– То есть ты вечно ворчишь, чтобы скрыть панические атаки и нервы?

– Не переоценивай меня. Иногда я ворчу просто потому, что наполовину кактус. – В обращенном ко мне взгляде чувствуется тепло. – А ты хорошо справилась.

Будь у меня силы, я бы рассмеялась.

– Врешь.

Второй уголок рта присоединяется к первому, и вот он уже действительно улыбается. Медленно, немного неуверенно протянув руку, он убирает мне прядь волос за ухо, а потом осторожно касается лба. Я снова закрываю глаза и судорожно выдыхаю.

– Как приятно.

– Да?

– Это как дополнительный груз, чтобы я не упала в небо.

– Нет, этого допустить никак нельзя. Оставляем груз.

Тоже улыбаюсь. Едва-едва. Когда я наконец гляжу на него украдкой, все веселье пропало, осталось только беспокойство.

Его слегка басистый, ровный тенор оказал умиротворяющее воздействие, и я снова могу говорить.

– Спасибо, – благодарю я. – Снова чувствую себя нормальной. Ну, почти. – Никогда больше не буду принимать почти нормальное состояние как должное. Сил не осталось совсем.

– Собираюсь задать тебе непростой вопрос, – осторожно начинает он.

Что ж, морально готовлюсь.

– Я бы хотел, чтобы ты рассказала мне о Джеке.

Смотрю вдаль, мимо него, на Малую Медведицу.

– Что ж. Может, я и смогу. – Но только потому, что он первый поделился своей историей. Только потому, что, глядя на него, я и представить не могу, что он может отреагировать зло или равнодушно.

Так что рассказываю Уэсли о Джемме, Калебе и Джеке. О котором, что любопытно, вот уже сколько времени даже не вспоминала. И кого считала идеальным парнем, хотя, оглядываясь назад, понимаю, что те отношения были до смешного поверхностными. Будь Джек настоящим, ничего хорошего бы у нас не вышло.

– Мне нравилась сама идея спонтанного, путешествующего, громкого, общительного парня, – признаю я, краснея. – Но на самом деле, думаю, я больше подхожу…

– Да? – подбадривает меня Уэсли каким-то странным, будто одолженным у кого-то голосом.

– Кому-то более серьезному, эмоционально стабильному, – заставляю себя закончить я. – Для равновесия. Кому-то понимающему. Надежному.

– Хм, – наконец произносит он, помолчав какое-то время.

– Хм, – соглашаюсь я, болезненно четко ощущая… все. Примятую траву вокруг, холодящий щеки воздух, россыпь звездочек, украсившую огромное бархатное небо. Тепло, исходящее от человека рядом, облачко мыслей над его головой, которое мне хочется лопнуть булавкой и посмотреть, какие вывалятся слова.

– И все же я не понимаю причину, – вдруг задумчиво произносит он. – То есть ты рассказала, почему она так поступила, но это все равно звучит нелогично. Даже если она действовала из лучших побуждений, кто так поступает с людьми? Она же могла просто сказать, что ей нравится Калеб, и, зная тебя, не сомневаюсь, ты бы заверила ее, что беспокоиться не о чем.

– Наверное, это из-за того, что я понравилась парню, с которым она как-то встречалась. Меня он не интересовал, но, думаю, после этого она мне не доверяла. Но самое обидное, что за все то время, пока она отвлекала меня Джеком, она даже не подошла к Калебу, ни разу! Влюбленность быстро прошла, так что в ретроспективе все кажется довольно бессмысленным. Потратить столько энергии, и на что? Джемма для своего плана «А» выбрала самый радикальный вариант. Наверное, ей просто нравятся драмы.

– Может, и хорошо, что мы не можем понять людей, которые так поступают, – мрачно замечает он. – Я рад, что у тебя будет собственный отель и тебе больше не придется находиться рядом с этой паразиткой и ее отцом. Знаешь поговорку про то, что успех – лучшая месть? С твоим опытом работы «Падающие звезды» просто обречены на успех.

О нет.

Сейчас все и раскроется.

Молчать я не смогу.

– Мне надо признаться еще кое в чем.

Он не перебивает, приготовившись слушать.

– На самом деле я не координатор мероприятий. – Прячу лицо в ладонях, но продолжаю: – На мне была уборка и другие обязанности по хозяйству. Они повысили меня, чтобы замять то, что натворила Джемма, чтобы я никому не жаловалась, но ни один из моих планов так и не одобрили. Ни одно предложение не приняли.

– Хм-м-м, – протягивает он. – Что ж… Если подумать, уметь вести хозяйство столь же полезно, как и организовывать мероприятия. Ты лучше многих знаешь, как отмыть все, что нужно, как украсить любую комнату. Это важно. И, ко всему прочему, у тебя уже есть идеи, как развлечь будущих гостей во время их пребывания. Такое сочетание, как высокие цели и желание что-то доказать, приносит результаты.

Поверить не могу, он сошел с ума.

– Но я же соврала.

– А я соврал, что в коттедже две спальни, – напоминает он. – И не сразу сказал тебе, что драгоценности – подделка.

– Это была хорошая ложь, – возражаю я. Давно уже пора остановиться, но у меня не выходит. Просто невероятно: я заварила такую кашу, а он все еще рядом, не махнул на меня рукой. – А моя – эгоистичная.

– Но ты была права, – убежденно настаивает Уэсли. – Из «Падающих звезд» получится отличный отель.

– Может, единственная причина, по которой я захотела устроить его здесь, – просто потому, что в моем подсознании еще в детстве отпечаталась та открытка.

– Или, может, ты увидела душу поместья и поняла, чем оно хочет быть, даже до того, как нашла ту старую газету.

От стресса я начинаю вести себя излишне драматично. Вот и сейчас закрываю лицо рукой, решив никогда больше не вставать.

– Прекрати быть таким милым, я не выдержу. Забирай все для своего приюта, – объявляю я. – Даже бальную залу. Запустим туда свиней.

Он берет меня за руки и тянет на себя:

– Ну хватит, королева драмы. Нас ждет сокровище.

– Разве тебе не странно, тебя это не беспокоит? – не могу удержаться от вопроса я. – То, что я думала, что встречаюсь с твоей фотографией.

– Странно? – Он вымученно вздыхает. – Как бы это сказать? – Наклоняет голову, ища ответы в темном небе. – Как бы сказать…

Вопросительно смотрю на него и жду.

Осторожно поддерживающая меня за талию рука приводит мое тело в сидячее положение.

– Тебе нечего стесняться. Совершенно нечего. Мне ужасно, чрезвычайно льстит, что ты бы поставила мне лайк. – Беспокойные глаза впиваются в мои, но всего на миг. – И мне бы очень хотелось в тот день иметь настоящий профиль в «Тиндере».

– Интересно, где же сокровище, – слегка иронично хмыкаю я, когда мы подходим к почтовому ящику на столбе посреди пустоши. Красный флажок поднят, посылка готова к отправке.

Он жестом предлагает мне самой его открыть. Не знаю, почему, но я очень волнуюсь. Внутри сеточки паутин и коричневый конверт из вощеной бумаги.