когда он залезал.

Янгли ликовал. Вот она — первая зацепка в деле о пропаже Асе. Теперь следователь точно знал, что ученый не испарился в воздухе. Поймав кучера, Янгли поехал в порт, ведь корабль был самым быстрым способом покинуть Южную Магнолию.

Обойдя несколько таверн и посетив два десятка кораблей, следователь, наконец, нашел свидетеля — старого слепого на один глаз капитана корабля «Оугсен».

— Видел такого. Он был в сопровождении трех господ. Двое из них были одеты в красные длинные пальто, с такими вытянутыми лицами, — показал он на себе. — Светловолосые и белокожие. А третий мужчина, серокожий, усатый и с красными глазами.

— А во что он был одет, помните?

— В серое пальто, что ли. Как-то не запомнилось.

— Куда они хотели плыть? — продолжал допрос Янгли, тихо радовавшийся пойманной ниточке.

— В Синий Дол, но я отказался — никогда не плавал в северные моря. Да и вообще не пойму с чего такая спешка. Туда же раз в несколько дней отправляется государственный корабль. Я им так и сказал. Этот, с усами, только покивал в ответ.

— Кого-то посоветовали им вместо себя?

— Да, «Портового Эра». У тамошнего капитана лихой характер, да и он все равно собирался плыть торговать в Рессарию.

— Давно они уплыли?

— Вчера вечером вышли. А что, что-то плохое случилось? — только сейчас дошло до капитана.

— Нет, — соврал Янгли, — тот, который с усами, большая шишка, но это я вам по секрету. Вот проверяем, чтобы удачно добрался…

На следующий день он представил отчет и попросил разрешение на выезд.

— Янгли, ты же понимаешь, что разрешение на работу в Рессарии достать почти невозможно, — ответил Энсли, мужчина лет сорока в очках и коричневом пиджаке. Он разговаривал с подчиненным, параллельно разбирая бумаги на столе. — Наши страны сейчас не в самых теплых отношениях, поэтому запрашивать допуск нет смысла. Максимум, что я могу для тебя сделать — оплатить отпуск на месяц в двойном размере. Надеюсь, ты меня поймешь.

Янгли знал Энсли как человека сурового, немногословного и резкого, но справедливого и никогда не просящего прощения за собственные действия. Тем удивительнее было услышать сейчас в голосе начальника нечто похожее на раскаяние и извинение.

Энсли отложил бумаги, снял очки и пристально посмотрел на молодого следователя. В его взгляде читался страх и грусть, которые он старался скрыть, хмуря брови.

— Я понимаю ваше беспокойство, — ответил Янгли. — В случае провала вся ответственность за мои действия будет только на мне.

— Если что-то пойдет не по плану, используй «код двенадцать».

— Каждый двенадцатый символ в письме несет смысл?

— Именно. Мало ли, к кому попадет твое письмо, а так я буду уверен, что оно дойдет. Может, оно и ничего, но лучше перестраховаться. А теперь ступай, — Энсли надел очки и принялся заполнять бумаги. — С завтрашнего дня ты в отпуске.

Янгли поспешил домой. Предстояло собрать вещи и встретиться с другом. Анли, высокий, светлокожий мужчина с черными волосами, белесыми глазами и щербатым носом выслушал его очень внимательно, но затею не одобрил.

— Я и не за гостеприимностью их еду, — Янгли упрямо дернул плечами.

Он сидел за столом в гостях у друга, выбрав место рядом с окном. Комнаты Анли располагались на третьем этаже, так что Янгли мог смотреть на всех свысока, что ему определенно нравилось.

— Может, мне с тобой поехать? — сдался Анли, поняв, что от опасной поездки друга не отговорить. — Взять отпуск и рвануть. Все же двое — не один.

— Нет, ты должен остаться здесь. Если мы вдвоем угодим в рессарийскую тюрьму, кто нас вытаскивать будет?

— А как же начальство?

— Слишком много шума… международный скандал… Поэтому я и пришел к тебе.

Анли только покачал головой.

— Будешь писать через код двенадцать?

— Да.

Посидев еще немного и попив чаю, Янгли обнял друга и поторопился домой. Корабль в Рессарию отплывал завтра с утра, и он не хотел на него опоздать.

***

Синий Дол, Рессария

20 день Белого Лета, 2369 г.

Корабль прибыл в Синий Дол. После шести дней плавания Янгли был счастлив вновь оказаться на твердой земле. Древний портовый город встретил его теплым солнцем, легким бризом и расписной синеватой плиткой. Эта плитка была здесь повсюду: под ногами, на стенах домов, она же и дала название порту. По легенде каждый фрагмент плитки был уникален и отображал какой-то эпизод из истории Созвездий. Люди, приезжавшие в Синий Дол впервые, не верили в то, что изображения не повторялись, и проводили целые дни в безуспешных попытках найти две одинаковых плитки. Вот и Янгли сначала застыл, рассматривая дело рук древних мастеров. Но работа тонким писклявым голосом в голове звала его продолжить поиски пропавшего ученого, оставив культурную программу на потом.

Первым делом Янгли снял комнату недалеко от порта, к счастью сделать это не составило труда, в Синем Доле чуть ли не каждый дом был гостиницей или таверной. Оплатив ренту на два дня вперед, он вернулся в порт, поискать кого-то, кто мог бы видеть Асе. Удача сегодня была на его стороне — угостив мосьё одного из местных кучеров, Янгли узнал все необходимое.

— Их повез мой кузен. Вроде бы в столицу, — сделав глоток мосьё, заговорил на чистом магнолинском серокожий мужчина средних лет с типичным для рессарийцев узким разрезом глаз. — На меньшее он вряд ли бы согласился. Знаете, у него такая позиция: «Либо золотые горы, либо еду домой». Я его пробовал переубедить, и много раз, но все без толку. Да и чего ему меня слушать? Пока везет бескрылому, — усмехнулся он.

— А вы не могли бы меня тоже в столицу отвезти? — поинтересовался Янгли у словоохотливого рессарийца.

— Нет, — вытирая губы салфеткой, ответил извозчик, — я не езжу так далеко… Зато знаю человека, который может вам помочь. Но любая информация ценна золотом, — ехидно добавил он.

Янгли вздохнул и заказал еще бокал мосьё собеседнику.

— Вестен, — крикнул через весь зал извозчик, когда разносчик поставил перед ним новый полный бокал. На другом конце кто-то отозвался: «Оу!»

— Ходь сюда, дело есть.

С дальнего угла кабака к их столу подбежал невысокий молодой парень в щегольских красных сапогах, белой рубахе и широких штанах ей в тон. Темные волосы паренька были зализаны на затылок, черные глаза весело глядели на подозвавшего его брата. В родстве этих двоих сомневаться не приходилось, лицом они были похожи, как близнецы.

— Уважаемый господин хочет ехать в Швайбург.

— Вам очень надо? — с рессарийским шепеляво-грубым акцентом заговорил Вестен. — А то я сегодня уже