Я закусываю губу и пытаюсь найти правильные слова.

– Не знаю… Я просто чувствую, что ты… пытался убедить меня в том, что все не так плохо. Со всем этим Мартовским Безумием. Как будто если ты хороший парень, то и другие тоже.

Сет кивает.

– Да, я понимаю.

– Я расстроена, потому что в Ист Рокпорте столько придурков. И ты не виноват, что реагируешь на это не так, как я.

– Знаю, я просто дурак.

– Нет, ты не дурак. Все нормально.

Сет слегка улыбается.

– Обещаю, я постараюсь… внимательнее относиться к таким вещам.

Я не знаю, как это выглядит со стороны Сета. Возможно, он говорит это только потому, что считает это правильными словами. Честно, я сама не знаю, что я хочу от него услышать. Может, здесь нет правильного ответа.

– Мне понравился последний выпуск «Мокси», – говорит он. – В этот раз он был другим.

Я тереблю нитку, торчащую из джинсов, вспоминая, что Люси сказала об этом выпуске.

– Другим? Это как? – Я набираюсь храбрости взглянуть на Сета.

– Может, немного эмоциональнее. Мне понравились картинки. Здорово, что ты снова его делаешь. Ведь это делает тебя чуточку счастливее?

Не уверена, что во время создания «Мокси» я испытываю счастье. Но я просто улыбаюсь и киваю. Сет протягивает руку и проводит большим пальцем по моему колену, посылая электрическую дрожь по моему телу. Я кидаю на него многозначительный взгляд.

– Ты хочешь подурачиться? – Я притворяюсь удивленной.

– Не знаю, а ты? – спокойно спрашивает Сет, словно мы обсуждаем, что хотим посмотреть на Netflix.

– Заткнись, – говорю я, кидая в него диванную подушку.

– Когда твоя мама возвращается домой? – Голос Сета становится тише. Мое дыхание учащается.

– Через час или около того.

– Хорошо.

Сет наклоняется ко мне, и я чувствую запах мыла, крема после бритья и мятного «Тик Така», который он наверняка засунул в рот перед тем, как прийти. Его глаза смотрят в мои.

Я хочу накинуться на него прямо здесь. Что я и делаю. Я отмахиваюсь от ощущения, что только что произошедший разговор ничего в действительности не изменил. Это было просто примирение перед поцелуями.

Но когда руки Сета скользят вверх по моей спине, а губы добираются до моей шеи, я заставляю себя особо не переживать по этому поводу.

* * *

Через неделю после четвертого выпуска я с удивлением обнаруживаю Киру Дэниелс у моего шкафчика. Она кивает мне.

– Привет, – говорю я.

– Привет, – отвечает Кира. Она бросает взгляд через плечо и тихо добавляет:

– Хотя после последнего выпуска ничего плохого не случилось, нам нужно вести себя потише. Чтобы быть в безопасности. – Она сует мне в руку клочок бумаги. Я чувствую себя шпионом из старого фильма.

Я разворачиваю бумажку.

Поднимаю взгляд и улыбаюсь.

– Ты сама придумала?

Кира улыбается в ответ.

– Да, вместе с Амайей. Я решила, что правда хочу что-нибудь устроить. Знаю, нам нужно быть осторожными. Но это того стоит.

– Это так классно, – говорю я. – Как ты добьешься, чтобы нам выделили зал?

– Мой папа ветеран войны во Вьетнаме. Я сказала ему, что это клуб девочек для обсуждений помощи футбольной команде.

– Да ладно!

– Ага. – Она громко смеется и я тоже.

Я вспоминаю начальную школу, когда мы с Кирой пытались сделать «Дневники слабака». Мы даже ночевали у нее несколько раз, когда у моей мамы была ночная смена. Теперь кажется безумным, что мы не остались друзьями.

– Знаешь что? – спрашивает Кира. – Я рассталась с Маркусом.

Мои глаза широко распахиваются. Кира встречалась с Маркусом Такером, центральным игроком Пиратов Ист Рокпорта, с начала старшей школы. У них были серьезные отношения.

– Мне жаль, – говорю я.

– Не стоит. Мне не нравилось, как он ко мне относился. Вел себя, словно был божьим подарком просто потому, что он футболист. Когда он возбудился из-за того, что я в списке Мартовского Безумия, я поняла, что с меня хватит.

– Тогда я рада за тебя.

– Да, – говорит Кира. – Было нелегко, но я решила направить все силы на создание вот этого флаера, и это помогло.

– Ты хочешь, чтобы я что-то сделала? – спрашиваю я.

– Просто расскажи всем девушкам, которым это может быть интересно.

Я улыбаюсь.

– Это я могу сделать. Отличный способ очиститься от Мартовского Безумия.

Кира закатывает глаза.

– Ты видела, что Эмма Джонсон победила?

– Вообще-то я пыталась игнорировать весь этот бред, но да, видела. Я не удивлена, что они выбрали ее.

– Я тоже, – отвечает Кира. – Ладно, пойду на испанский. Увидимся в субботу?

– Да. – Мое сердце возбужденно трепещет от этой мысли. – Увидимся в субботу.

Я вижу Эмму Джонсон на уроке английского, сидящей за партой и записывающей то, что говорит мистер Дэвис. Я думаю о том, чтобы пригласить ее на собрание Киры, но это словно пригласить девушку из высшего общества на пикник пьяниц. Эмма тусит с самыми крутыми футболистами и самыми популярными девочками из команды чирлидеров. И она высказалась против «Мокси» на собрании.

Я разворачиваю флаер Киры снова и вижу слова: «Всем девушками будут рады». Когда раздается звонок, я думаю о том, чтобы хлопнуть Эмму по плечу и сказать: «Привет, я знаю, мы никогда не разговаривали и ты едва знаешь о моем существовании, но я подумала, может, ты захочешь прийти на встречу девушек, которым не нравится бред, который творится в Ист Рокпорт Хай и который играет тебе на руку?».

Но я ничего не говорю. Я просто замечаю взмах медово-светлых волос, когда она выходит из класса.

Я открываю тяжелые двери зала Ассоциации ветеранов зарубежных войн, и на меня мгновенно накатывает запах застоявшегося сигаретного дыма.

– Фу, запах как в нашей гостиной до того, как папа бросил курить, – говорит Клодия, морща нос.

Люси, Сара, Кейтлин и Мэг тоже с нами. Наши глаза потихоньку привыкают к полутьме комнаты, которую не ремонтировали по крайней мере с 1970-х. Старые вывески пива Lone Star и Shiner Bock висят в углу пустого бара.

– Привет, – говорит Амайя, подходя к нам.

Я осматриваюсь. Здесь примерно двадцать девушек. Я немного падаю духом. Это очень мало. Но я напоминаю себе, что еще рано.