Андрей посмотрел на капитана. Тот сидел в стороне и хмуро наблюдал за ними. Автомат в его руках был направлен в их сторону.

– Капитан, никак ты стрелять собрался?!

– Ты с ним контактировал… – произнес тот.

– Глупости все это. Впрочем, хочешь, стреляй!

Эдик посмотрел на Рокотова, как на одержимого, но не отодвинулся. Андрею это понравилось.

Капитан Кит опустил автомат.

– Все равно заберем его с собой, – сказал Андрей, кивая на безумца, спина которого вздымалась и опускалась от ровного дыхания.

– Может, ну его к дьяволу? – проворчал Эдик. – Такую вещь из-за него испортили.

Паренек еще недолго изучал взглядом половинки, словно надеялся починить безвозвратно сломанное устройство. Андрею казалось, что рядовой Краснов, с тоской смотревший на разбитый ноутбук, на самом деле думает о том же, о чем и он: что вместе с файлами пропала и шикарная красотка, и образ ее остался теперь только в их памяти.

– Вот мне не понятно, – сказал он. – К чему больше тебя приревновала собака, к этой девице или к компьютеру?

– Дура ты, дура, – не ответив Рокотову, Эдик потрепал Линду за уши. – А ведь вещь-то действительно хорошая была! И что теперь, возвращаться за теми компами?

– Тут в городе такими компьютерами, наверное, целые склады забиты. Если хорошо поискать.

– Согласен. – Эдик отшвырнул половинку. – Все вокруг ничейное. Все вокруг мое!

– Я бы на твоем месте не разбрасывался словами. Этот дятел, небось, тоже так считал, перед тем как сойти с ума!

Лежавший рядом «дятел» вывернул к ним разбитое лицо, и послышалось его дрожащее хихиканье, как будто безумец ясно понимал, о чем идет речь.

Эдик рассмеялся, глядя на него. Андрей тоже захохотал. Его ненависть уходила с этим смехом, растворялась в стенах здания.

Их гомерический хохот плеснул с новой силой, когда сумасшедший, несмотря ни на что, снова потянулся к мешку с деньгами.

Засмеялся и капитан Кит, но как-то несмело, будто стыдясь своей недавней слабости.

Два часа, проведенные за рулем (за это время они проехали немногим больше сорока километров), порядком измотали Веру и она остановила машину, чтобы отдохнуть.

– Не могу больше!..

Грузовик застыл посреди разбитой гравийки. Взобравшись на сиденье с ногами, девушка подложила под голову сумку и легла на бок, чуть не вжавшись затылком в водительскую дверь и неудобно согнув колени, чтобы оставить на пассажирской части сиденья немного места для собаки.

Она понимала, что нельзя засыпать и, собственно, хотела держаться из всех сил. Но сил как раз и не было. Она закрывала глаза и тут же в испуге их открывала. Но веки снова смежались, и в какой-то момент девушка почти мгновенно уснула. Она спала тревожно, изредка вздрагивая.

Погода меж тем менялась: ветер стал сильнее и толкал грузовик своими порывами. А вскоре сверху посыпал дождь вперемешку со снегом.

Грозный зачарованно смотрел на снежинки, ударяющие в стекло и мгновенно тающие: они словно вспыхивали на миг и тут же расплывались. Услышав стон, щенок повернулся к девушке. Она дернулась непроизвольно во сне, вытянула ноги. Освобождая ей свое место, Грозный скользнул на пол. Ему хотелось выбраться наружу, размяться, но он не смел разбудить спутницу, хотя внимательно прислушивался к ее дыханию, готовый в любой момент проявить радость, если Вера соизволит проснуться. Он потянулся вверх, положив лапы на панель, и несколько раз лизнул запотевшее стекло. От этого не стало лучше видно, что происходит снаружи, но падавшие снежинки вспыхивали ярче.

Момент пробуждения девушки он все-таки прозевал: сам уснул незаметно, свернувшись на полу калачиком.

– Эй, соня! – Вера легонько ткнула его в бок.

Грозный широко и пискляво зевнул, вытянул передние лапы, потянулся задними. Сонными глазами уставился на девушку.

Вера проснулась только что и была несказанно удивлена тому, что ее мысли текли вполне ясно и она помнила почти все, что произошло с ней сегодня, за исключением, быть может, каких-то мелочей. Вместе с тем, она проспала определенно долго – не меньше трех часов. Светившее сквозь тучи солнце за это время изрядно сместилось – и то, что она помнила его прежнее положение, казалось еще одним подтверждением невероятного: «сумрачная» болезнь в этот раз ничем не проявила себя.

Девушка приоткрыла дверь, и в салон ворвался мокрый ветер.

– Разошлось-то как! Лишь бы дорогу не развезло.

Грозный вновь с интересом наблюдал за тем, как Вера принялась что-то искать: заглянула в бардачок, под сиденье, полезла в сумку, наконец в руке ее очутилась какая-то тряпица, и девушка стала протирать покрывшееся сыростью стекло.

– Сейчас поедем!

Грозный поскулил и заскреб дверь со своей стороны.

– Хочешь выйти? Ну, давай!

Она перегнулась и дернула за ручку.

– Только недолго.

Грозный спрыгнул вниз, в хлюпающую воду. Пробежался по лужам вдоль машины, неумело, еще по-щенячьи присел у заднего колеса, одновременно внимая звукам вокруг. Шелестела мокрая трава, которую волнами трепал ветер. Звонко били по кабине капли. Бурливо журчали струйки стекающей с машины воды, и его собственная. Что-то подсказывало, что можно было сделать это по-другому, к примеру, пометить колеса, оставив на них свой пахучий след, но Грозный не придавал значения пока еще неявным позывам собственного тела.

Покончив с этим, он пробежал немного вперед, рассчитывая вынюхать след грузовика, в котором уехал Андрей. Ничего не обнаружив, уселся в грязь, не обращая внимания на дождь, и долго смотрел в туманную взвесь, двигая ушами, надеясь что-нибудь услышать, пока сзади не раздался требовательный сигнал.

– Ты чего там? – крикнула Вера, высунувшись наружу.

Он вскочил и побежал к машине.

– О, нет!.. – заворчала девушка, когда он осыпал грязными брызгами ее и все вокруг, включая только что протертое стекло. – Мог бы и на улице отряхнуться! Ну, что ты там нашел?

Грозный вспрыгнул на сиденье и занудил, жалуясь на то, что пропал след.

Еще во время поездки Вера заметила, что когда она разговаривала с Грозным, щенок всячески давал понять, что ему нравится и хочется слушать человеческую речь. Поняв это, она старалась вести себя соответствующе: задавала вопросы, выслушивала его лающие ответы, в которых временами содержался вполне осмысленный набор звуков, меняющийся в зависимости от обстоятельств.

Вот и сейчас, почти не гадая, поняла, что он хочет сказать.

– Ты чем-то недоволен? Следов не чуешь? Ага. А у нас и другая проблема! – и Вера постучала по указателю. – Топлива мало.