— Нет, до завтра ждет, — ответил Янгли.

— Отлично! Тогда скажите, куда мне завтра подъехать — и с рассветом подгоню лошадей.

Янгли назвал адрес, затем оплатил каждому из братьев еще по бокалу мосьё:

— Выпейте за мой успех, — произнес он вместо прощания и удалился.

Остаток дня Янгли решил посвятить изучению города. Он знал, что Синий Дол старинный город, в котором почему-то никто не задерживается дольше пары дней. Все слишком спешат вглубь страны, оставляя красивому портовому городку незавидную участь перевалочного пункта.

Сначала Янгли отправился в сад Персифиры. Несколько гектаров земли покрывал ковер из цветов, привезенных сюда со всего Анхара. Здесь росли и одни из самых редких цветов во всем Анхаре: меесы, тибрисы и ресофилы[54]. Для посетителей в саду были проложены специальные дорожки, настолько узкие, что двум идущим навстречу людям было почти невозможно разойтись. Янгли не спеша наслаждался красотами сада Персифиры, вдыхая ароматы цветов и пробуя угадать, откуда они родом, не смотря на установленные таблички.

Чтобы пройти через весь сад, у Янгли ушло чуть больше пары часов. Перекусив лепешками с чаем, он направился на старый рынок, прославившийся тем, что он ничуть не изменился за последние две тысячи лет. Однако время было выбрано неудачно и ничего, кроме старых грубо сколоченных прилавков, Янгли не увидел. Немного расстроившись, он пошел гулять по городу, рассматривая плитку.

— Любопытно, не правда ли? — вырвал Янгли из собственных дум мужской голос, обратившийся к нему на ломаном магнолинском. Следователь поднял голову и посмотрел на говорившего. Им оказался высокий русоволосый и серокожий рессариец с иссиня-черными узкими глазами. На незнакомце было серое пальто, из-под которого виднелась буро-красная рубаха привычного здесь широкого кроя.

— Крайне, — Янгли напрягся.

— Вам стоит уехать.

— Это угроза?

— Ну что вы, это предложение. Погостите до завтра в нашей прекрасной стране, а с утра возьмите билет на ближайший корабль и возвращайтесь домой.

— А если я не выполню вашу просьбу?

— Настойчиво советую вам прислушаться к моему совету, — сухо заметил незнакомец и запрыгнул в проезжавшую мимо повозку.

Глава 40

Звездный, Сарбия

21 день Белого Лета, 2369 г.

Шел восьмой день Кубка Дружбы. Все команды уже успели сыграть по четыре матча в своих группах, и можно было подводить промежуточные итоги. В первой группе царило двоевластие феррийского Свиксвелла и вернийского Кани-Имо. Во второй группе лидировал рессарийский МФ Чеквин, до сих пор не допустивший ни единого поражения.

На Кубок Дружбы съехался, кажется, весь Анхар, поэтому часть матчей пришлось перенести из Звездного в Каллисто. Праздник царил не только на футбольных полях, но и за его пределами. Народ, бывший некогда единым, вновь воссоединился на широких Сарбийских улицах. Люди гуляли, обнимались, смеялись, и все стихало только с заходом солнца.

Из правящих семей к началу турнира прибыли только феррийцы. Керцийцы и вернийцы опоздали на сутки. Рессарийцы же и вовсе нанесли лишь краткий визит вежливости, приехав в Сарбию на четвертый день чемпионата — и откланявшись на шестой.

Следуя совету братьев Раши, Лери, не дожидаясь визита делегаций во дворец, сам выезжал приветствовать прибывающих в их резиденции. Он с печальным видом принимал соболезнования по поводу внезапной «болезни» дедушки и пожелания скорейшего выздоровления. Впрочем, эти расшаркивания были лишь соблюдением этикета — искренности в словах престолонаследный принц не чувствовал ни на грамм. Только Мерта Курта, как ему показалось, был действительно удручен состоянием Фели.

Неожиданностью для принца оказался визит короля Липении — Ансвена, приехавшего прямо во дворец и попросившего личной встречи. Застигнутый врасплох, Лери дал свое согласие и отвел гостя в любимый кабинет деда.

— Не ожидал вас увидеть, — заговорил престолонаследный принц, усаживаясь за стол деда, и жестом предлагая гостю сесть в кресло напротив. В этом было какое-то особое садистское удовольствие — вновь и вновь садиться за стол Фели Вери, чувствуя свое превосходство над еще живым предком, считавшим его недостойным трона.

— Как узнал о болезни вашего деда, сразу выехал сюда. Скажите, он и правда так сильно болен, как говорят? — в отличие от остальных, Ансвен даже не старался изобразить сострадание. Лери сразу догадался, что у короля Липении были особые планы на этот визит, но решил не спрашивать напрямую, давая гостю самому перейти к сути.

— Да, лекари дают ему не больше месяца.

— Поэтому я здесь. В наше непростое время очень важно иметь крепкие дружеские отношения с соседями.

— Полностью с вами согласен.

— Что ж… в таком случае я бы хотел предложить вам то, что уже однажды предлагал вашему деду. К сожалению, с ним мы тогда не пришли к единому мнению. Вы же, как современный образованный молодой человек и будущий правитель Сарбии, полагаю, будете более мудры.

— Так чего вы хотите? — устав от лести, перебил его Лери.

— Единой валюты на две страны, — на одном дыхании выпалил Ансвен, — причем бумажной. Собственно из-за разного взгляда на материалы у нас с Фели Вери и возникли разногласия, но…

— У меня к вам встречное предложение, — не дал гостю договорить принц.

— Какое же? — напрягся Ансвен.

— Единая валюта на три страны.

— На три?! — подскочил в кресле король Липении. — Кто же еще?

— Мы, вы и Великая Феррийская империя.

— Разве они согласятся?

— Все договоренности уже достигнуты. Вы с нами?

— Конечно, — обрадовался Ансвен, который не ожидал такого удачного поворота событий.

— Чудесно! Тогда предлагаю пройти в зал и разделить со мной трапезу в знак нашего взаимопонимания.

— С удовольствием!

Они вышли из кабинета, принц что-то тихо сказал слуге, стоявшему у дверей, и повел гостя в столовую.

— Как ваши дела? — поинтересовался Лери, проводя Ансвена по галереям дворца. — Бремя свободы тяжело, наверное?

Ансвен недовольно поморщился. В последние годы экономика Липении стала проседать, цены на импорт жизненно важных продуктов выросли, и он знал, что за всем этим обязательно последует рост недовольства и напряжения в народе.

— Знаете, у каждой страны бывают тяжелые времена, — дипломатично ответил он принцу. — Их надо всего лишь пережить.

— Прекрасно понимаю, что вами движет. Мне как никому другому знакома эта потребность в свободе и признании. Но возможно, пора признать очевидное… наша сила все-таки в единстве…

— У вас удивительно прогрессивные взгляды, принц, и я отдаю должное вашему честолюбию, но все же, думаю, об объединении говорить пока рано, — осторожно заметил Ансвен.

— Однако первый шаг мы сделали.

— Исключительно ради блага моего и вашего народа.

— А иначе и нельзя, — Лери по-приятельски похлопал по плечу короля Липении, тот в ответ натянуто улыбнулся.

В центре большого бального зала,