– Нет, эта молодая женщина участвовала в танцевальном марафоне, который проходит в вашем ДК.

Лицо свидетельницы приняло удивленное выражение:

– Вот почему она была так странно одета. А я еще подумала, что даже для гулящей это уж слишком. Как в кино. А она артистка… Понятно. То есть совсем непонятно. Что ей понадобилось у нас во дворе?

Хотела бы Ксюша это знать!

– Скажите, вы ее видели?

– Да. Это я и вызвала полицию. Понимаете, она сидела как пьяная. Ну, не ровно, а привалившись к стенке. Вот я и подумала… Наверное, пьяная.

– Вы очень хорошо поступили. Может, благодаря вам эта женщина выкарабкается. Вы спасли ей жизнь!

– Дай-то бог.

– Но вы видели человека, который на нее напал?

– Нет. Когда мы с дочкой пришли на площадку, она уже сидела.

– И когда это было?

– Около половины первого.

А из Дома культуры Кристина ушла в начале первого. Значит, Ксюша была права в своих предположениях. Кристина примчалась прямо сюда.

– Поздно вы с дочкой выходите погулять.

– Эстер болеет, в садик нам ходить не надо, поэтому позволяем себе утром поваляться в постели подольше. Проснулись, позавтракали, выглянуло солнышко, мы и пошли прогуляться.

– Кто-нибудь на площадке был еще?

– Нет. В будние дни днем тут вообще никого не бывает. Вечером, конечно, другое дело. А вот днем тихо. Только мы с дочкой и вышли.

– Значит, на площадке никого не было?

– Нет, была женщина.

– Это я поняла. Женщина сидела в домике…

– Другая.

Ксюша заинтересовалась:

– Какая еще другая?

– Старушка. Маленькая такая, с сумочкой. Прилично одетая. Она крутилась возле домика. Я даже крикнула ей, чтобы она поосторожней, чтобы в домике не садилась, там место грязное, вечно пьяные ошиваются. Она меня поблагодарила и засеменила прочь. Сумка у нее была тяжелая, было видно, как ей трудно ее нести.

– А потерпевшая была уже в домике?

– Да.

– Может, старушка помочь ей хотела?

– Она прочь очень резво побежала. Наверное, вы правы, она хотела доброе дело сделать, сочувствие проявила, а я ее спугнула.

– Хорошо, что вы сами потом все же не остались в стороне, – утешила женщину Ксения. – В конечном итоге именно благодаря вам несчастная осталась жива. Помощь подоспела к ней в последнюю минуту.

И, понимая, что больше она тут уже ничего не разыщет, девушка двинулась прочь.

– Как? – удивилась свидетельница. – Вы уже уходите?

– Да. Очень много дел.

– Но я думала, вы что-нибудь сделаете с этим местом.

– С домиком? Что именно я должна с ним сделать?

– Не знаю… Снесете.

– Не имею на это полномочий.

– Опечатаете на худой конец! Я видела, как в фильмах место преступления оцепляют желтой лентой. Почему бы вам не сделать тут то же самое?

Женщина была так настойчива, что Ксюша всерьез испугалась, как бы эта особа с фанатично блестящими глазами не заставила ее самолично натягивать оцепление.

– Я распоряжусь. Место будет оцеплено.

– Когда?

– Завтра.

– Почему не прямо сегодня? – настаивала женщина, на глазах становясь все более и более озлобленной. – Как ваше имя? Звание? Кстати, покажите мне ваши документы.

Ксюша уже не знала, как ей унести отсюда ноги. Она быстро пошла прочь, но женщина прицепилась к ней, словно репей, и шла рядом.

– Кто вы такая? Из какого отдела?

Ксюша не выдержала и пустилась бежать.

– Всего доброго! До свидания! – крикнула она на ходу.

– Остановитесь! Мы еще с вами не закончили разговор!

Но все же сравняться с Ксюшей в скорости женщина не могла и вскоре отстала.

– Я буду жаловаться! – неслись вслед ее крики. – Я вас запомнила, сообщу ваши приметы вашему начальству, и вас накажут!

Вот и делай после этого шаг навстречу людям. И попадаются же такие настырные особы! Им палец дай, по локоть руку отхватят.

Добравшись до дома, Ксюша позвонила Инне Карловне.

– Кристина в себя после операции не приходила.

Ей и операцию сделали!

– У нее проломлено основание черепа. Врачи говорят, что эта ночь может стать для нее критической.

– То есть… она может умереть?

– Врачи боятся делать прогнозы. Да, они не исключают такой возможности.

Ксюша от этой новости так сильно разволновалась, что сама ночью спала крайне плохо. Несмотря на усталость, сначала она никак не могла заснуть. А когда уснуть все же удалось, ее стали мучить кошмары. В них девушка оказалась в лабиринте среди голых темных стен. По ним она убегала от неведомой опасности, преследующей ее буквально по пятам. Она бежала, а тьма надвигалась. Что там крылось во мраке, который с каждой минутой подступал к ней все ближе, Ксюша не знала. Но вдоль стен то и дело вспыхивали призрачные огни, в свете которых девушка видела то силуэт Георгия, то лицо Кристины, то Веня махал ей ручкой. Мол, присоединяйся к нам, давно пора!

В итоге Ксюша проснулась вся в холодном поту. Было еще очень рано, но девушка чувствовала, что больше ей спать не хочется. Страшный сон до такой степени ее напугал, что Ксюша просто элементарно боялась теперь ложиться обратно в свою кровать.

«Ну и ну! Приснится же такое. Интересно, к чему бы это такой сон?»

Бабушка утверждала, что покойники всегда снятся к перемене погоды. Ксюша выглянула в окно. Так и есть. Небо затянули низкие тучи, накрапывал дождик, и дул холодный ветер. От вчерашней теплой солнечной погоды не осталось и следа. В город вновь пришел холод. Как всегда, бабушка оказалась права.

Так в мыслях о бабушке Ксюша пошла на кухню. Там она обнаружила свою маму, которая сидела за компьютером.

– Ты что так рано встала? – удивилась она при виде дочери.

– А ты?

– Я еще и не ложилась, – засмеялась мама. – Срочно надо рукопись сдать в издательство. Весь месяц бездельничала, а теперь аврал.

Мама Ксюши была писателем. Не так чтобы очень известным. А потому и зарабатывала она не так чтобы много. Но все же на хлеб с маслом их семье хватало. И к тому же мама любила свою работу и не хотела бы заниматься чем-то иным. Ксюша замечала, что в последнее время у них дома с деньгами стало совсем трудно, но мама бодрости духа не теряла. «Проживем как-нибудь. Много ли нам надо!»

И вот сейчас мама закрыла крышку ноутбука, потянулась и зевнула.