- Пойдём, милая. Надо поторопиться.

Ксения настолько разволновалась, что даже на"милую" внимания не обратила. Вцепилась в руку Говорова и постараласьне отставать от него. Постоянно с беспокойством заглядывала ему в лицо, но онбыл абсолютно спокоен и только поднимал глаза к небу, когда его разрезалакривая молния.

Выйдя на поле, Ксения мысленно попыталась себяуспокоить, а заодно просчитать, за сколько они могут добрать до дома... всмысле, добежать. Илья крепко держал её за руку, и это успокаивало, но тольконе в те моменты, когда небо, казалось, раскалывалось на части с ужасающимгрохотом. Ксения прикидывала в уме, сколько времени у них уйдёт на то, чтобыдобежать до мостика... главное, до мостика добежать, а там уж до дома рукойподать... но Илья вдруг повернул в другую сторону.

- Ты куда? - воскликнула Ксения, перекрикивая ветер,и вот тут с небес хлынул настоящий водопад. Просто стена дождя. Одежда промокламгновенно, Ксения взвизгнула, когда почувствовала первые тяжёлые капли, аГоворов оглянулся на неё и рассмеялся.

- Бежим скорее! В сарай!

Мокрая трава уже не казалась такой ласковой иманящей, она больно хлестала по голым ногам. Промокшее платье облепило тело, сволос по лицу ручьями стекала вода, а над головой продолжало страшно греметь. Усамого входа в сарай, перед скособоченной дверью, Ксения поскользнулась намокрой траве, громко охнула, а Илья подхватил её подмышки и втащил внутрь.Захлопнул дверь, и они с Ксенией замерли в тишине и духоте, тяжело дыша. Водастекала по их телам и одежде, Ксения всё ещё продолжала цепляться за Илью, заего мокрые руки. Снова громыхнуло, теперь уже снаружи, а она глубоко и прерывистовздохнула, а от насыщенного запаха свежескошенного сена закружилась голова.

Говоров с трудом перевёл дыхание, наклонил голову ипотёрся щекой о Ксюшин лоб, а руки уже начали действовать сами по себе,лихорадочно ощупывали женское податливое тело, задирали мокрый подол сарафана,а потом Илья подхватил её под ягодицы и прижал к себе. А Ксения обняла его зашею.

Поцелуй был жадным, Илья мог думать только о том,какая нежная и прохладная у неё кожа. Но как только он прикасался, под еголадонью её кожа просто раскалялась, появлялся жар, исходящий изнутри. И чемсильнее он Ксению сжимал, тем горячее и податливее становилось её тело. Егопальцы запутались в её мокрых волосах, он запрокинул ей голову и углубилпоцелуй. И отпустил лишь тогда, когда понял, что ещё чуть-чуть, и она начнётзадыхаться.

Ксения с жадностью хватала ртом воздух, отвела со лбамокрые пряди волос и облизала губы. Осторожно прикоснулась ладошкой к грудиИльи, погладила.

- Ты такой горячий...

У него вырвался тихий стон, хотя на самом делезахотелось выругаться. Сил не было сдерживаться дальше... Вновь подхватил её исделал несколько шагов к куче сена у стены.

Гроза разошлась не на шутку, ветер завывал, отраскатов грома закладывало уши, а хилые стены сарая, казалось, ходили ходуномпод натиском стихии. А всё пространство вокруг было наполнено разными звуками -скрипом балок наверху, шорохом сена, завыванием ветра, бессвязным шёпотом,приглушёнными стонами и тяжёлым мужским дыханием.

Илья скользнул по губам Ксении языком, она приоткрыларот, в ожидании очередного глубокого поцелуя, но Говоров отстранился,приподнялся на вытянутых руках и начал двигаться быстрее. И до боли в глазах,борясь с собственным помутнением, вглядывался в Ксюшино лицо, смотрел на еёприоткрытые, припухшие от поцелуев губы, заглядывал в её глаза, в которых былопусто и темно от захлёстывающей её страсти, на спутавшиеся волосы, в которыхзастряли сухие травинки. Одной рукой принялся гладить её бёдра под холодноймокрой тканью сарафана, который он так и не снял с неё.

Стены сарая явственно затряслись, когда небо сновазагромыхало, а в окошке под самой крышей сверкнула молния. Рука Ильи дрогнула,и он навалился на Ксению. Навис над ней, ловя её прерывистое дыхание, смешанноес хриплыми стонами, чувствовал, как она судорожно хваталась за него, царапалаего спину, другой рукой тянула его за волосы. И она была горячей... боже, какойона была горячей, мягкой, своей, пьяняще-дразнящей...

У Ильи было такое чувство, что он занимается с нейлюбовью в сотый, тысячный, десятитысячный раз... это была его женщина, и онзнал, что и как ей нужно, чувствовал это подкоркой, каким-то шестым потаённымчувством. И понимал, что всё портит, что потом будет ругать себя за это. Ведьвсё должно было случиться по-другому. За последние несколько дней он думал ипредставлял себе их первую близость множество раз. Ему казалось, что придётсясоблазнять Ксению, каждым своим прикосновением убеждать и доказывать, что этоне ошибка, что для него это не просто так, это серьёзно... Придумывал в какомотеле он снимет шикарный номер и как будет Ксению туда заманивать, сновасоблазнять... Что будет шампанское, шёлковые простыни и целая ночь впереди...

А оказывается не нужно ничего шикарного. Нужна былалишь гроза, сено и затмившее рассудок желание. Не для того, чтобы утолитьсексуальный голод, а для того, чтобы понять эту женщину, узнать, что ей ненужна его забота, ей нужна его сила. И тогда она станет самой собой, перестанетбояться. И он сможет быть таким, какой он есть, без всякого притворства, ибудет не только отдавать, но и получать... получать всё, что она в состоянииему дать. А это очень много, теперь Илья это понимал. Ксения готова отдатьстолько, что нужно иметь много смелости, чтобы этот дар принять и правильно имраспорядиться.

И всё-таки когда-нибудь, и скорее всего не раз и недва, он будет корить себя за то, что с собой не справился, что не растянул этотмомент, не устроил им маленький праздник, а вместо этого - трясущиеся отнетерпения руки, хриплое дыхание и всёнарастающий темп движений. С безумнымвосторгом воспринимал каждый стон, вырывавшийся у неё, каждый её судорожныйвдох, дрожь её тела. Прикоснулся губами к её губам, когда заметил, как оназакусила зубками нижнюю губу. Ксения тут же приоткрыла рот, Илья увереннораздвинул языком её губы, а когда почувствовал, как она обняла его за шею ирывком подалась навстречу, понял, что она готова подойти к черте, и вот тогдаон отпустил себя. Закрыл глаза и быстро задвигался, ориентируясь только на еёвскрики, а потом резко отодвинулся, чувствуя, как по телу прокатываетдолгожданная дрожь, волна за волной. Откатился в сторону, рухнул на сено и,наконец, выдохнул. Кровь барабанила в висках, перед глазами жёлтая пелена, алёгкие, казалось, сейчас взорвутся.

Снаружи шумел дождь, но грома уже не было слышно.Сено шуршало и кололо голую спину, но невозможно было даже пошевелиться, сил небыло. Казалось, что каждая минута тянется и тянется, бесконечно.

Потом Илья всё-таки перевернулся на бок, заодноподтянув джинсы, и прижал Ксению спиной к себе. Её кожа просто горела огнём.Говоров лизнул её в плечо. Так и есть, солоноватый привкус.

- Дождь ещё идёт, - еле слышно прошептала она.