— Не называй себя “дедушкой”.

— И то верно, — некромант помрачнел. — Меня и отцом назвать трудно. Как думаешь, у нас могут быть дети? 

Монашка вздрогнула. 

— Что?!

— Ну, ты еще достаточно молода. К тому же дар продлевает жизнь. Сильный маг вполне может прожить и триста лет. Я, по крайней мере, собираюсь…

Катрин растерялась. Она никогда не смотрела на полученный от некроманта магическом даре с этой стороны. Но если подумать, то Тайберг сделал подарок, который не купить ни за какие деньги. 

Жизнь. Десятки, а если повезет и сотни лет полной сил активной жизни. 

Но сильнее этой мысли ошеломляла иная. 

— Ты хочешь детей? От меня? 

Ей казалось, что домогательства Тайберга продиктованы азартом, желанием уломать строптивую монашку. Возможно, стремлением быстрее избавиться от призрачного существования. 

Но дети… это уже семья. Ответственность, близость. 

Или она опять надумывает себе лишнего? 

Ответить Тайберг не успел. По коридору раздалась частая дробь шагов, дверь распахнулась.

— Сестра Катрин, быстрее! Мать-настоятельница требует… 

Влетевшая в келью послушница, замерла, глядя на обнаженную парочку на узкой койке. 

— Привет, — ухмыльнулся Тайберг. — Деточка, тебя разве не учили, что перед тем как вламываться в чужую комнату полагается стучать?

Послушница зажмурилась и завизжала. 

Инквизитор прикрыл за собой дверь, еле сдерживаясь, чтобы не хлопнуть створкой со всей дури.

Проклятье, в этом городе возможно скрыть от сплетников хоть что-то? 

Рой прислонился к стене, медленно вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. 

Итак, теперь есть вероятность, что женитьба на Даяне будет стоить ему карьеры. С его стороны утечки быть не могло, своими планами лорд Фицбрук не делился даже с Джеймсом. Следовательно, премьеру стучит кто-то из окружения королевы…  

Может, действительно не ломиться в закрытую дверь? Сделать девушку своей любовницей, тем более что Даяна вроде бы не возражала… 

Он прикрыл глаза, вспоминая, как сияли ее глаза, какими сладкими и мягкими были губы в темной спальне. Как ломило тело от вожделения и нежности и каких сил стоило тогда уйти. 

Но постель — это слишком мало, ему не нужно только тело. Красивых женщин в мире предостаточно, а Даяна Эгмонт — одна. Единственная. Юная и взрослая, хрупкая и сильная, близкая и недоступная. Испытания, выпавшие на долю девушки, не сломали ее, но закалили, как благородный клинок. Она никогда не станет послушной тенью мужчины, не раствориться в семье, муже. 

Это задевало. И одновременно делало взбалмошную леди Эгмонт невероятно притягательной.

И Рой хотел ее. В своей постели, доме, жизни.  

Как показывал пример самой Даяны: надо бороться за то, что тебе дорого. 

Он усмехнулся и вынул из кармана маленькую бархатную коробочку. Нужно было купить его до того разговора в саду. Но все получилось так спонтанно… 

Немного неловко, искренне и совсем не по плану. Как всегда бывало с Даяной.

Ладно, может оно и к лучшему. Когда у Роя будут на руках доказательства причастности лорда Стаута к преступному бизнесу, он все сделает правильно. Представит Даяну королеве, повторит свое предложение уже с кольцом. Заткнет глотки сплетникам и женится на женщине, которую любит… 

Приняв окончательное решение, Рой вышел на площадь и направился к соседнему зданию, где находился уютный ресторан, уже много лет служивший для столичных инквизиторов чем-то средним между любимой харчевней и клубом по интересам. 

*** 

Перелет от завода до столицы занимает от силы полчаса, и это заставляет меня остро прочувствовать все преимущества воздухоплавания. Я даже пытаюсь прощупать Аншлера на предмет внедрения дирижаблей в жизнь обычных людей. Какой бы высокой ни была себестоимость перелетов, она отобьется очень быстро. 

— Нет, — довольно жестко отвечает полуэльф, и в его глазах вспыхивает фанатичный огонек. — Небо только для достойных. Для тех, кто готов заплатить за него любую цену. 

— В твоем мире так?

— В моем мире… не хочу говорить об этом. 

Кажется, я нащупала его больную точку. 

Мы причаливаем к башне неясного назначения в глубинах столичного парка. У подножия уже поджидает открытая коляска и курьер, который протягивает Аншлеру пакет со словами: “Последний отчет, господин”.  

— Что это? 

Миллиардер ухмыляется и отводит руку в сторону.

— Коммерческая тайна. Вот примешь мое предложение, тогда прочтешь. 

Ладно, не очень-то и хотелось. 

Отворачиваюсь, разглядывая город. Элегантная шляпа с широкими полями сильно ограничивает обзор, но снимать ее опасно. Кружевная вуалетка скорее обозначает мое желание сохранить анонимность, чем действительно скрывает лицо. Бестолковая вещица.

Столица мне нравится. В ней есть индивидуальность. 

Если Арс, как большинство портовых городов — светлый, шумный, залитый солнцем и немного неухоженный, то Тавра кажется степенной и строгой. Как немолодая элегантная дама, умеющая стареть красиво. В ее архитектуре причудливо сочетаются элементы барокко с готическими мотивами. 

— Куда мы? Может, к господину Бердальсону?

Аншлер морщится.

— Экскурсия потом, сначала обед. Хочу показать тебе уникальное место. 

— Сгораю от нетерпения.

Коляска выныривает с тихой улочки на шумный проспект, и на нас обрушивает грохот колес, гудки клаксонов и ругань извозчиков. Со стороны реки доносится долгий рев отходящего парома. 

Улицы заполнены, но транспортный поток движется быстро. Мы проезжаем вдоль набережной и сворачиваем на широкую площадь, окруженную пафосными зданиями. Одно из них явно храм — солнечный диск на шпиле не даст ошибиться. О назначении остальных можно только гадать. Какие-то министерства? 

Небольшой ресторанчик не производит на меня впечатления. Мило, уютно, но ничего особенного. Разве что название “Под пылающим мечом” вызывает странное дежа вю. 

— И что же здесь уникального? — спрашиваю я, когда официант провожает нас до столика и вручает меню. 

— “Под пылающим мечом” — мой любимый ресторан сразу по нескольким причинам. Во-первых, здесь совершенно изумительная восточноэндалийская кухня. Во-вторых, совсем недалеко мой офис. Но главное: посмотри в окно. 

Оборачиваюсь к окну за спиной и снова не вижу ничего уникального. Площадь как площадь. Памятник в центре, коляски, толпа… Половину обзора загораживает какое-то административное здание, обнесенное забором. По стенам строения барельефы — меч, объятым пламенем.