– Да я это, я, хватит пялиться, – проговорил мародер и принялся стягивать с себя защитный костюм.

Он привык, что кто-нибудь из рядовых подбегал к нему, чтобы принять вещи и сдать их на дезактивацию, но сегодня почему-то желающих не было. Может быть, из-за того, что люди до сих пор не осознали, что это действительно мародер, и что он действительно жив.

– Я не воскрес, не зомби, и не мутант, – обратился Нель к толпе, игнорируя ехидный смешок ментала в своей голове. – Так что хватит таращиться. Да, ситуация необычная, но может быть кто-нибудь подойдёт и поможет мне?

С одного из охранников будто слетело оцепенение. Он подошел к мародеру и принялся собирать и складывать элементы защитного костюма в специальный полиэтиленовый мешок.

Избавившись от «химзы», Нель двинулся в сторону кабинета полковника, но остановился на полпути, увидев дверь в свою халупу. На ней были явственно видны следы взлома и более того, через щель между своркой и косяком из помещения на мародера смотрело любопытное женское личико.

И принадлежало оно отнюдь не той девушке, которую Нельсон хотел бы увидеть.

– А чего ты ожидал от них? – спросил голос в голове. – Тебя не было почти две недели, естественно, что они отдали удобное и просторное помещение тому, кому оно нужнее, чем покойнику.

– Почему дверь ломали? – прошептал Нель вслух.

– Потому что я не дал им ключей, – ответил Илья, выкативший откуда-то сбоку на своей коляске.

Выглядел инвалид ещё хуже, чем обычно: под слезящимися глазами у него появились круги, лицо опухло и заросло двухнедельной щетиной. И несло от него дикой смесью запахов: спирт, гвоздика и уксус.

Короче, явно пил Илья, причем пил запоем. И наверняка с самого исчезновения мародера.

* * *

– А если он вернется? – спросил инвалид.

– Не вернется, – ответил один из присланных к Илье делегатов. – Он умер. Так что гони ключи по-хорошему. Мы тебе его вещи отдадим.

– Почему отдавать? – спросила женщина. – Наследников у него нет, так что надо вещи между всеми разделить. Все ведь знают, что он самым богатым в переходе был. Вот и поделим по-честному.

– Не отдам я вам ключей, – помотал головой Илья. – Что хотите, делайте, но не отдам. Хоть с полковником приходите, хоть с генералом, ничего от меня не получите.

– Да нас сам полковник и послал, – ответил мужчина.

Илья понимал, что ему самому противно участвовать в этом. А вот женщина, наоборот, брызгала слюной и злобно шипела:

– Да он просто лишнюю жилплощадь захапать хочет, вот и все! И весь хлам Нельсона себе забрать! Там же сокровища, года три можно сытно есть на них, и ни о чем не думать.

Илья поморщился.

– Ну, ребята, – сказал он. – Давайте хотя бы еще неделю подождем. Может быть, Нельсон все-таки вернется?

– Да помер он! – ответила баба.

Илья знал, как ее зовут, и как бы ни бунтовало в нем воспитание, иначе как бабой разъяренную фурию он назвать не мог. К тому же прекрасно понимал, в чем проблема: в молодой девушке, стоявшей чуть в стороне – дочке этой самой бабы, которой и предназначалась освободившаяся жилплощадь.

Конечно, мародер был не единственным, кто погиб в тот день. Но у остальных были семьи, жены и дети, которых, конечно, никто не стал бы выселять. Наверное, реши новая подруга Нельсона остаться, никто и не подумал бы выгонять ее, но сейчас каморка пустовала.

– Не дам ключей, – ответил Илья, и скрестил руки на груди.

– Пошли, – тряхнула головой баба. – Вскроем ломом дверь, если этот урод не хочет ключей давать. Дармоед безногий, чтобы ты сдох, поскорее, понял?

Развернувшись, она пошла к двери. Мужчина только развел руками, будто извиняясь, и двинулся за ней. А Илья остался сидеть в кресле возле входа в свою берлогу, не зная, что делать.

Опыта у взломщиков не было, поэтому ковырялись они долго. Правда, сам инвалид этого уже не видел. Вернувшись в свою каморку, он достал из-за шкафа флягу с самогоном, в несколько приемов высосал ее до дна и отрубился.

Как сумки с вещами мародера оказались у него в комнате, на следующее утро Илья даже не вспомнил.

* * *

Мародер подошёл к Илье и протянул ему руку. Инвалид пожал его ладонь, и Нель в очередной раз удивился, как ему это удается? Кожа на ладонях инвалида ни капли не изменилась за двадцать лет, в то время как у мародера узкие музыкальные ладони превратились в руки убийцы, в которые намертво въелись запахи пороха, ружейного масла и крови.

Интересно, не придави та плита ноги Ильи, он сейчас был таким же, как Нельсон? Или для этого нужно чем-то отличаться от других, быть иным, неважно чем: разумом или душой, если она все-таки существует.

– Как дела, брат? – прохрипел Нель.

– Погано, брат, – ответил инвалид. – Пожалуй, так погано только после самой войны было.

– Понимаю, – протянул мародер. – Давно пьешь?

– Да не в этом дело, – принялся было горячо убеждать Нельсона друг, но очень быстро осекся. – Неделю уже. Как Карина ушла, решили, что твою берлогу можно забирать. Пришли за ключами, а я им от ворот поворот. Ну, в общем, сломали замок, только вещи ко мне занесли. Забирать будешь?

– Не буду, не нужны, – покачал головой Нель. – Можешь раздать. Если что личное, сожги. Договорились?

– А чего ты так? – Илья криво усмехнулся. – Переехать решил? Иммигрировать? Работу новую предложили?

– Не, брат, просто я завязываю. Сделаю то, что должен, и свалю из города к чертям собачьим. Навстречу новой жизни.

– Сильное решение, – покачал головой Илья. – Знаешь, я даже с тобой махнул бы, если б идти мог, хоть бы и на протезах. А так, на коляске, сам понимаешь, какой из меня бродяга-путешественник.

– Понимаю, – Нель кивнул. – Ладно, брат, мы с тобой пообщаемся ещё, а пока что мне нужно к полковнику заглянуть. Сам понимаешь, я сюда не просто так днём через коллекторы шел.

– Ладно, иди, – в голосе Ильи сквозило напускное безразличие. Сглотнув, он собрался с силами и спросил. – Слушай, а с Колей ничего нельзя было сделать?

Нелю не пришлось даже отвечать. Достаточно было просто посмотреть в голубые глаза инвалида, чтобы тот все понял. Да, Илья и труп должен был видеть, и понимать неуместность такого вопроса в той ситуации, но не спросить просто не мог.

Мародер развернулся и двинулся в сторону кабинета полковника, как миллион раз до этого. Но только в тот момент он понял, что именно чувствовал в старом вояке, что именно заставляло его все время прислушиваться к словам этого ветерана нескольких войн.

Полковник заменил ему отца, который то ли погиб, то ли просто пропал во время войны. И не только ему: многие солдаты-срочники, были готовы пойти ради этого немолодого мужчины на все. Он дал им средства, чтобы выживать, и дал им цель – а что еще нужно человеку?