Тот главный в их троице. Коз-зел. Я видела, как он печать надломил.

— А план у нас есть хоть какой-то? — спрашивает Мишка, на него враз навалились все прежние страхи.

— Спокуха, молодежь. План есть, — у меня и впрямь начал прорисовываться образ действий, теперь я даже рад, что не записался в патруль, — Значит так. Вы по-прежнему в моей команде, у меня, считай, тоже поводок. Вас из вида не упущу. Сразу после двенадцати сержант патруля прикажет вам обследовать особняк, под тем предлогом, будто там артефакт испортился.

— Сержант?

— Ага. И вы ему не доверяйте. Он с Гвоздями заодно. Вас пошлет, а сам снаружи останется. Потому как в том особняке Гвозди устроят на вас засаду.

— Тогда мы сбежим.

— Ни в коем случае. Нарушение системного договора — это как дезертирство с поля боя.

— Так что же делать?

— Тяните время. Не отказывайтесь, но используйте любой повод задержаться, хотя бы на несколько минут. Чтоб я успел туда пролезть раньше вас. Понятно?

— Понятно, только это… Вик, папа сказал, вместе с нами в патруль пойдет.

— Боюсь, Котяра вам не поможет. А вот дров наломать сгоряча может. Ты, Мишка, если какой затык случится, отпиши отцу, что у нас есть свой план, чтоб на рога лез.

— Хорошо.

— Вот и договорились. Подъезжаем.

Глава 20

Высаживаемся у здания патруля. Вот были здесь этим утром, а столько всего случилось за день, будто неделя прошла. Постовой за дверью сменился. Не такой урод, как с утра был. Смотрит на моих ребяток вроде бы даже с сочувствием. И пропускает нас, не сказав ни слова.

Вечерний сумрак тамбура-прихожей разгоняет синеватая магическая лампочка. Ведущая в коридор решетка по-прежнему заперта. Окошко № 2 теперь закрыто. Видно по всему у дежурного офицера рабочий день закончился. В прихожей нас встречает человек, что тоже не может не радовать. Орочьи клыкастые морды осточертели, а тут мужик людской расы, по-военному подтянутый, на висках ранняя седина. Уверенный и спокойный взгляд серых глаз располагает к доверию, но…

Недолго я пребывал в благостном неведении, что парад уродов на сегодня, наконец, закончился. До тех пор пребывал, пока располагающий человек не заговорил. Его голос я хорошо запомнил. Так вот он какой, продажный сержант, что метит в прапоры, а может даже и в лейтенанты. Я ж до этого только его ауру видел. Теперь вижу глазами. М-да. Внешность бывает обманчива.

— Приветствую, молодые люди, — говорит он поставленным сержантским бодрым голосом, — Добро пожаловать в патруль.

Вот кабы не знал, что это за гнида, чес слово повелся бы. Но я-то знаю, удерживаю каменное выражение, ребятки видят мою настороженно-хмурую физиономию и проникаться к сержанту доверием тоже не спешат. Сержанта, похоже, это нисколько не смущает.

— Вы переходите под мое командование, — добавляет он, оглядывая Мишку и Люту чуть ли не отеческим доброжелательным взглядом, — А лишних попрошу покинуть здание.

Понимаю. Лишний это — я, но спорить и вставать в позу не собираюсь. Напоследок хлопаю Мишку по плечу, подмигиваю Люте и выхожу наружу ровно в тот миг, когда перед крыльцом у тротуара останавливается конный Котярин экипаж, в котором кроме самого Котяры и его мордоворота привратника, сидят еще трое, видать те самые бойцы, о которых он говорил еще днем. Ну что ж. Я и раньше знал, что у Котяры слова с делом не расходятся. Группа сопровождения прибыла в полном составе.

Котяра видит меня, собирается что-то у меня спросить, но я делаю едва заметный отрицающий жест кистью руки. Котяра мое движение считывает и тут же отворачивается. Вот и хорошо. Лишнего внимания мне не нужно. Засовываю руки в карманы и легким неторопливым шагом стартую вдоль по улице. Прохожу мимо Котяриной повозки, даже не взглянув на нее, и иду дальше.

Вот не верю я, что Гвозди не предприняли меры предосторожности. Гвозди — не дураки. Наверняка отправили за мной хвост, и пусть этот «хвост» видит меня расслабленным и незаинтересованным. Прохожу два квартала, сворачиваю за угол и кидаю за спину быстрый незаметный взгляд. Ага. Успеваю заметить, как скорым шагом чешет голубчик, перебегая улицу. По мою душу чешет, тут к гадалке не ходи.

Продолжаю дефилировать, тщательно изображая гуляку Джонни Уокера с этикетки на бутылке вискаря. Лето перевалило за середину. К десяти солнце успевает закатится. Зажигаются монструозные фонари. Чет я так и не понял, нафига они такие огромные? Ну пусть они оборудованы отпугивающими артефактами, но разве артефакты могут быть размером с чемодан? Они ж магические? Надо будет при случае полюбопытствовать у Котяры.

Заруливаю в заранее присмотренный ресторанчик. Народу немного, народ еще не разгулялся. Прохожу вглубь помещения, присаживаюсь. Подлетает расторопный официант. Отмечаю краем глаза, что мой соглядатай тоже вошел. Делаю большой обстоятельный заказ. Даю понять, что сюда я пришел надолго. Уже возвращая меню, задерживаю на официанте вопросительный взгляд. Официант понятливо склоняется пониже.

— Мне бы… э-э… шоркнуться, так сказать, — обозначаю пожелание.

— Вас понял, — официант многозначительно двигает бровями вверх-вниз, — Сделаем в лучшем виде.

— И вот еще… э-э… любезный, хотелось бы посидеть со вкусом в спокойной обстановке, так сказать. Найдется у вас какое-то более приватное местечко?

— Есть кабинки, — сообщает официант с любезной безотказностью, — Никто не помешает.

Позволяю труженику сервиса отвести себя в кабинку.

— Ага. То, что нужно, — благосклонно киваю, — И вот еще, счет давайте сразу.

Счет тут же прилетает, интерфейс высвечивает окно торговли. Однако, цены конские. Но делать нечего, оплачиваю. На краешек стола будто случайно из рукава официанта выпадает маленький пакетик. Меня оставляют одного. Я умышленно заказывал блюда, не требующие долгой готовки, но ресторан есть ресторан. Минут двадцать, а то и полчаса прождать придется.

Выхожу из кабинки, направляюсь в туалет. Пакетик с шорком смываю в унитаз. Умываю лицо холодной водой, верный способ унять ноющие виски, я ж вторые сутки без сна. На обратном пути отмечаю, что мой «хвост» на месте. Сидит с кружкой пива недалеко от входа и тщательно изображает медитативную самопогруженность. Сиди родной, тебе еще долго тут сидеть. Возвращаюсь в кабинку.

Мне уже принесли салатик. Сметываю салатик. Заносят печеное мясо с гарниром. Съедаю мясо. Что там еще было в заказе? Ага. Несут пирожки под закусь и бутылки. Я заказал не стопки, не графины, а бутылки; вместе с пирожками они отправляются в инвентарь. Не оставлять же, когда такие деньги уплачены. Все, здесь делать больше нечего. Перехожу в энергию и вываливаюсь из ресторана прямо сквозь стену.

И подкрепился и от хвоста избавился. Припускаю бегом. Мишка и Люта, судя по карте,