Он замер.

– Погоди, – сказал Сергей, – я правильно понял, что могу теперь разглашать договор?

– Конечно, – отозвалась Ира. – Только тебе надо как-то убедительно доказать, что ты – это ты.

– Я докажу, – пообещал Сергей.

– А сын?

– И сыну докажу, что он у меня гений! – Настроение Сергея стремительно улучшалось. – Ладно, до послезавтра.

Следующим он набрал мэра.

– Что, опять переночевать? – спросил тот.

– Для начала – пресс-конференцию! Только чтобы обязательно с телевидением!

– Не думаю, что на твою прессуху кто-то пойдет, – ответил мэр.

– На мою – нет. А на твою?

– Хм… – Трубка красноречиво замолчала.

– Между прочим, – сказал Сергей, – ты больше всех заинтересован, чтобы эту ситуацию прояснить!

– Ладно, – решил мэр, – завтра. Часа в три. Но учти: церковь на нашу богадельню конкретно глаз положила. Мне проще с ними не бодаться, а уступить…

– Церковь я беру на себя! – вдруг заявил Сергей. – Есть у меня выходы…

– Ну-ну, – протянул Валера.

– Только про меня вообще ничего не говори, – попросил Сергей. – Но телик чтобы обязательно! В телике вся сила, брат!

Положив трубку, он полез в личные сообщения, нашел отца Артемия. Минуту поразмышлял, как бы покрасивее написать, – и быстро набрал короткую фразу.

*

– Вы сказали, – уточнил отец Артемий, – что хотели бы исповедоваться?

– Вроде того, – подтвердил Сергей. – Хочу сообщить кое-что конфиденциальное.

Пока он излагал обстоятельства истории с покупкой сайта, священник старался держаться с достоинством, но глаза его разгорались азартом.

– Слушайте, но у вас же могли этот договор украсть! – выпалил отец Артемий, когда Сергей закончил. – И потом разгласить! И вы тогда не виноваты!

– Украсть? – удивился Сергей. – Думаете, суд поверил бы, что кто-то забрался ко мне домой только ради договора?

– Нет-нет! – замахал бородой пресс-секретарь. – Украли бы что-нибудь ценное. Лучше всего – деньги!

При слове «деньги» Сергей непроизвольно сморщился, но отец Артемий в запале этого не заметил.

– Ведь никто не знает точно, сколько у вас там было? Значит, могла быть большая сумма! На нее вор и позарился! А если еще в квартире все было перерыто вверх дном да свидетели что-то видели…

– Погодите, – не сдавался Сергей, – а договор вору зачем?

– Случайно прихватил. Потом выбросил, а кто-нибудь… журналист какой-нибудь случайно нашел!

– Батюшка, – спросил Сергей, – а вы всю жизнь в священниках?

– Да нет, – стушевался отец Артемий, – я когда-то писателем был. Детективы писал.

– И фантастику? – уточнил Сергей, вспомнив, как пресс-секретарь писал ему о возвращении в прошлое на машине времени.

– С нее начинал. Но как-то, знаете, не оценили меня… А тут предложили пойти в семинарию…

– Понятно. – Сергей вовсе не собирался сам выслушивать чью-то исповедь. – Так что, объясните начальству, что не надо Валеру… господина мэра прессовать?

Отец Артемий с сомнением поскреб подбородок.

– Раньше бы вы исповедовались, – сказал он с упреком. – Теперь мое начальство в раж вошло. Спит и видит, как помочь бедным брошенным старикам.

Увидев скептическое выражение лица собеседника, пресс-секретарь добавил:

– Нет, правда! Мы уже новый дизайн заказали, специальное меню для них разработали!

– Прямо милосердие на марше, – хмыкнул Сергей.

– И еще немножко хорошего пиара, – кивнул отец Артемий. – В общем, сложновато будет назад отыграть. Но я попробую что-нибудь сделать.

*

Марик был отличный парень, основная сложность в общении с ним заключалась в том, что он не замечал других людей.

– Мы много сделали, – объясняла Ксения, – я все бросила, занималась с ним по пять часов в день. Он говорит. Он пишет. Он все понимает. Но он не может все время думать о том, что есть другие люди, поэтому он просто забывает о нашем существовании. Ему не плевать на нас, нет. Мы над этим работаем.

Марик съел кусок торта, встал и ушел дальше рисовать. Мама встала и пошла за ним. Она остановилась в дверях комнаты так, чтобы видеть сына.

– Одного незнакомого человека он легко выдерживает. Через пару дней он начнет вас замечать. А вот когда людей вокруг много, ему очень тяжело. Поэтому мне нужна помощница, ходить с Мариком в магазин почти невозможно. И дома оставлять нельзя.

Надя кивнула. Она рассматривала огромную картину, которая висела на стене, – черно-белый конь, состоящий из сотен тысяч крохотных спиралек.

– Это нарисовал Марик в четыре года, – похвасталась сыном мама, – как он это делает, непонятно, он без эскиза рисует.

Ксения немного помолчала, а потом добавила:

– Мне нужно сделать так, чтоб он мог жить. Одного таланта недостаточно, нужно, чтобы он мог общаться. Он никогда не будет таким, как все, но он должен как-то коммуницировать с внешним миром. Тогда я буду спокойна.

Надя кивнула еще раз. Она уже поняла, что мама вытащит Марика, чего бы ей это ни стоило.

– Сейчас мы будем заниматься, – сказала Ксения, – а вы пока просто смотрите.

*

На пресс-конференцию отлично выспавшийся Сергей поехал на машине с тонированными стеклами, которую прислал мэр.

Сергея такая мера предосторожности позабавила, зато получилось эффектно. Он сидел в машине до звонка Валеры, поэтому его появление в зале вызвало бурную реакцию. Все объективы впились в него, журналисты возмущенно-удивленно загудели.

– Все вы помните, – произнес мэр, когда гул слегка утих, – ту информационную кампанию, которую начал Сергей Веселов. Вернее, не Сергей, а… Впрочем, он сам лучше все объяснит.

«Поднаторел, – мысленно усмехнулся Сергей, – научился интриговать!»

– Действительно, – сказал он, – все это вранье началось с моего сайта. Но штука в том, что сайт на самом деле был уже не мой. Вот оригинал договора…

Он говорил долго и обстоятельно. Показывал сканы и распечатки, тыкал пальцем в фейковые «документы», которые скачал с бывшего своего сайта. Горло сохло, он выхлебал две бутылки воды. Вопросы пресекал: «Потом, всё потом! Дайте закончить».

Мэр сидел рядом с невозмутимым видом, но его распирало от злорадства – Сергей прямо кожей чувствовал.

Наконец он отложил последнюю бумажку и выдохнул:

– А теперь вопросы.

Секунду журналисты молчали, а затем кто-то спросил:

– А как к этому всему отнесется Русская православная церковь?