— Он сразу прибежал к бассейну, — пояснил инспектор, — авойти в номер он бы не смог. С сегодняшнего утра у дверей номера постояннодежурил один из сотрудников полиции, который никуда не отлучался. Их было двое,и они меняли друг друга по очереди. В комнату входила только визажистка, чтобыпоправить прическу сеньоре Кэтрин Фармер. Она ушла в половине пятого, сеньораФармер вышла следом за ней и отправилась обедать в ресторан. Кажется, вместе свами, сеньор Дронго, — чопорно поклонился инспектор. — А больше никто не входили не выходил. — Ему все труднее становилось скрывать свою радость: — Патрон могпринадлежать только убийце, и этот человек сейчас будет арестован у вас наглазах!

Инспектор показал на Энрико Вилари своим сотрудникам, и двоеполицейских двинулись к подозреваемому, чтобы взять его под стражу.

— Не торопитесь, — посоветовал Дронго.

Он смотрел на патрон и не мог понять, как ему реагировать. Содной стороны, это хорошо, что инспектор сумел найти второй патрон и вычислитьвозможного убийцу. Но с другой… Ведь он сам смотрел и под диваном, и на полу.Нигде не было никакого второго патрона. А сейчас горничная, едва войдя вкомнату, сразу его нашла.

«Патрон… Необычный патрон, который можно использовать толькок определенному виду пистолетов. Редкий тип патрона… Патрон. Пуля. Мимопросвистела пуля! Мимо просвистела…» Дронго нахмурился.

— Нет, — убежденно сказал он, — нужно все проверить еще раз.Не торопитесь, инспектор. Лучше поставьте охрану вокруг отеля, чтобы никто несбежал. А мы постараемся с комиссаром что-нибудь придумать сегодня вечером.

Инспектор взглянул на него, потом на комиссара Брюлея. Вовсех учебниках криминалистики написано про этих людей. Если они советуют ему неторопиться, может, действительно, не стоит спешить с задержанием Энрико Вилари.К тому же он иностранный гражданин и муж такой известной актрисы. Тогда, еслиинспектор ошибся, это расследование станет последним в его жизни. После этогоего переведут куда-нибудь в архив, где он просидит все годы до пенсии.

— Сделаем, — согласился инспектор, — только постарайтесь незатягивать ваше расследование. Вы уже сами понимаете, что убийца — ЭнрикоВилари. Представляете, сколько денег получит его супруга после смерти ДжеймсаФармера?

— Посмотрите, в каком она состоянии, — показал на КэтринДронго, — кроме того, она очень обеспеченный человек. Неужели вы думаете, чтоей нужны деньги ее дяди?

Они отошли вместе с комиссаром.

— У меня есть некоторые сомнения, — заметил Дронго, — там небыло никакого второго патрона, я в этом убежден.

— Тогда его подбросила Луиза, — спокойно парировал комиссар,— больше туда никто не входил. Ты же слышал, что тебе сказали про пост удверей. За весь день полицейские не оставили без присмотра номер Кэтрин Фармери ее мужа ни на секунду. Ты был там под утро, когда никого не было, и решилзабрать патрон — не знаю зачем. То ли тебе нравилась актриса, то ли ее муж. Ноты забрал патрон. А сейчас там оказался второй.

— Там не было второго патрона, — упорствовал Дронго, — я всесам тщательно проверил. Там его не было. Тем более на полу рядом с диваном.

— У нас два убийства, — терпеливо сказал комиссар, — черезчас сюда приедут все журналисты этого округа. Завтра утром здесь будутжурналисты и телеоператоры со всего мира. Если мы не найдем убийцу сегодняночью, нам лучше вообще уехать отсюда, чтобы не попадаться им на глаза и непозориться. Пусть наш молодой инспектор отвечает за все.

— Вы думаете, я поверю, что вы можете уехать? — усмехнулсяДронго. — Никогда в жизни! Мы останемся здесь и найдем убийцу. Подозреваемыхосталось не так много. Только девять человек. Кэтрин была со мной. Значит, онане могла совершить второе убийство, это абсолютно точно. Остается восемьчеловек.

— И один из них убийца, — согласился Брюлей. — И еще второйпатрон. Как он тебе понравился?

— Я не верю во второй патрон, — твердо сказал Дронго. —Убийца намеренно подбросил его туда, чтобы мы продолжали подозревать ЭнрикоВилари.

— Тогда как? Как подбросил? — спросил комиссар. — Ты можешьдать этому разумное объяснение? Каким образом в номер Энрико и Кэтрин попалвторой патрон? Если его там не было, то как он там оказался? У меня естьнесколько вариантов. Подбросили полицейские. Но это бред. Такого уже давно небыло. Да и не может быть, хотя бы потому, что у них другие пистолеты и соответственнодругие патроны. Подбросила Луиза. Но почему она не взяла деньги в первом случаеи так глупо рисковала во втором? Она ведь могла сама «найти» этот патрон в тотмомент, когда утром входила к актрисе в номер. Этим она обеспечила бы себеабсолютное алиби. Зачем ей ждать, когда патрон найдет кто-то другой? Значит,она отпадает. Тогда остается сама Кэтрин. Выходит, патроны принадлежали ей?Может, это все-таки она застрелила Сильвию и решила избавиться от своего дяди?Предположим, ей нужны были деньги, много денег…

— И поэтому она так рисковала, спустившись вниз и позволивмне проводить ее в номер, где было оружие и патроны? — поинтересовался Дронго.— Нет, она не убийца, это абсолютно точно. В тот момент, когда убивали ее дядю,мы с ней обедали. И прибежали сюда уже на крик Сарычева. И она ни разу невыходила из-за стола.

— Круг сужается, — заметил комиссар, — нужно сесть и всеобдумать. Если Энрико говорит правду, то выходит, что убийца изо всех силпытается его подставить.

Дронго увидел стоявшего на ступеньках, ведущих к бассейну,Арсения Мурашенкова.

— Сейчас я узнаю у него про результаты нашего разговора сФармером, — пробормотал Дронго, направляясь к нему.

— Вы видите, какое у нас несчастье, — сказал Дронго, глядя вглаза русскому бизнесмену, — никто не мог даже подумать, что все такзакончится.

— Да, несчастье, — согласился Мурашенков, — только я думаю,что Фармера не любил никто. Ни дома, ни на работе, ни вообще в его бизнесе. Онбыл абсолютно равнодушным и холодным человеком.

— Вы тоже его не любили?

— Нет. Я относился к нему с пониманием. Он ведь успелсегодня подписать наш предварительный договор. И вот такое несчастье. Теперьмне придется ублажать кого-нибудь другого. Если, конечно, корпорация Фармерапереживет его внезапную смерть.

— Так вы говорите, Джеймс Фармер успел подписать с вамипредварительный контракт? — Дронго почувствовал, что задыхается от волнения.

— Да, — подтвердил Мурашенков, — я могу его показать. Незнаю, что на него нашло, но сегодня, незадолго до своей смерти, он показалсямне каким-то странным. Неожиданно днем отозвал меня прямо с обеда и предложилсрочно подписать предварительное соглашение, уже позвав всех наших юристов назавтрашнее утро. Представляете мое состояние? Я чуть с ума не сошел.