Она меня прямо затянула с тротуара. Прошла немного и села на скамейку, задрав голову. Там росписи на потолке и вдоль колонн. Тонкие, красивые. И витражи в алтаре. Свет сочится как бы сквозь целлофановую плёнку (забыт, наверное, уже этот банальный материал: в мусор, в забвение, в ненужное его!). Как и многие церкви. Хотя не эта. Сен-

 

47  Подвязки для чулок

149

Галина Хериссон

 

Луи никогда не оставался без внимания. Тут недавно поджёг был, ремонтировали. Теперь уже красиво. Бах играет. Наверное, поэтому и затянуло.

Люди стояли довольно плотно, скопившись возле священника. Один, белый — в белых одеждах, другой, чёрный — в пурпурных. Я не приближалась. Фотографировала и слушала музыку. Среди участвовавших в церемонии сначала я разглядела женщину в чёрном, подумала — священница, тут бывает. Когда толпа немного рассеялась, я увидела гроб. Вокруг цветы и печальные лица. А мне было просто временно грустно от Баха. Я обернулась на орган. Но музыка, кажется, лилась из колонок, в записи.

Вдруг увидела знакомую. Кстати, думала о ней последнюю пару дней, в связи с одним проектом, неудавшимся, но, кажется, можно вытянуть... Решила подойти и поздороваться. Может быть, не совсем вовремя, но не всё же тут сидеть с постным лицом. Или лицо моё было вдохновлённое? Благостное? В церкви не принято смотреться в зеркало и делать селфи. Ну, по крайней мере, не на похоронах. Просто иначе я бы этой знакомой не позвонила, не нашла бы повода...

Я вышла, оставив её позади, в прошлом, над тетрадью с речами об умершем.

Я вышла, и в лицо мне плеснула весна! Весна, свет и цветы! Ещё непыльные тротуары, прохожие, велосипеды, кованые решётки и люки с нашими саламандрами48, и собачьи кучки (смотри — не вляпайся! Это наша достопримечательность!).

Уже летние платья и туфли в витринах, шляпки и ещё раз цветы: в кадках и в бутиках у цветочников.

 

48  Символ Фонтенбло

150

НЕ ПРО ЗАЕК

 

Один такой магазинчик мне видно прямо из моего окна второго этажа. Я вошла в подъезд, на ту же деревянную лестницу с отсутствующим стеклянным шаром внизу широких перил лестницы (осторожно, там гвоздик торчит). Когда подымаешься, пахнет уже по-домашнему. С улицы, с прохлады заходишь — запах старинного дома. А улица наша как пахнет! Куры тут жарятся на гриле чуть не каждый день: двенадцать евро за большую, шесть — за маленькую. Вкуснотища!

В подъезде — особый запах. Под нами, в квартирке, дети из колледжа на обеденном перерыве разогревают еду. Про дух из сырного магазина говорить и не буду, наверное, привыкла уже. В носу всё ещё запах свежескошенной травы и немного ладана из церкви. Помойкой не пахнет — вчера дождь прошёл. А иногда тут пахнет мылом и сыростью от свежепомытого пола (по вторникам, раз в две недели). Возле двери соседа довольно отчётливо пахнет гашишем. Уж не знаю, каждый день, что ли, он его курит? Или стены уже пропитались? У него тихо обычно, никаких эксцессов. Не то что соседи сверху, молодая парочка, вечно в полночь мебель двигают и любят друг друга. Позже выяснилось, что барышня работает по ночам, принимает клиентов.»

 

Персидская удача!

«Вы спрашивали про проект (с той женщиной, из церкви).

Это про то, как я работала в иранской галерее целое лето, и даже больше...

На нашей улице, помимо модных бутиков, магазинов для котиков, зеленщика, мясника (О! Monsieur Désiré с его жареными курочками! ) и рыбного магазина (а

151

Галина Хериссон

 

там всё молодые красавцы работали с утра до ночи: открывались раньше всех и закрывались позже всех), про сырный и винный под нами вообще молчу, была одна арт-галерея. В витрине — пейзаж. Сад