– А где твоя? Ты еще возле ручья был без коня! Как ты там очутился так вовремя? – Его золотые глаза впивались в мои, навязывая свою силу и право повелевать, а я застыла. – Ты следил за мной? Но как?

Потом прищурилась, развернулась и с силой уперлась в его грудь руками, чтобы оттолкнуть.

– Ты дракон, Скайшер! По-другому это не объяснить! Убери от меня свои лапы и держись подальше.

– Моя пламенная девочка… Сильные маги способны открывать порталы, как и драконы… Просто люди это не афишируют! Среди темных и светлых эльфов тоже есть парочка с такими способностями, и я даже знаком с одним из них…

Он замолчал. Я же, шлепнув его по груди, раздраженно заметила:

– Ты не похож на эльфа…

– Ну, ты тоже не особо похожа…

– Знаешь, Скайшер, ты первый в жизни мужчина, который меня настолько раздражает, что все время хочется прибить.

– Надо же с чего-то начинать… И мне приятно, что хоть в чем-то я у тебя первый.

Я разозлилась до чертиков.

– На что ты намекаешь?

Он молча стоял, и лишь короткий взгляд в сторону светлых эльфов, подсказал направление мыслей этого несносного мужчины.

– А теперь послушай, не то дракон, не то эльф, а может тролль недоделанный. В этом отряде нет ни одного претендующего на мое тело и душу! – Я вырвалась из его объятий и яростно процедила: – И вообще, в мою постель попадет один-единственный, тот, кого я буду любить до гробовой доски. А ты, – захотелось послать его лесом, но я закончила по-другому, шипя как рассерженная кошка, – бери Серого! И больше не прикасайся ко мне.

– Так чиста?

– Нет, просто максималистка. Хочу все и разом, а главное, сама готова платить тем же, – буркнула в ответ на его притворное удивление.

Он смотрел на меня с бесстрастной миной, в то время как палантин на его шее и груди медленно, красиво шевелился от прохладного ветра. Зараза!

Устраивались мы недолго, но Скайшер улегся максимально близко ко мне, криво усмехнувшись, когда Филя привычно потоптался на пледе и привалился боком к моей спине.

– Может, лучше я тебя ночью согрею, маленькая? Ведь как-то не солидно Повелительнице спать в обнимку с мархузом. Твой народ подумает… решит, что, кроме мархуза, никто не польстился?

Я заскрипела зубами и парировала:

– Не волнуйся, сладенький, у меня среди светлых уже и жених имеется… первый наследник, поэтому вряд ли кто-то усомнится в моей привлекательности.

Золото полыхнуло яростью и чем-то еще, мне пока неизвестным. Он приподнял голову и, приподнявшись на локте, прошипел:

– Не думаю, что эти отношения долго продлятся… Эльфы такие непостоянные, а еще такие уязвимые…

Я всмотрелась во всполохи огня в его глазах, и осторожно спросила:

– Угрожаешь?

– Нет! Просто констатирую факты!

– Скажи, это ты нас спас в Астаке? – Он молчал, я гневно продолжила: – Уверена, что это ты! Ты точно был в той таверне, а твоя наглость вполне в духе того хама… золотого дракона, который пытался забрать у меня без спроса самое ценное… облизывал меня, бе-е-е, своим длиннющим противным языком и…

– И он так запал тебе в душу, что никак не можешь о нем забыть!

Я задохнулась от его слов, резко опустила голову на рюкзак и закрыла глаза, отгораживаясь от этого огня, который, казалось, проникал в душу и пугал до дрожи. Тем, что, если я доверюсь ему, растворюсь окончательно, и потом, сгорев дотла, останусь… А с чем останусь? Ну, уж точно не одна, ведь теперь у меня есть надежный и обожаемый дед. Утешившись, что мне больше не грозит одиночество в чужом мире, уснула.

Всю ночь во сне видела золотые глаза, ощущала мужской мускусный аромат, явно не Фили, а еще ласковую горячую ладонь, отгонявшую все мои ночные страхи и дарившую покой и умиротворение. Но все равно выспаться я так и не смогла, а когда проснулась, оказалось, что лежу одна, даже Фильки нет. Через несколько минут они появились: мохнатый предатель, довольно трусивший рядом со Скайшером, и этот… о-о-о, этот фантастический мужчина в расстегнутой рубашке, в вырезе которой виднелась грудь, и, как показалось вначале, отливавшей золотом. Поймав мой подозрительный взгляд, он резко запахнул рубашку, улыбнувшись при этом так откровенно искушающе, что подозрительные мысли, да и вообще все, вылетели из головы.

– Та-ак, похоже, молодая кровь играет, да, малышка? И хочется, наконец, вкусить запретного плода?

– Ты о чем, недотролль? Плохо спалось, а теперь всякая чушь в голову лезет?

– Ну что ты, сладкая моя? Эта ночь была для меня одной из самых прекрасных. – И, заметив мои приподнятые в недоумении брови, закончил: – Ведь я спал с тобой!

Я покачала головой и, поджав губы, собралась идти к ручью поплескаться, но обернулась, чтобы оставить этот раунд за собой:

– Спать рядом не значит вместе.

На Филю глянула так, что он сразу понял – я обиделась на него. Скользнул ко мне и, виляя хвостом, положил внушительные лапы мне на плечи. Хм-м-м, да он уже выше меня! Лизнув щеку, заглянул в мои глаза и одарил такой любовью и преданностью, что мое настроение тут же улучшилось. Я чмокнула его в розовый нос и, как только он опустился на землю, мы направились к ручью. И все это под пристальным взглядом золотых глаз.

Глава 18

Завтракал отряд в неспокойной тишине, все поглядывали на Скайшера, а тот совершенно невозмутимо ел кашу. Несмотря на мои гримасы, помог сесть в седло, а сам, нарисовав в воздухе знак, открыл портал. Дождавшись, пока в портал зайдет последний из нашей компании, взял под уздцы Тихоню и прошел вместе со мной и Филей. Мы оказались на зеленом пригорке возле рощи деревьев, удивительно похожих на наши дубы. А впереди, в низине, лежал город.

С виду небольшой, но так органично вписавшийся в окружающий ландшафт и буквально вросший в землю, что сразу стало понятно – город очень древний. Драконьи горы остались на западе далеко позади в легкой туманной дымке. Зато сейчас, когда горы и леса не закрывали вид, Дрив с Суаром предстали перед нами во всей своей красе. Суар буквально нависал своей серебристо-голубой массой над Эйнере, грозя рухнуть на него целиком, по крайне мере, у меня создалось такое впечатление. А Дрив заливал все окружающее пространство красновато-розовым светом, искажая истинный цвет предметов и даже их теней. По розоватому небу плыли пушистые, низкие облака. Раскинувшийся перед нами пейзаж производил впечатление крайне мирное.

Марханы, выстроившись в ряд, низко поклонились своему последнему древнейшему городу, где когда-то царствовали их предки и до сих пор чтили их традиции. Ксион тайком стер синей суховатой ладонью слезу, побежавшую из уголка черного глаза. Юдер весь вытянулся в струнку. Прижавшись к его спине и положив голову на плечо, замерла Юмихия, тоже тоскливо глядя вдаль. Спрат повернулся ко мне, в его глазах застыла боль.