Я написала первые слова, потом первую строчку и уже дописывала первую страницу, когда поезд остановился. Я закончила на словах: «Никогда я не принадлежала к той категории женщин, которые полагают, что все гостиничные номера схожи между собой как две капли воды, что каждый из них – всего лишь безликое пространство, бездушное, лишенное индивидуальности. Своего рода холодные камеры, оформленные в одинаковом стиле, гарантирующие стандартный комфорт на ночь только для того, чтобы их гость мог дождаться следующего утра». К счастью, когда мы прибыли в Сен-Мало, с неба накрапывал мелкий дождик, а фестиваль Удивительных Путешественников, который каждый год собирает здесь большое количество писателей, киноманов и просто авантюристов со всего света, закончился несколько дней назад. Именно благодаря этим двум факторам я без проблем смогла снять свободную комнату в отеле практически сразу, как только вышла из совсем недавно построенного здания вокзала. Прогуливаясь по набережной, я дышала удивительно целебным воздухом, чувствуя терпкий запах морских водорослей.

Большая комната в строгом стиле в виде буквы Г противоречила первой главе моего рассказа. Нельзя было одушевлять комнату. Но меня это мало заботило.

Я устала. Только я укрылась теплым одеялом, как сразу погрузилась в глубокий сон и крепко проспала всю ночь, и мне снились сны-воспоминания о той, другой комнате. Сон за сном я снова и снова оказывалась в «Жозефине», и каждый раз мы занимались в ней сексом в разных позах, такая вот сонная «Кама Сутра». Один раз я увидела, как мы занимались любовью раком. Другой раз это была поза 69, бесконечная, и каждый из нас подходил к порогу своего наслаждения. Несколько часов подобных сновидений, и я проснулась вся мокрая насквозь, а низ живота пронзало неудовлетворенное желание.

– Добрый день, мадемуазель, я могу вам принести чашку чая или кофе?

Молодая девушка, которая принесла мне завтрак и сейчас накрывала маленький столик, робко улыбнулась.

– Чай, пожалуйста.

– Вам повезло, сегодня утром хорошая погода.

Яркие лучи освещали ее стройную фигуру, и солнечные зайчики прыгали вокруг. Что до везения… Я не очень-то разделяла ее оптимизм.

– Да… – рассеянно проронила я.

– Вы в первый раз приехали в Сен-Мало?

К несчастью, эта девушка была одной из тех любопытных горничных, которые не ограничиваются стандартным набором фраз, которому их обучают при поступлении на работу в отель: «Здравствуйте», «Добро пожаловать», «Что я могу для вас сделать?».

– Нет. Можно сказать, моя семья родом отсюда. – И, чтобы она не успела задать следующий вопрос, я ее опередила: – Вы знаете, в котором часу открывается мэрия?

– Да. По рабочим дням она открывается в 8.30.

То, что новая постоялица, по всей вероятности, интересуется только расписанием работы местной администрации, несколько разочаровало ее, она прекратила свои вопросы и оставила меня в покое. Через какое-то время горничная вернулась с большим чайником, не говоря больше ни слова. По крайней мере, она хорошо знала расписание работы городской мэрии, потому что, как только часы на главной площади пробили 8.30, я вошла в роскошное старинное здание администрации.

– Вы по какому вопросу?

Представитель отдела актов гражданского состояния оказался полной противоположностью горничной из отеля: маленький, старый, темненький и такой же нелюбезный, какой услужливой была девушка. Никаких «здравствуйте», «добро пожаловать», «чем могу помочь?» или иных формул вежливости. Просто вопрос и тяжелый взгляд из-под очков на кончике носа. Я поняла, что не стоит особо полагаться на то, что он захочет мне чем-либо помочь в расследовании по делу Барле. Поэтому решила задать ему хотя бы несколько вопросов, касающихся самого интересного для меня документа.

– Здравствуйте… я бы хотела, чтобы вы мне подтвердили подлинность данной копии и верность ее оригиналу.

– Что это? – крайне недовольно спросил он.

– Копия свидетельства о рождении.

– Но это ведь не ваш документ. – Даже несмотря на свою близорукость, он смог разглядеть имя и определить, что я никак не Дэвид Барле.

– Это мой будущий муж.

– Хм… А как вы можете это доказать? У вас есть какой-то документ?

– Нет, но я могу показать наш брачный контракт.

Как я все-таки предусмотрительно сделала, что забрала себе все документы, даже те, которые вроде бы и не должны были мне никогда пригодиться. Он бегло взглянул на странички с подписью, которую я как раз подделала накануне, и исчез, убедившись в законности моего запроса. Несколько минут спустя старик появился, с трудом волоча ноги, видимо, сказывались годы и бесконечная скука.

– Оно соответствует оригиналу.

– По всем пунктам? Даже родители…

– Оно полностью соответствует оригиналу, говорю я вам.

– Спасибо. Вы были очень любезны, – почтительно сказала я. Потом сделала вид, что ухожу, но тут же вернулась к его столу.

– Я бы не хотела злоупотреблять вашей любезностью…

– Что? – рявкнул он.

В этот утренний час я оказалась единственным посетителем, которому что-то от него было нужно. И оттого, что мой визит несколько задержится, никто не пострадает, разве только он начнет клевать носом над своими бумагами на несколько минут позже.

– Скажите, а в вашем же ведомстве выдаются акты о смерти?

– Да.

– А возможно ли проверить, фигурирует ли там одно имя?

– Какое?

– Дельбар.

– Это ваш родственник?

– Нет… – я решила немного приврать. – Это мать первой жены моего будущего мужа.

Он посмотрел на меня испепеляющим взглядом, но потом расценил, что, пожалуй, так удастся проще и быстрее от меня избавиться, тем более что ничего противозаконного в моей просьбе не было.

– Вы знаете ее имя?

– К сожалению, нет, – покачала я в ответ головой.

Старик быстро застучал по клавишам, а потом спросил:

– Вы даже примерно не знаете, когда она умерла?

– Это может быть когда угодно, в любое время, начиная с шестидесятых годов и до сегодняшнего дня.

– Так… – заскрипел он зубами.

Я изо всех сил искала в памяти какие-нибудь детали, которые помогли бы его поискам. Но ничего не вспоминалось, разве что…

– Дельбар – это была ее фамилия по мужу.

– А девичья фамилия?

– Без понятия. Но ее мужа звали Жан-Франсуа, он умер в 2005-м, если я ничего не путаю.

– Жан-Франсуа Дельбар, нотариус?

Он удивленно поднял на меня глаза.

– Да.

Нет ничего удивительного в том, что в таком маленьком провинциальном городке служащие мэрии прекрасно знакомы с нотариусом.