— А как же Гарри?

— Я сомневаюсь, что открытый и честный джентльмен вроде лорда Хэркинга помилует меня, узнав, насколько я лжива.

— Он тебя любит! Клянусь.

— Может быть. Ну и что? Лорды не женятся на владелицах магазинов. Как не женятся и на сиротах, не знающих своего происхождения, приемная семья которых замешана в ужасных преступлениях.

— Но Джон Джордж хочет на мне жениться. Он сказал об этом до того, как узнал о приданом. Ему известно, кто моя мать и что мой отец ей не муж. Если человек тебя любит…

— Да, мистер Браун добрый и умный джентльмен, его не пугает мнение света. Но твой Джон Джордж не виконт.

И с этой печальной истиной Куини спустилась в демонстрационный зал.

Мужчины уже покончили с чаем, равно как и с содержимым фляжки. Гарри надеялся, что Рорк немного расслабится, тот надеялся, что спиртное развяжет язык Хзркингу и Брауну.

— Она даже красивее, чем я ожидал, — произнес сыщик, наблюдая за реакцией двух джентльменов.

Браун улыбнулся:

— Да, она самая красивая девушка в Англии. И, можете себе представить, согласна выйти за обыкновенного парня вроде меня!

— Я имел в виду мадам Лекарт, хотя мисс Петтигру тоже красивая молодая женщина, а вы, судя по всему, счастливый мужчина.

— О, мадам сногсшибательна! Я чуть не забыл собственное имя, когда она вошла в школу.

Рорк оглядел магазин.

— Трудно поверить, что женщина может быть одновременно и столь красивой, и столь талантливой. Да еще и честолюбивой. Женщина должна обладать немалой долей честолюбия, чтобы начать подобное дело, не так ли, милорд?

Гарри перестал улыбаться.

— Не вижу в честолюбии ничего плохого.

— Да, пока оно не выходит за определенные рамки. Но если женщина стремится заполучить лорда, кто знает, на что она еще способна и что пытается скрыть.

— Мадам Лекарт к этому не стремится. Вы сами увидите.

А если нет, он его заставит это сделать. Сейчас Рорк не в своей конторе, а здесь Гарри не позволит ему оскорблять cherie, запугивать или связывать с преступлением многолетней давности. Этому не бывать, пока он в Лондоне.

Гарри решил остаться в городе, когда Рорк начал проявлять интерес к Дениз. Таким образом, говорил он себе, он сможет сразу забрать бриллианты, если их найдут, и дать показания против своего зятя, если, не дай Бог, этого урода отправят под суд. А еще он сможет защитить свою подругу.

Подругу? Ха! Для него оставить мадам Лекарт было равнозначно тому, чтобы перестать дышать, а это совсем не дружеские чувства. Он представил Дениз в ее уютной гостиной наверху, как она переодевается, расчесывает блестящие волосы, готовясь ко сну. Черт, ему безумно хотелось оказаться с ней в се постели. Или его постели. Любой. Даже в кресле.

Желание тлело в нем с тех пор, как он встретил ее. Но кроме того, Гарри страстно хотел защитить ее, уберечь от тревог, заставить смеяться, прогнать тени, омрачающие эти голубые-преголубые глаза. Эта подруга — такая же часть его, как пальцы — часть руки, которые не могут существовать отдельно от нее.

Проклятие, и что он собирается с этим делать?

Для начала придвинет к себе единственное пустое кресло. Потом будет слушать.

Куини заняла свободное кресло, слава Богу, рядом с Гарри, и сложила руки на коленях. Воплощение беззаботности. Гарри одобрительно кивнул.

— Не желает ли кто-нибудь еще чаю? Нет? Тогда, мистер Рорк, что вы хотели узнать?

— Может, нам лучше поговорить наедине?

— Я бы пригласила вас в гостиную, но мисс Петтигру уже легла. Или вы предпочитаете место у раскроечного стола? — Он бы предпочел гильотину, подумала она.

Сыщик хмуро посмотрел на мужчин, явно не собиравшихся уходить.

— Я имел в виду без джентльменов.

— Почему? — Куини подняла одновременно подборок и бровь, как делала леди Дженнифер. — Мне абсолютно нечего скрывать. Тем более такого, что не могли бы услышать мои друзья. — Она деликатно прикрыла рукой зевок. — Не могли бы вы начать свои вопросы? Я очень устала.

— Пардон, мэм.

Куини решила, что извинение несколько саркастично, однако приняла его, по-королевски склонив голову. Гарри подавил улыбку. Она великолепна, ему незачем беспокоиться, его cherie возьмет любое препятствие и уклонится от прямого ответа.

— Давно ли вы знакомы с мисс Петтигру?

— Достаточно, чтобы понять, что она добрая, правдивая, с мягким характером и станет мужчине, мистеру Брауну, отличной женой.

Браун снова улыбнулся.

— И прежде чем вы зададите следующий вопрос, я скажу, что познакомилась с ней в парке, когда вернулась из Парижа. — Она погладила Парфе, который сидел рядом на страже. — Вы знаете, собака — превосходная тема, чтобы начать разговор с незнакомым человеком. А мы с Хеллен были не в той ситуации, когда требуется представление. За разговором мы выяснили, что у нас есть общие интересы, мы собирались зайти в одно и то же место. Кроме того, с ее знанием Лондона, которого не было у меня, Хеллен показалась мне неоценимой помощницей, ведь я только открывала свой магазин.

— Что вы знаете про Эзру?

— Розу? Конечно, Хеллен хорошо разбирается в цветах, но я предпочитаю сама решать…

— Эзра Исколл, скупщик краденого. Вы его знаете?

— Я избегаю знакомств с подобными людьми. Кажется, мать Хеллен пользовалась его услугами, но я скорее предпочла бы иметь дело с самим дьяволом. — Куини улыбнулась, коснувшись обнаженной шеи. — У меня, как видите, нет драгоценностей на продажу. Я все продала еще во Франции, чтобы оплатить занятия у месье Готема и возвращение домой. Я даже продала свое обручальное кольцо.

— Полагаю, месье Лекарт умер?

Куини посмотрела на сыщика с таким выражением, словно удивилась, как такой глупец мог добиться своей должности.

— В ином случае разве бы я приехала одна в Лондон, чтобы начать собственное дело? Стала бы носить траур? Ходить в оперу с лордом Хэркингом? Нет, нет и нет.

Гарри не понравилось последнее «нет», а сыщику не понравилось выглядеть глупцом.

— Нет, конечно. Мои извинения. Это ваша недавняя потеря?

Куини знала, что сыщик лишь пытается вытянуть из нее какие-то факты. Прежде чем он успеет спросить о местах и датах, которые легко проверить, она повесит ему на уши много лапши.

— Иногда мне кажется, это было вчера. — Она промокнула глаза носовым платком. — Бедный Лекарт умер слишком рано, даже не успел заявить права собственности на семейные виноградники.

— А как насчет вашей семьи?

— Моя девичья фамилия Леблан. — Весьма распространенная во Франции, так что Рорку потребуются годы, чтобы отыскать ее следы, если это ему вообще удастся. — Моя семья жила в Париже, но когда отца призвали на военную службу, мать бежала в Англию, как и многие другие. Мы переезжали с места на место, пока она искала работу швеи.