— Ты мне раньше об этом не говорил.

— Я только сейчас вспомнил: Кэтрин сказала мне, что передсвоим уходом муж пытался ее разбудить и что-то объяснить, но безуспешно. Вчера,когда мы с ней говорили, она была уже в таком состоянии, что могла бормотатьеще часа три, и я бы не разобрал ни слова.

— Но эти слова ты разобрал, — строго одернул его Брюлей, —нужно проверить все телефонные звонки мобильного телефона Вилари. Сделатьсрочный запрос и узнать, кому и когда он звонил в течение дня. Если ему никтоне звонил и он сам не звонил никому в отель, значит, единственный вывод изэтого факта — Энрико и есть тот самый убийца. Иначе откуда он узнал время испособ совершения преступления?

— Пока мы доберемся до его мобильного телефона, пройдетнесколько недель, — резонно возразил Дронго, — его мобильный зарегистрирован вИталии. Будет быстрее и надежнее, если мы проверим все звонки из отеля.

— Ему могли позвонить с мобильного аппарата, — возразилкомиссар, — лучше, если мы проверим его телефон.

— Конечно, лучше. А вы успеете до вечера выйти наитальянскую прокуратуру и получить разрешение на просмотр компьютерных данных?Я не уверен, учитывая сложную бюрократическую процедуру получения такихсведений. Нужно делать запрос либо через Интерпол, либо через португальскуюпрокуратуру. Но и на это уйдет несколько дней.

— Ты даже не представляешь, насколько прав, — вздохнулБрюлей, — общая Европа нас всех погубит. Пока получим разрешение, пройдет многовремени. Давай я позвоню своим друзьям в местную полицию, и мы проверим всетелефоны в отеле. А ты найди русских бизнесменов и поговори с ними еще раз.

— Хорошо. — Дронго поднялся и вышел из ресторана, подмигнувдетям, продолжавшим улыбаться шуткам своего отца.

Подойдя к портье, Дронго попросил набрать номер телефонакомнаты Мурашенкова. Портье — очаровательная молодая женщина — долго держалатрубку в руках.

— Он не отвечает, сеньор, — сказала она, улыбаясь.

— Наберите другой, — предложил Дронго, называя номерСарычева. И едва она набрала этот номер, как Сарычев ответил.

— Где пропадает Арсений Викторович? — поинтересовалсяДронго. — Я звонил, но его телефон не отвечает.

— Я думаю, он пошел к Фармеру, — ответил Сарычев. — Мыобедали в ресторане, когда позвонил Джеймс Фармер и попросил Мурашенкова срочноподняться к нему. Я думаю, они вышли наконец на заключение предварительногодоговора.

— Вы считаете, что Фармер готов подписать с вами контракт?

— Конечно, — рассмеялся Сарычев, — мы даем реальную цену, анаш друг из Варшавы просто блефует.

— Вы так и не узнали, кого он представляет?

— Боюсь, что никого, — рассмеялся Сарычев, — обычныйпосредник. Есть такой сорт людей, которые, не имея на руках ничего, пытаютсядоговариваться сразу с обеими сторонами. Ищут продавца и покупателя. В расчетена некоторый навар с каждой стороны. Он несерьезный человек.

— А ваши португальские конкуренты?

— Им вообще наплевать на все. У них конкретная задача —перенести чемпионат в Синтру, чтобы получить свои деньги. Местные бизнесмены вЛиссабоне обещали любые бонусы, если удастся убедить Фармера. Однако ему большенравится здесь.

Дронго попрощался и положил трубку. Вернувшись вгриль-ресторан, он не нашел там комиссара. Очевидно, тот решил начать проверкуместных телефонов и сам отправился к менеджеру отеля. Дронго вышел на террасу ивзглянул на часы. Время двигалось уже к половине пятого вечера, солнцеклонилось к закату. У бассейна почти не было людей.

«Нужно поговорить с Кэтрин», — подумал Дронго, возвращаясь вхолл. И в этот момент увидел, как она спускается по лестнице.

Женщина была в светлом брючном костюме. Несмотря на бурнуюночь и свой долгий дневной сон, она выглядела как всегда идеально — сказываласьработа Луизы и упругость собственной кожи актрисы. Или мастерство еепластических хирургов.

— Добрый день или добрый вечер, — улыбнулся Дронго,приветствуя Кэтрин.

— Добрый день, — улыбнулась она в ответ, — кажется, вчера ясильно перебрала. Большое вам спасибо за помощь. Не представляю, что бы яделала без вас.

— Мне было приятно проводить вас до номера, — галантно ответилДронго.

— Не только, — лукаво улыбнулась она, — вы еще укрыли меняодеялом, принесли подушку, открыли двери балкона. Правда, почему-то не разделименя и не уложили в кровать. Но это уже не столь важные детали.

— В следующий раз обязательно воспользуюсь вашим советом, —заверил ее Дронго.

Продолжая улыбаться, она взяла его за руку:

— Идемте в ресторан. Я ужасно проголодалась. Мне сообщили,что Энрико сегодня вернется к нам. Я так без него скучаю. Слава Богу, что у егоматери все хорошо. Но он не должен был меня бросать ночью даже ради нее! Как высчитаете?

— Я полагаю, если мужчина любит свою мать, это при всехобстоятельствах должно радовать его женщину. И напротив, если мужчина не любитмать, это должно всегда настораживать любую женщину. Такой человек не можетбыть ни хорошим другом, ни порядочным любовником. Есть некие нравственныепараметры, по которым определяется личность.

— Вы говорите серьезно? — изумилась она. — А я считала вассовременным человеком. Вы прямо как сицилиец или корсиканец! Что вы такоеговорите?!

— С точки зрения семейных отношений я человек несовременный,— признался Дронго, — и мне кажется, что вы должны гордиться таким мужчиной,который может сорваться ночью и улететь в другую страну только потому, что егомать тяжело больна.

— Вы так думаете? — Она нахмурилась. — Когда он вернется, яему обязательно передам ваши слова.

Они вошли в зал ресторана. К ним поспешил предупредительныйметрдотель.

— Извините нас, миссис Фармер. Но наш ресторан закрыт, мыоткроемся только на ужин. В семь часов вечера.

— И я должна остаться голодной? — спросила актриса.

— Ни в коем случае, — метрдотель был сама любезность, —любое блюдо, которое вам захочется, будет приготовлено в течениедесяти—пятнадцати минут. Прошу вас пройти и выбрать любой понравившийся столик.Этот сеньор вместе с вами?

— Да. И не нужно горячих блюд. — Кэтрин Фармер оглянулась наДронго: — Вы уже обедали?

— Успел, — кивнул ей Дронго и попросил метрдотеля: — Пустьлучше мне принесут зеленый чай.

— А мне зеленый… салат, — улыбнулась она. — Я должна быть вформе и не могу есть много жареного. У вас есть рыба?

— Любая, сеньора, для вас мы найдем любую рыбу. — Метрдотельбыл вышколен, как и полагалось ответственному служащему в заведениях подобногоуровня. Он хорошо знал, что такие знаменитости, как Кэтрин Фармер, делаютрекламу любому отелю, любому ресторану.