– Вот на этот счет я и хотела с вами поговорить…

Комиссар полиции и мэр выслушали мулатку, а она им ненавязчиво напомнила, что бюджет Нарвика на семьдесят процентов обязан своим пополнением американской военной базе, что половина рабочих мест обеспечена присутствием американских военных… Через некоторое время ее настойчивость начала приносить кое-какие плоды. Еще бы! И мэр и комиссар в душе желали поскорее закрыть вопрос и обеспечить жителям безопасность. Единственное, что их пока сдерживало, это законы Норвегии и национальная гордость.

– Вы понимаете, что вы нам предлагаете?

– Наши страны союзники по евро-атлантическому военному блоку. Вы же понимаете, что случится, если информация просочиться в прессу. Будет огромный скандал. Вам нужны демонстрации в столице с требованием ликвидировать базу? Давайте поступим разумно.

Мэр пригладил волосы и вопросительно посмотрел на комиссара, тот уже готов был согласиться с заманчивым предложением, не хватало политической воли.

– Поисками займутся наши морпехи. Они и подготовлены лучше ваших людей, и повадки сбежавших лучше знают. Зачем вам подставлять своих людей под пули?

– Вы предлагаете мне бездействовать? – возмутился комиссар.

– Нет. Вы просто обеспечите оцепление. Не вступайте в бой. Просто информируйте нас. Лес прочешут наши морпехи. Единственное, что я прошу от вас взамен – временно блокировать журналистов. Зачем лишний скандал, если все можно сделать тихо и быстро? К тому же все ваши люди останутся целыми и невредимыми. – Она выразительно посмотрела на мэра, которому через полгода предстояло вновь идти на выборы.

Представитель власти почесал затылок – предложение Уитни было стоящим. Ему вспомнился давнишний случай с его предшественником на посту главы муниципалитета, когда в лагере для перемещенных лиц сошел с ума российский кавказец, второй год ожидающий решения по предоставлению ему статуса политбеженца. В тот злополучный день погиб один полицейский. На похороны вышел весь город. Мэра не переизбрали. Повторять подобный опыт он не хотел.

– Хорошо, я согласен. Но учтите, если вы не уложитесь в сутки, мы будем вынуждены запросить помощь из Осло.

– Спасибо за понимание.

Распрощавшись с комиссаром и мэром, мулатка направилась к своему автомобилю. Она достигла временной победы, теперь можно было не опасаться, что Гусовский попадет в руки к норвежским властям. Вице-адмирал был уже почти в ее руках – дело оставалось за малым. Правда, в перспективе возникали новые трудности…

Забравшись на водительское сиденье, Уитни разложила на коленях небольшой портативный компьютер. Соединение со спутником произошло почти мгновенно. На плазменном экране загорелось нарисованное письмо. Бриджес тут же прочитала присланное ей сообщение:

«Милая. Жду твоего возвращения с нетерпением. Майкл».

Некоторое время Уитни пребывала в замешательстве, перебирая в голове все «за» и «против». Вторых оказалось чуток больше. Выбор был сделан. Ее руки легли на мини-клавиатуру, на экране незамедлительно появился ответ одной строкой:

«Здесь распогодилось. Я задержусь еще на один денек».

Мулатка спрятала компьютер под сиденье. Тишину нарушила зашипевшая рация.

– Да!

– Агент Бриджес. Вы должны немедленно прибыть во фьорд военной базы.

– Что случилось?

– Срочная посылка из Ленгли.

– Еду.

Бриджес выругалась – тучи над ней начинали постепенно сгущаться. Однако не поехать она не могла – приказ есть приказ. Связавшись по рации с лейтенантом Магвайером, она распорядилась приступать к поискам вице-адмирала Гусовского без нее.

* * *

Белый гидроплан, показавшийся на фоне далеких облаков, пошел на посадку. На воду огненной дорожкой лег луч прожектора. Руководитель полетов отставил старый проводной микрофон на край стола и, закурив сигарету, посмотрел в окно – внизу на причале стояла длинноногая мулатка.

Бриджес больше смотрела на облака, чем на приводняющийся самолет. Время от времени она включала рацию и выходила на связь с лейтенантом Магвайером, чтобы узнать последние новости о ходе поисков. Однако ничего о вице-адмирале пока не было слышно. Уитни понимала, что время неумолимо уходит, с каждым разом уменьшая ее шансы успеть осуществить рискованный трюк.

Самолет понесся над водой, оставляя за собой длинный шлейф вспененной воды. Как только его брюхо и поплавки коснулись моря, он начал тормозить выпущенными закрылками. Пилот сбросил обороты двигателя и теперь подруливал к причалу.

Дверца открылась. На дощатый настил из самолета выбрались двое крепко сложенных мужчин. Их мощь не могли скрыть даже строгие темные костюмы. Они буквально смотрели на Бриджес сверху вниз.

«Наверное, летели, подпирая головами потолок».

– Агент Бриджес? – пробасил великан с небольшой бородкой.

Уитни кивнула и приняла из его рук запечатанный конверт. Великаны переглянулись и ответили глаза. Мулатка разорвала краешек конверта, потянула за сложенный вдвое лист бумаги. Текст был отпечатан на тонкой, но плотной бумаге, четким шрифтом, словно предназначался для человека с плохим зрением. Уитни пробежалась по тексту глазами:

«Агент Бриджес! Вам надлежит доставить вице-адмирала Гусовского и двух российских десантников на ракетный фрегат, который ожидает вас в открытом море. Гидроплан доставит вас туда без лишних формальностей. К вам в помощь мы направили двух наших людей.

Удачи! Говард Хьюз».

Бриджес скомкала письмо и поднесла к нему зажженную зажигалку. Бумага быстро занялась пламенем. А через несколько секунд в руке Уитни остался лишь обгоревший кусочек.

«Они мне не в помощь присланы! Скорее, на конвоиров похожи. Ничего, бывали дни и похуже».

– У нас инструкция повсюду сопровождать вас.

– Идемте за мной! – произнесла Уитни и пошла к машине, чувствуя, как за ее спиной вибрирует под весом «помощников» дощатый настил причала.

* * *

Когда шум вертолетных лопастей стих, а шоссе затерялось среди стволов деревьев, десантники остановились. Схватка и рывок вымотали, чувствовалась усталость в ногах, хотелось отдышаться. Майор решил, что необходимо сделать привал – силы были на исходе.

– Десять минут, – объявил он.

Константин и Валерий присели на длинное поваленное дерево. Лавров усадил вице-адмирала у сосны. Оставшись удовлетворенным его покорностью, просто приставил к нему Збруева, а сам сел на толстый треснутый пень напротив бывших десантников.

– Полиция меня скоро найдет, – бросил ему в спину Гусовский, – вам не уйти.

– Может быть. Но кто сказал, что найдет живым? – спокойно ответил комбат.

Василий Игнатьевич стих, поняв, что лучше вообще ничего не говорить. Константин нарвал мокрой травы и протер ею вспотевшее лицо, на которое уже успело налипнуть много мелкой мошкары. Ему тут же полегчало, словно он умыл лицо под краном с холодной водой.