- вдруг произнес Макалаурэ, откладывая столовый прибор. - Мне всегда думалось, что Тенька способен довести до истерики даже майа, но я никогда всерьез не рассчитывал увидеть это собственными глазами.

- У Эонвэ - истерика? - разинул рот Карнистир, от изумления не донеся руку до кувшина с вином.

- Я видел его час назад, - доверительно сообщил Финдарато. - Сидит неподвижно на верхушке сигнальной башни, растирает между пальцами сажу и что-то бормочет в пустоту. Вы можете припомнить, чтобы майа, тем более Эонвэ, вел себя подобным образом? Скормите меня варгам, если это не истерика!

- Да что я такого сделал? - всплеснул руками колдун.

- Как обычно - ничего, - фыркнул Майтимо. - Может, нам лучше заслать в Железные горы не Климу, а тебя? А то и правда неловко получается - хрупкая человеческая женщина, одна против...

- Клима-то? - расхохотался Тенька. - Майтимо, ты забыл, что она учинила в Нарготронде?

- Саурон имеет мало общего с моими братьями, - возразил Финдарато.

- Однако, в облике Аннатара он от них сбежал!

- Но мы сейчас не с Аннатаром воюем!

Заговорила Клима, до сих пор благосклонно молчавшая.

- Тенька не сумеет застать Саурона врасплох. Враг с легкостью прочитает его мысли.

- А твои - нет? - поднял брови Финдарато. Обда покачала головой. - Откуда ты знаешь?

- Эонвэ не смог. Он смотрел мне в глаза и не понял, что у меня на уме.

- Да он просто не старался!

- А чего мы гадаем? - встрял Тенька. - Давайте его самого и спросим. На какой там башне он сидит?

- Может, не стоит? - тихо спросил Макалаурэ.

- В тебе слишком много сострадания, братишка, - констатировал Майтимо. - Эонвэ на западной башне. Кто пойдет его звать?

- Я мигом! - крикнул Тенька и выбежал за дверь.

Колдун и правда очень скоро вернулся, таща за собой майа. У Эонвэ было лицо взрослого, которого маленькие дети постоянно втягивают в какую-то утомительную, скучную и непонятную для него игру.

- Вы можете прочитать Климины мысли? - напрямик спросил Майтимо.

- Мне открыто сознание любого существа.

- Да? - Клима спросила это так, что всем стало ясно, кого она передразнивает. - И о чем я сейчас думаю?

- Про... - Эонвэ посмотрел на обду и замолчал.

Общество выжидало, подобно все тем же детям, которые подкинули якобы всезнающим взрослым заведомо неразрешимую головоломку. А потом случилось невиданное: майа нахмурился и бессознательным жестом взъерошил себе волосы.

- Обду Климэн хранят неподвластные мне силы иных миров, - сказал он наконец.

- Что я говорил? - Тенька глянул на всех с такой гордостью, словно способности Климы были его личным достижением.

- Зато я слышу Эонвэ, - неожиданно сказала обда. Она выглядела удивленной.

В зале повисла ошеломленная тишина.

- Когда, сейчас? - переспросил майа быстро.

- Нет. Когда - глаза в глаза.

- Что слышишь?

- Ветер.

- Голубой? - Эонвэ говорил очень деловито.

- Нет, ярче.

Майа сел напротив Климы, и они молча уставились друг на друга.

- Все нормально, - невозмутимо сообщил Тенька. - С моей многомудрой обдой и не такое бывало. Скорее бы уже кончилась эта заварушка, и я очутился в своей лаборатории! Жуть как охота и себе заполучить такое интересненькое вещество, хоть одну пробирочку!

- Это он про Эонвэ, - пояснил для окружающих Куруфинвэ, выхватывая у Карнистира из-под носа желанный кувшин вина и наполняя собственный кубок доверху.

...Уже заполночь Майтимо заглянул в главный зал и увидел, что Клима с майа так и сидят на прежних местах, беззвучно сверля друг друга взглядами, а глаза их горят не хуже тех сильмариллов.

- Может, вы свет зажжете? - предложил лорд Химринга, не решаясь переступить порог.

Клима обернулась, ее глаза погасли.

- Нет, Майтимо, нам и так хорошо. Утро еще не скоро?

- Сейчас половина третьего.

- Вот и иди спать, ладно?

Майтимо на это оставалось только хмыкнуть, пожать плечами и уйти.

Обда снова скрестила взгляд с майа.

- Он смешной, - поделился Эонвэ. - Ты понимаешь, о чем я?

- Да, - ответила Клима. - Он не видел Их.

- Не Их, а Его, обнимающего мир.

- У вас - Он, у нас - Они.

- Они говорят с тобой?

- Ликующие, дарующие, всемогущие, всепрощающие и карающие...

- Легчайший, дивящийся, высочайший, всевидящий и красивейший...

- Как звук на грани жизни - Вода, Земля.

- Как песня за границей сознания - Огонь, Воздух.

- Иди - и ты идешь, и ведешь за собой, моля свои ноги не оступиться.

- Пой - и ты поешь, и другие подхватывают твою тему, и ты просишь песню стать тобой, потому что иначе - нет жизни.

- Нет смерти...

- Нет ничего... Держишь на нитях сознания частичку мира...

- Держишь в ладонях свою страну... И веришь...

- И веришь... Потому что иначе - нельзя...

- И убьешь себя, только бы жило вверенное тебе...

- И станешь миром, не взяв себе ничего... Почему они не верят Ему, Обда?

- Потому что они не видели Их...

- И не увидят! Мне так жаль!

- Когда-нибудь. В посмертии я тоже стану Ими.

- Ты веришь в это?

- Я знаю...

Два дня, два часа и пятнадцать с четвертью минут спустя.

Это утро в Химринге началось с визга Артанис, в кровать которой заползла бесконечно длинная пыльная змея без головы. На вопль сестры из соседних комнат примчались Финдарато в одном белье, но в сапогах и с мечом, и Макалаурэ - босой, встрепанный, но в мантии и с гранатой наготове. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что напугавшее эльфийку существо вовсе не змея, а искаженный Тенькин провод. На другом конце резиновой трубки возмущенная троица и впрямь обнаружила колдуна - тот сидел на крепостной крыше и что-то бормотал себе под нос.

- Что твоя вещь забыла в моей спальне?! - гневно заорала Артанис снизу.

- А, так я не к Майтимо попал? - удивился Тенька. - Ну, извини, ошибся дверью. Так, значит, погрешность изображения превышает шестьдесят процентов...

- Майтимо вообще этажом ниже живет! - просветил Макалаурэ, одергивая мантию.

- О, спасибо за ценные сведения! Так, выходит, не шестьдесят, а девяносто...

- Зачем вообще понадобилось такое творить с утра пораньше? - раздраженно осведомился Финдарато,