но никто не двинулся с места, зная о легендарной меткости лучников Децимара. Тот, кто обнажит клинок, немедленно встретит смерть.

– Нас больше интересует второй способ, – заявил белобрысый солдат, имени которого Вира не знала.

– Все вы сложите оружие и покинете неболёт. Отправитесь домой, в Галамар. Вы больше никогда не пойдете воевать и не пророните ни слова о том, что произошло в Дайновой пуще.

Чернобородый боец скривился:

– Почему я должен бросать оружие по приказу какой-то чужеземной суки?

Децимар навел на него стрелу, натянул тетиву и сказал:

– Потому что захочешь дожить хотя бы до конца недели.

Белобрысый набрал в грудь воздуха и громко произнес:

– Оба наших командира валяются с пробитыми головами и за нас ничего не решат. Так что каждому бойцу придется принимать решение самостоятельно. – Он снял с пояса меч в ножнах и швырнул его на палубу. – Лично я возвращаюсь домой. Мне эта война нафиг не нужна.

Он соскочил с палубы на землю и был таков. Все остальные задумались, но в конце концов сделали такой же выбор.

Все, кроме Гаррета, который неподвижно стоял на палубе.

Децимар повернулся к нему:

– Тебе милее первый способ, Палач?

– Мне нужно поговорить с Вирой.

– Не судьба.

Не обращая на него внимания, Гаррет посмотрел на Виру. Во взгляде его серых глаз мелькнуло непривычное волнение. Вира по опыту знала, что если бы он хотел ее убить, то глядел бы равнодушно, без всякого выражения.

– Все в порядке, Децимар. Я с ним поговорю, – сказала она и пригласила Гаррета в капитанскую каюту на корме «Синего воробья».

От роскошной обстановки каюты не осталось и следа. На месте мягких диванов и изысканной мебели теперь стояли деревянные столы, на которых лучники готовили стрелы. Гаррет уселся на грубо отесанную скамью.

– В джунглях ты спасла мне жизнь, – сказал он. – Хотелось бы знать почему. Мне известны твои планы, поэтому тебе лучше меня убить.

– Почему? – повторила Вира и пожала плечами. – Честно говоря, по наитию.

– Понятно.

– Тебя это огорчает?

– Наоборот, радует.

– А, это опять про «гордиться своей работой»?

– Не совсем. Вира, мне не хочется оставаться перед тобой в долгу. По-моему, нам с тобой больше не доведется встретиться, а если и доведется, то не союзниками.

– Ты намерен вернуться в Альмиру?

– У меня там кое-какие неоконченные дела.

Вира знала, что Гаррет – профессиональный убийца. Такой же, как и она сама. Ей совершенно не хотелось его убивать.

– Если ты без сопротивления уйдешь с корабля, мы будем в расчете.

– Я так и собираюсь поступить. У меня нет ни малейшего желания умереть от стрелы Децимара.

– Разумное решение.

– А в счет долга я предлагаю тебе другое, – сказал Гаррет. – Семь лет назад в Бурз-аль-дуне мне предложили работенку. Я без труда выяснил, что предложение исходило от имперского инженера.

– От Озириса Варда.

– Да. Задание было несложным: поехать в Паргос и убить женщину по имени Келлана.

Вира похолодела:

– И ты ее убил?

– Нет. Я отказался, потому что в то же время мне предложили дельце поинтереснее.

– А Келлану убил кто-то другой?

– Все может быть. Кстати, несколько месяцев спустя я встретился с человеком, который взялся за этот заказ. Ему не удалось отыскать предполагаемую жертву.

– Где же он ее искал?

– По предоставленной информации, она жила в небольшой деревушке на юге Паргоса, в краю озер и оливковых рощ.

– Гаррет, ты знаешь, где прячется Келлана?

Он усмехнулся:

– Надо же, я впервые вижу, что ты разволновалась. Чувства, которые ты питаешь к императрице, – твоя единственная слабость.

Вира промолчала. Может, он и прав, но если избавиться от всех чувств, то и жить незачем.

– Деревушка называется Нисена.

– Нисена, – повторила Вира. – Спасибо.

Гаррет встал.

– Тот, кто взялся за этот заказ, был мастером своего дела. Насколько мне известно, с этим заданием он все-таки не справился. – Он многозначительно взглянул на Виру. – И вообще, ему до тебя далеко.

Вира кивнула.

– Озирису Варду я сообщу, что тебя убил. Удачи, Вира. Надеюсь, твои поиски завершатся успехом.

27. Нола

Заповедный Дол, свинарник

Главаря банды Призрачные Коты, тощего типа по имени Элондрон, боялись все.

С виду ему было лет сорок – морщинистый, чумазый, иссеченный шрамами. На самом деле Элондрону не исполнилось и двадцати пяти, просто за свою жизнь он всякое повидал, и бессмысленная, оголтелая жестокость стала для него, главаря банды, привычным делом.

На всеобщее обозрение он выставлял четыре ножа, точнее, четыре мясницких тесака у пояса, в непосредственной близости от беспокойных засаленных пальцев.

– Тебе, значит, свинья нужна, – сказал он.

– Ага.

– Свинина нынче всем нужна. Ты наверняка слыхала, что с провизией у нас худо, потому как все наши грузовые корабли недавно разнесли в щепу.

– Слыхала.

– А сегодня ко мне явились уже одиннадцать человек в надежде разжиться свинкой. Выходит, свинки нынче недешевы.

– Нынче все недешево. Но мне свинья по карману.

– И насколько глубок твой карман? – спросил Элондрон, вынуждая Нолу первой назвать цену.

Деваться было некуда. Элондрону и его банде принадлежала не только вся свинина, но и все клинки, особенно теперь, в отсутствие барона Бершада и его воинов. В общем, сейчас главное – не сглупить.

Нола достала кошель с монетами, прижала его к груди, словно это были ее последние деньги, и швырнула на землю.

– Вот, пятьдесят серебряков, – сказала она.

В кошель отправилась половина денег, заработанных в таверне за последние недели. Раньше за свинью просили впятеро дешевле, но теперь все изменилось. Нола и сама за непомерную цену загнала Келлару кусок паку. А потом за такую же непомерную цену втюхала папирийкам рисовое вино. Видно, теперь настала ее очередь раскошеливаться.

Несправедливо это. Но такова жизнь.

– И откуда же у тебя, пигалицы, целых пятьдесят серебряков?

– А с каких это пор Призрачных Котов волнует, где люди берут деньги?

– Гм.

Нола нутром чувствовала, что он готов уступить. Ну да, наверняка потребует чуть больше, шестьдесят или там семьдесят монет, но лишь для виду. Что ж, вполне приемлемо. Нола от этого ничего не потеряет, а свинья трижды окупится до конца недели. Один только бекон посетители сожрут быстрее, чем красноголов – стадо овец.

К Элондрону подошел кто-то из его громил:

– Эта девчонка – хозяйка таверны «Кошачий глаз».

В холодных глазах Элондрона мелькнула искорка.

Нола похолодела.

– Хозяйка таверны? – переспросил он.

Тьфу ты, гадство.

– Да, – кивнула Нола.

– И как же ты, мелюзга, обзавелась таверной?

– Она досталась мне от братьев. Их у меня трое. Они открыли таверну много лет назад, но, когда началась война, снова надели маски и ушли защищать Дайновую