— Но потом вы вернулись? Чтобы найти отца, потребовать обратно его имущество…

— Отца убили в первом же бою. Ни богатства, ни владений у него не было. Да они бы все равно не перешли матери, поскольку она не состояла с ним в браке.

Вот почему она держала свои карты так близко к великолепной груди, подумал Гарри. Она незаконнорожденная. Ни одна женщина не признается в этом, если хочет выйти замуж или добиться успеха. Неудивительно, что она подружилась с Хеллен Петтигру, у них много общего. Гарри заметил, что сыщик пришел к тому же выводу.

Но уточнить детали Рорк не успел.

— После войны мы вернулись во Францию, мама скучала по родине. Она страдала неизлечимой болезнью и хотела умереть во Франции. Я похоронила ее там. — Куини прослезилась, вспомнив о последних днях Молли. — Во Франции у меня было очень мало знакомых, потому что я слишком долго жила за границей. В Англии — тоже. Почти все деньги ушли на счета доктору, а на жалованье швеи прожить невозможно. Потом в ответ на свои молитвы я встретила месье Лекарта.

— Который жил…

— Слишком недолго, хотя он и не был молодым человеком. О, вы имеете в виду — где? Его виноградник был на юге Франции, но жил он в Париже, стараясь раздобыть средства на восстановление строений и обработку полей. Он был умным человеком, многому научил меня в сфере финансов и вложения денег. Ему не суждено было ни увидеть плоды своих усилий, ни попробовать вина, сделанные из его винограда. Сказали, это апоплексический удар. Деньги, конечно, остались его семье. У него было два взрослых сына от первого брака, поэтому он мог взять незаконнорожденную жену без приданого.

Гарри почувствовал себя намного лучше, узнав, что Лекарт был пожилым человеком, когда женился на молодой красавице. Могла ли Дениз любить человека, годившегося ей в отцы? Черт, не умер же он от сердечного приступа, занимаясь с ней любовью? Гарри чуть не пропустил дальнейшее.

— Некоторое время я жила у его женатых сыновей, по мне там не было места. И не было смысла чего-то ждать, следовало задуматься о будущем, ведь я увидела, как скоротечна жизнь. Я решила вернуться в Англию, где очень высоко ценили французскую моду. — Куини успокоилась, ибо теперь могла говорить правду. — Но сначала я отправилась в Париж, чтобы поработать у настоящего кутюрье и получить рекомендации. Женщине очень трудно подняться выше швеи или портнихи как в Лондоне, так и во Франции. А я хотела не просто шить или иметь собственный магазин, но и создавать фасоны модной одежды. Я добилась места у месье Готема.

И где же было это место, размышлял Гарри, уже перестав ревновать к месье Лекарту. Даже он, английский виконт, безвылазно живущий в своем поместье, слышал о неуемном сексуальном аппетите кутюрье, а молодая вдова, притом красавица, вполне могла бы стать лакомым блюдом на тарелке француза.

— Когда я почувствовала, что научилась всему, чему могла, я поехала в Лондон. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на сомнения.

Рорк, быстро делавший записи в своем блокноте, поднял голову.

— Не стану утомлять вас, спрашивая, знаете ли вы леди Шарлотту Эндикотт. Но как насчет Куини Деннис?

— О ней я и хотела поговорить с капитаном Джеком Эндикоттом, ведь именно этим вызван ваш визит, не так ли?

Рорк кивнул:

— Тут слишком много совпадений.

— Я знаю, сейчас вы тоже поймете. Видите ли, после того, как я покинула семью мужа, в Париже много говорили о красивой светловолосой англичанке, портнихе. Однажды, когда я обратилась в поисках работы к одному из модельеров, меня спросили, не знаю ли я некую Куини Деннис, которая раньше жила в Англии. Она тоже искала работу, но никаких рекомендаций представить не могла, хотя замечательно шила и довольно хорошо говорила по-французски. Молчаливая, замкнутая девушка, похоже, у нее вообще не было друзей. Не знаю, взяли ее на работу или нет. Я хотела разыскать ее, когда устроилась к месье Готему, потому что я говорила по-английски и могла ей чем-то помочь. Но потом я услышала, что она заболела чахоткой и несколько месяцев спустя вроде бы умерла.

Рорк шумно вздохнул.

Браун застонал:

— Капитан Эндикотт очень расстроится.

— А я уже расстроен, — произнес сыщик, — что вы не пришли ко мне с этими сведениями раньше, мэм. Я давно бы мог послать кого-нибудь во Францию.

— Но это были только слухи. Я думала, что сама расскажу все братьям, если та Куини Деннис окажется леди Шарлоттой. Я решила, они смогут подождать месяц-другой, раз ждали столько лет. — Куини обвела рукой магазин и джентльмена, сидевшего рядом. — А у меня пропал резон идти к вам.

— Резон?

— За вознаграждением. Я нуждалась в деньгах, когда впервые увидела ваши объявления. Но теперь у меня есть магазин.

И лорд Хэркинг, с горечью подумал сыщик, закрывая блокнот, который станет защищать свою cherie от более пристрастных допросов на Боу-стрит, черт бы его побрал.

— Не будьте такой уверенной, cherie, — сказал Гарри после ухода сыщика и кивком дал понять Брауну, что ему тоже следует уйти.

А поскольку молодой человек не мог увидеться с Хеллен, он понял намеки вышел из магазина вслед за Рорком.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш успех и талант не вызывают сомнений. Но ваши способности лгать и вводить в заблуждение представителя закона весьма сомнительны. Не думаю, что Рорк поверил хотя бы половине из того, что вы ему рассказали. Да и с чего бы, если сквозь дыры вашей истории можно было проехать на телеге, запряженной волами? Он еще вернется.

— Но какое-то время у меня есть. — А это все, что ей нужно.

Гарри взял ее правую руку и поднес к губам для вежливого поцелуя, затем повернул ладонью вверх.

— Хорошо, что сыщик не увидел ваших пальцев без перчаток.

Они были в темной краске.

Куини отступила, быстро спрятав руки за спину.

— Это от платья Хеллен. На котором была ваша кровь после вечера в опере. Полагаю, мы должны проверить вашу рану и убедиться, что она не загноилась.

— Прямо здесь? Сейчас? — Гарри начал расстегивать сюртук.

Это еще опаснее, чем продолжать разговор. Гарри без рубашки, в тусклом свете? Тогда она сможет прикоснуться к нему, увидеть его мускулы, волосы на груди. А если рана заживает, раз Гарри вроде бы не жаловался на боль, то даже броситься в его объятия.

После ухода сыщика Куини почувствовала такое облегчение, что готова была расцеловать Гарри, будь он в рубашке или без нее. Он придавал ей уверенность своей улыбкой, одним своим присутствием. Но тогда Гарри поцелует ее в ответ, потом оба захотят большего, и кто знает, куда это приведет.

Дьявол точно знал, куда это приведет, а Куини не собиралась идти этим путем. Даже с Гарри. Она не проститутка.