Они помолчали, оценивая эту возможность.

– Мы можем сделать анонимное обращение, – предложила Шерон. Сержант жалобно мяукнул, и она похлопала себя по ногам. Как только кот устроился у нее на коленях, она почесала у него за ушком.

– Как? Все можно отследить.

Шерон задумалась.

– На заправке есть телефон-автомат?

– Нет. Не припомню, чтобы в округе в принципе были телефоны-автоматы.

– В аэропортах еще есть.

– И на автовокзалах.

– Это нам не поможет. Они слишком далеко.

Ники постучала пальцем по столу.

– Есть у меня идея, как можно подобраться к окну в подвале, но мне нужна ваша помощь.

– Только скажи. Я все сделаю.

Когда Мэм разрешила Мие подняться на кухню, она была очень сердита.

– Мия, о чем ты думала, когда оставила ведро посреди комнаты? – Мэм легонько пнула ведро носком туфли. Вода выплеснулась через край.

– Простите, Мэм, – сказала Мия.

– Извинений недостаточно.

Мия не знала, что еще сказать, поэтому просто кивнула.

– Ну, чего ты стоишь? Пол сам себя не помоет. За работу!

Мэм вышла из комнаты, и Мия немедленно приступила к уборке. Она даже не заменила остывшую воду.

Когда Мэм была в таком настроении, оно отравляло воздух. Все в доме словно окрашивалось в серый цвет. Мия решила, что лучше ей не перечить.

Покончив с полом, она начала вытирать пыль, хотя для этого еще было слишком рано. Гризвольд ходил за ней по пятам. Он как будто чувствовал, что ей нужно, чтобы рядом было родное существо.

Умный пес.

Когда Джейкоб пришел после школы, Мэм накинулась на него, ругая за то, что он пришел слишком поздно. Прада прада парень был гораздо хитрее.

– Я вспомнил, как ты говорила, что мне нужно больше ходить. Так что я решил не ехать на автобусе и пошел домой пешком, – сказал он. – Я чувствую себя прекрасно. Я мог бы делать это каждый день.

– Ну, тогда ладно. – Она казалась взволнованной. – Но в следующий раз позвони, если будешь опаздывать. Я ужасно волновалась.

– Хорошо, мам, позвоню. Прости, что заставил тебя волноваться. – Когда Мэм отвернулась, Джей-коб подмигнул Мие. Мэм поднялась наверх, и как только они услышали скрип половиц над головой, Джейкоб подошел к Мие и прошептал: – Я принес тебе угощение. Я положу его под твою раскладушку, хорошо?

Мия качала головой вверх-вниз, с трудом сдерживая волнение.

«Угощение – только для меня!»

Джейкоб и правда был как старший брат.

Когда он вернулся из подвала, то ушел к себе в комнату, а у Мии быстро закончились дела.

Несколько минут она сидела на нижней ступеньке лестницы и нежно гладила Гризвольда. Когда на нее накатила волна усталости, она решила ненадолго прилечь за диваном.

Между диваном и стеной была ниша подходящего для нее размера. Мия залезла туда ногами вперед, полностью скрылась в нише и закрыла глаза.

Она не собиралась засыпать, но заснула.

Следующим, что она услышала, был голос Мистера:

– Привет! Я дома!

Она проснулась и начала вылезать из своего укрытия, но потом поняла, что Мэм сидит в гостиной в кресле лицом к ней и ждет Мистера. К счастью, она не заметила Мию.

– Я здесь, – сказала Мэм.

Мие показалось, что она говорила нормально. Может быть, у нее поднялось настроение?

Она услышала, как Мистер ставит портфель на пол, проходит в комнату и садится на диван.

– Как прошел день, дорогой? – спросила Мэм.

– Долго. Мой рейс отложили, – сказал Мистер. – Я рад вернуться домой.

– Ха! – Мэм фыркнула, и Мия напряглась.

«О нет».

Этот вопрос был ловушкой. Мия уже знала, что будет дальше, и ей стало жаль Мистера.

– Думаешь, у тебя был длинный день? О нет. Послушай, с чем мне сегодня пришлось столкнуться.

Пока Мэм рассказывала о женщине, которая звонила в дверь, Мистер молчал.

– Она притворилась одной из моих поклонниц. Но вместо этого вынюхивала, сколько у нас детей. Затем она прошла на кухню и сделала ехидное замечание по поводу ведра Мии. Она сказала, что я слишком нарядно одета для уборки. Это вообще не ее дело!

Когда Мэм сердилась, слова быстро срывались у нее с уст. Гневные восклицания рикошетом отскакивали от стен. Даже укрывшись за диваном, Мия чувствовала исходящие от Мэм волны ярости.

– Погоди, – перебил ее Мистер. – Она спросила, сколько у нас детей?

Мэм ненавидела, когда ее перебивали, и сразу же дала это понять.

– Да, Мэтт, – холодно сказала она. – И еще. Она хотела знать мое мнение о школе Джейкоба. У них для этого вроде бы должны быть фокус-группы. Можно подумать, ходить по домам – куда более эффективный способ оценки. И с каких это пор я обязана держать их в курсе? Они, очевидно, понятия не имеют, сколько у меня дел.

– Это был окружной социальный работник? – Мистер говорил медленно. Мия сразу вспомнила, как Джейкоб разговаривал с ней, когда пытался что-то объяснить.

– Я же сказала, Мэтт. Слушай внимательнее.

– Сюзетта, послушай. – Мие показалось, что он подался вперед. – А что, если она знает о Мие и ведет расследование? Что, если кто-нибудь узнал, что она здесь живет, и сообщил об этом?

– Это был обычный визит, Мэтт. Она приходила ко всем соседям.

Мия представила, как Мэм хмурится и складывает руки на груди. Она всегда так делала, когда была недовольна.

– Конечно, она так и сказала, – сказал Мистер. – Сюзетта, ты, наверное, самая глупая женщина на свете, раз впустила в дом социального работника.

– Что ты сказал? Это я глупая?

Мия неловко заерзала за диваном. Ей нужно в туалет, но сейчас у нее нет никакой возможности выйти из своего укрытия незамеченной.

– В данном случае – да.

Ни с того ни с сего Мэм начала кричать. Ее голос был таким громким, что Мия задрожала. Она ничего не говорила: это был просто крик, полный злобы и ярости. Она кричала так долго и громко, что Мия закрыла уши руками.

Когда она перестала кричать, Мистер спросил:

– Ты закончила вести себя как ребенок?

Мия услышала, как Мэм вскочила со своего места.

– Я не обязана это слушать! – закричала она. Потом Мия услышала, как Мэм выбегает из комнаты и поднимается по лестнице, а Мистер идет за ней, продолжая говорить о социальном работнике.

Мия выбралась из своего укрытия и пошла в туалет.