– Вот почему, старик, я хочу, чтобы ты изменил Завет. – Илиана подошла еще ближе и посмотрела на хранителя сверху вниз. Она улыбалась. – Измени его. В нашу пользу.

Он пару секунд вглядывался в нее:

– А ты серьезно настроена.

– Смертельно серьезно. – Женщина отступила, стремительно развернувшись и деактивировав меч. – Я знаю о тебе, Уилтс…

– Хилтс.

– …ты и эти твои кешири раскапываете здесь всякую бесполезную чушь. Но, – она обернулась, – вы вполне можете найти настоящий Завет, из которого явствует, что истинные наследники власти на Кеше – Сиела и ее сторонники.

Одна из «Сестер» сунула Хилтсу свиток. Хранитель развернул пергамент, и глаза его широко распахнулись в изумлении.

– Думаешь, это сработает?

– Сработает, – отрезала Илиана. – Остальные жутко суеверны – им все равно, какому именно герою прошлого поклоняться. Они благоговеют перед всеми нашими предками, теми, что рождены в небесах. Это их право. Но они не уважают того, кого до́лжно. – Она указала на пергамент в руках Хилтса. – Однако все изменится, когда ты прочитаешь это вместо Завета Корсина. Эти тупицы поверят – и подчинятся мне. Этого будет вполне достаточно.

Хилтс медленно выдохнул, едва сдерживая смех. Он взглянул на Илиану – сколько энергии и таланта! И все впустую. «Конечно, она не знает, – подумал хранитель. – Она слишком молода».

Илиана пристально уставилась на него:

– Что?

– Мне жаль. – Хилтс свернул пергамент. – Я восхищен твоим планом, Илиана Мерко. Но есть причины, почему никто и никогда не делал ничего подобного. Ты не можешь знать о них, если не присутствовала на чтении Завета лично или тебе не рассказал кто-то, кто был на чтении.

– О чем, будь ты неладен, ты говоришь?

Медленно, чтобы никого не нервировать, Хилтс обошел Песочные Трубки справа и приблизился к закрытому сверху постаменту:

– Понимаешь, я не читаю Завет Корсина. Это не входит в обязанности хранителя.

Илиана недоуменно смотрела на Хилтса, вернувшегося со свертком роскошной ткани в руках:

– Тогда кто его читает?

– Яру Корсин. – Хилтс откинул ткань и продемонстрировал небольшой, пирамидальной формы предмет. Настоящий прибор – в городе, где практически не осталось никаких механизмов…

– Это… поразительно.

– Это плохо, хранитель.

– Я говорю не о том, хорошо это или плохо, – пояснил Хилтс своему помощнику. – Но так или иначе, это поразительно.

Хилтс и Джей смотрели с балкона дворца на город, освещенный первыми лучами солнца. Они никогда не видели столицу столь оживленной. Волнующаяся толпа людей и кешири занимала все пространство, что некогда называлось Кругом Вечности. То тут, то там вырастали заграждения от вулканических дождей.

Люди стали собираться на следующий день после того, как Илиана и ее отряд появились во дворце. Все хотели занять местечко получше в преддверии торжеств в честь Восшествия Ниды. Никто из простых смертных не будет допущен на церемонию чтения Завета, но для собравшихся это не имело большого значения.

– Этой планете нужен праздник, – заметил Хилтс.

– Ей нужен вождь, – возразил Джей. Взгляд его темных глаз обратился к Хилтсу. – Я услышал эти слова от Илианы. Люди хотят найти в словах верховного повелителя какие-то указания.

– По крайней мере, – фыркнул Хилтс, – это будут именно его слова. – Он бросил короткий взгляд в сторону дворца. Там Илиана и ее «Сестры» завороженно разглядывали богато украшенную пирамидку. – Разобраться в его работе они не смогут. Это сложно.

Что правда, то правда. Хилтс помнил, как и сам с трудом сумел заставить аппарат работать в предыдущий День Завета, четверть века назад. Его предшественник оставил заметки, в которых говорилось, что пирамидка – это записывающее устройство. Там же раскрывался древний секрет его активации, но Хилтс смог включить аппарат только с четвертого раза. Он немного сомневался в исправности устройства. Проиграется ли запись в этом году?

Не имеет значения. Лично он неплохо играл последние четыре дня. Он выиграл время, уверив Илиану в том, что аппарат возможно включить лишь в День Завета. Самонадеянную женщину это не остановило – она упрямо и безрезультатно возилась с пирамидкой, – но, как и надеялся Хилтс, принесло ей некоторое облегчение. В числе прочих в Тав заранее прибыли и враги Илианы, наверняка предупрежденные своими шпионами о том, что «Сестры Сиелы» находятся во дворце. Над лагерями перед дворцом уже взвились флаги корсинитов, «Золотой судьбы», отряда «Пятьдесят семь» и многих других. Воины Илианы заняли пост перед воротами, но удержат ли они его, было неясно – число их противников все возрастало. За восемь дней до праздника прекращались все военные действия; кровные враги вербовали сторонников, используя ораторское искусство. Торжество Восшествия Ниды было праздником болтунов.

– Посмотри-ка вон на того командира, – указал Хилтс. – Да поможет нам темная сторона.

– Соединение, – сказал Джей. И Хилтс уже испугался того, что ему вновь придется выслушивать теории Джея о том, какое сегодня в действительности число. Но кешири только вздохнул и посмотрел ему прямо в глаза. – Хранитель, я не понимаю, почему бы вам не править Племенем. Мудрость древних Защитников открыта вам больше, чем кому-либо еще.

– Слишком уж открыта. – Хилтса позабавило предложение Джея. – Это дни Болтливых Дураков, мой друг. Людям знающим, таким как мы, нечего там делать.

– Но учителя Племени говорят, что любой свободный человек, мужчина или женщина, может стать верховным повелителем.

– Для меня, пожалуй, неплохо верить в это. Но не для тебя. И если эти дураки внизу тоже поверят, – Хилтс кивнул на толпу, – все станет еще хуже. И тебе повезет, что не повезло мне. – Он усмехнулся. – И что это за «учителя Племени»? Мало кто согласится с тем, что Племя вообще существует.

Система школьного образования пала еще одной жертвой бесконечных междоусобиц. Во времена Корсина и его преемников люди были едины. Но претендентов на власть становилось все больше, а методы борьбы – все жестче; и сообщество ситхов – если Племя можно так назвать – окончательно развалилось. Хилтс похлопал своего молодого помощника по плечу:

– Нет, слишком поздно. Подобно Донеллану, я упустил свое время.

– Позвольте не согласиться…

– Послушай, Джей. Когда человек преклонных лет говорит, что так оно и есть, или поверь ему, или вежливо кивни. – Хилтс отошел от перил. – Потому как последнее, что ему нужно, – это сомнения в собственной мудрости.

– Даже если он ошибается?

– Особенно если он ошибается. – Хилтс повернулся и двинулся к дворцу. – Кстати, о дураках…

Внутри Илиана все еще вертела пирамидку в руках. С ней остались только две сподвижницы, остальные охраняли дворцовые ворота.