пока она не прикончит их самих. Если же разозлить пару с птенцами, тогда всё может закончиться очень нехорошо.

– Например? – я гулко сглотнула.

– Нас могут буквально выкинуть из гнезда на землю. Бери свой рюкзак, – поспешно забросив свой рюкзак за спину, она схватилась за лук, – на счет три одновременно срываем материи.

– А дальше?

– А дальше либо мы беспрепятственно, но поспешно спускаемся на землю, либо нам придётся израсходовать все оставшиеся у нас стрелы и ещё твой клинок.

Первой спускалась я. Дикая прикрывала меня сверху. Затем она сбросила вниз колчан со стрелами и лук, и прикрывать её с земли стала я. Птицы недвижно наблюдали за нами вплоть до момента, пока мы торопливо не скрылись в противоположных их расположению зарослях. Исходя из слов Дикой, нам сильно повезло, что они не напали на нас. Но одновременно нам в принципе не повезло с тем, что они вернулись. Гнездо было, пожалуй, самым лучшим укрытием в Конкуре, которое у нас случалось до сих пор. Жаль было его терять и возвращаться назад на переполненную опасностями землю, но другого гнезда на нашем горизонте не было, так что пришлось двигаться дальше…

Правда, далеко уйти нам в итоге не удалось.

Над головой сгущались тучи, но в той части леса, в которую мы зашли, царила сухая сепия – казалось, что здесь уже не первую неделю не проливалось ни капли дождя. Пожухлые листья и трава хрустели под ногами, воздух пах разряженным озоном, как будто гроза уже миновала, но по всем остальным внешним признакам она только собиралась начаться.

Мы вышли на небольшую площадку, на которой не росло деревьев. Мы собирались пересечь её, чтобы оказаться подле дуба, в сени которого планировали спрятаться, но добраться до него нам было не суждено. Нас отвлекли сразу два шума с двух разных сторон: слева от нас мелькнуло две тени и вскоре мы увидели Яра стоящим на границе площадки, всего в пятидесяти метрах от нас – Абракадабра, очевидно, скрывалась где-то позади него; второй шум раздался прямо напротив нас и быстро разросся – со стороны дуба прямо нам в лоб неслось нечто крупное. Прошло несколько секунд, прежде чем мы различили первого Блуждающего. Дикая выпустила первую стрелу… Мы попытались отступать, но Блуждающие приближались слишком быстро… Друг за другом я выпустила обе звёздочки, после чего схватилась за кинжал… Дикая выпустила ещё одну стрелу без возможности вытащить из поверженного Блуждающего первую стрелу… Боковым зрением я увидела Яра… Он метнулся прямо на нас… Я думала, что его мишенями являемся мы, но вдруг он перерубил рапирой выскочившего на нас Блуждающего… Затем ещё одного… Дикая попыталась вытащить из ближайшего к ней Блуждающего стрелу, но не успела – пришлось снова стрелять… Яр зарубил ещё одного Блуждающего, которого если бы он не снял, мне пришлось бы колоть кинжалом, что даже звучало жалко… Все стрелы были выпущены… Но… Остался последний Блуждающий… Он бежал на меня… Яр ещё не успел вытащить рапиру из последнего зарубленного им Блуждающего… Дикая только успела броситься за ближайшей стрелой… Я метнула кинжал, но… Совсем чуть-чуть промахнулась… Кинжал вошел вместо сердца в плечо Блуждающего и не остановил его… Рассвирепевший, громко орущий от боли Блуждающий набросился на меня всем телом… А в следующую секунду… Его голова вдруг… Отделилась от плеч!.. И… Ещё несколько секунд провисела на моём запястье, до крови впиваясь в него поломанными, острыми зубами…

…Голова Блуждающего наконец оторвалась от моего запястья, оставив на нём глубокий кровавый шрам в форме полумесяца… Все замерли… Я ошарашенно повернулась к Дикой лицом, таким образом оставив Яра в двух шагах позади себя… Ужас, который плескался в глазах Дикой, было невозможно не передать словами, не вообразить… Казалось, она испытывала в эти секунды даже больший шок, чем я… Я хотела спросить её, что дальше… Что делать дальше… Что будет дальше… Как вдруг…

Услышала за своей спиной голос Яра: “Она всё равно уже не жилец…”.

После этого момента всё разлетелось на болезненные осколки: неожиданная, мгновенная боль, прошедшая от лопатки до ключицы сквозь сердце – вид окровавленного острия, торчащего из моей груди – разрывающий перепонки надрывный крик Дикой: “НЕТ!!!”, – блестящая стрела, молниеносно пролетевшая рядом с моим правым виском – хруст не моей кости где-то позади – мой неконтролируемый шаг влево – мой уход в темноту ещё до моего соприкосновения с землёй. И последняя яркая вспышка, мысль-воспоминание: “Ты Неуязвимый, Кей. Уязвить тебя невозможно. Ясно? Ни Атакам, ни трапперам, ни любым другим напастям меня не взять и не сломить, потому что я Неуязвимый – повтори эти слова".

Я повторила эти слова. И умерла.

…Конец моего пути.

Тринидад.

Блуждающий укусил её. Его отрубленная Яром голова продолжала болтаться на её предплечье ещё несколько секунд после того, как отделилась от своего отлетевшего в сторону туловища. Укус Блуждающего – смертельный приговор. Такой приговор невозможно аннулировать. Никто не знал как… Я не знала как… Джекки смотрела в мои глаза, желая отыскать внутри меня ответ на то, что мы будем делать дальше, а у меня ничего не было… Только эта ужасающая боль внутри грудной клетки… И вдруг…

“Она всё равно уже не жилец”, – так он сказал, но замахнулся он раньше слов, а я не заметила этого, потому что в роковые секунды всецело тонула в ошарашенных глазах Джекки… Я не успела его опередить, не успела предотвратить удар… Успела только выкрикнуть мгновенно оглушившее меня: “НЕТ!!!”, – и взвести лук… Но больше ничего не успела…

Яр вонзил рапиру ей в спину. Лезвие пронзило Джекки насквозь, под левой ключицей, так, чтоб наверняка… Стрела будто самостоятельно отделилась от тетивы… Тоже так, чтоб наверняка… Она вонзилась в его шею, перебила сонную артерию, вызвала мгновенный фонтан крови…

Из Конкура могли выбраться шестеро… Но произошло непоправимое… Яр с Джекки завалились на землю одновременно… Но в разные стороны… Не помня себя, отбросив лук в сторону, я бросилась к Джекки… Я не понимала, что и зачем кричу, но я кричала имя незнакомого мне человека: “Конан!!! Конан!!!”. Упав перед ней на колени, не вынимая всё ещё торчащей рапиры из её груди, чтобы не навредить ещё сильнее, я перевернула её на бок… С острия струилась кровь… Казалось, будто оно пропиталось ею насквозь… Кровь была везде….

Глаза Джекки были закрыты, лицо побелело до мертвенно-бледного состояния, губы посинели… Не