«Ну ща вы у меня, ребятки, удивитесь всерьез и надолго!»Сварог взвинтил себя до нужной злости и куража. Вставая, отбросил в стороныобрезы, улетевшие под откос. Начал разбег, одновременно проговаривая себе поднос слова нехитрого заклинания. Проговаривая с таким расчетом, чтобы напоследнем слове оттолкнуться ногой от края крыши.

Получилось.

И на крышу следующего за локомотивом вагона Сварогприземлился уже невидимым. Едва не поскользнулся, но, замахав руками, удержался.Хорошо, что никто не видит… Это должно было выглядеть со стороны так: прыгнулчеловек – и растаял в воздухе. В общем, то еще зрелище, особливо дляслабонервных.

И таковые в безбилетных рядах обнаружились: человек восемьбез лишних слов повернулись к Сварогу спиной, припустили к разрыву междувагонами и, чуть ли не отталкивая друг друга, стали спускаться вниз. Оп-па, аодин уже катится по откосу. Ну совсем интересно. Сигают с поезда, позабыв ограбеже.

Немного подумав, еще двое последовали за неотважной восьмеркой.Причем один последовал весьма экзотическим образом – отчаянным прыжком прямо скрыши. И ведь никто его не подталкивал. Видимо, что-то перемкнуло в котелке отиспуга… Выходит, испуг был нешуточный. Ну а подобное поведение напрочь отметалогипотезу об элитном отряде Каскада типа «пауков», буде такая гипотеза сложиласьу кого-то в головах. Как убедился Сварог на своем опыте, каковой повторятькак-то тянуло, «пауков» на волшебной мякине не проведешь, чем-то простенькимвроде невидимости или отвода глаз не обманешь…

Он опять опустился на одно колено, оперся кулаками о крышу,нагнул голову, как спринтер перед стартом. Выжидал, не желая раньше временивыдавать себя. Может быть, крыша под шагами будет едва заметно прогибаться иострый глаз это способен уловить. Или чем-то еще он себя выдаст.

После панического бегства слабонервных осталось всегочетверо безбилетников. Все они находились на соседнем вагоне. Главныйбезбилетник, на которого выжидательно смотрели другие трое, сорвал плащ ибросил его рядом с собой на крышу. Плащ сдуло и он унесся, скручиваясь иизвиваясь в полете. Главный что-то коротко приказал – остальные передвинули сбоков на животы сумки, похожие на противогазные, раскрыли их, покопалисьвнутри, каждый из трех помощников достал по какому-то предмету и протянулглавному.

«Ах ты ж… Колдун!» – опешил Сварог. Вряд ли сильный, раз такдолго готовится. Но давать ему развернуться нельзя, кто знает, чего он тамзадумал…

Уже на бегу Сварог вспомнил, что в одной синематографическойленте, посвященной борьбе хороших парней с плохим Визари, был такой персонаж –колдун, естественно весь из себя отрицательный, который владел… как там ее бишьзвали… Предметной магией! Предметная магия, объясняли в ленте – это низшаяразновидность волшебства, потому как требуется носить при себе уйму всякогодобра, а некоторые компоненты этого добра никак нельзя держать вместе иливообще поблизости друг от друга. Словом, хлопотная штука, но от этого отнюдь неменее опасная. Если колдунишке позволить приготовиться, то может понаделатьдел… Сварог одолел разрыв между вагонами, приземлился на пружинистые ноги впяти шагах от колдуна, торопливо возящегося с какими-то прозрачными шарами изелеными пирамидками. Крыша дрогнула под тяжестью тела, тут уж как не услышишь,естественно, услышали, даже в таком грохоте. И трое помощников колдуна безвсяких признаков страха и паники выдвинулись вперед и заслонили собой главного.В руках у них заблестели узкие, с коротенькой гардой кинжалы.

Благородную схватку Сварог затевать, ясное дело, не стал,тут уж было не до благородства. Он бил на поражение, стараясь, чтобы послеудара правки не требовалось. Схватку с заслоном он решил в три удара.

Да, в общем-то, ничего особенного – бой на ограниченномпространстве, азбука десанта. А когда тебя еще прикрывает невидимость, чего жне побеждать… Разве что бил Сварог голой рукой, а ему противостояли скинжалами, что, так сказать, несколько уравнивало положение и давало противникушанс. Это так, к вопросу о благородстве.

А потом Сварог едва успел перехватить руки колдуна – тотстремился соединить предметы, что держал в левой и правой: шар, заключенный втонкую металлическую оплетку, и хитрым образом сцепленные друг с другомзеленоватые пирамидки с какими-то желтыми нашлепками в основаниях. Судя потому, с каким неистовством вращались его глаза, какой злобой перекосило еголицо, колдуну оставалось последнее соединение. Еще бы чуть-чуть, и магическаяконструкция заработала бы. Ну не повезло колдуну, что тут еще скажешь…

Отменной физической силой колдун не отличался, и Сварог,сдавив его запястья, без труда заставил разжаться пальцы сперва одной, потомдругой руки. Выпавший из пальцев шар Сварог подбил ногой, не дав ему коснутьсякрыши, и отфутболил от греха подальше. Оказалось, не зря. Шар угодил вдренажную канаву, и тут же с этого места круто вверх узким столбом взметнулосьослепительное, апельсинового цвета пламя. Может быть, то было не пламя, асвечение или дым, образовавший в воздухе колонну оранжевого цвета. По-любому,здорово, что от этого чуда удалось оказаться достаточно далеко.

А зеленые пирамидки упали вниз без всяких спецэффектов.

Чтоб удобнее было дальше разговаривать, Сварог подсечкойуложил колдуна на лопатки, поставил колено на грудь, прижал покрепче к крыше. Адогадка, давеча осенившая Сварога, заключалась в том, что будь это простыеграбители, они отцепили бы пассажирские вагоны – или все, или несколько – да иудовлетворились бы вполне их грабежом. Но зачем-то им понадобилось остановитьвесь поезд. Зачем? А если вспомнить, что до сего дня поезда в Короне неграбили, то становится все страньше и страньше. Нет, конечно, все всегда бываетвпервые и вновь, стоило поехать Сварогу – и на тебе! Странное совпадение! Вотпро все про это и хотел Сварог выяснить у пленника.

– Видишь, мы остались вдвоем! – крикнул Сварогсквозь ветер. – С моей стороны никого. С твоей стороны никого. Словом,обстановка, способствующая полному доверию и задушевности. Вот давай к ним иперейдем. Тебя нужно запугивать или обойдемся? Могу свесить тебя головой вниз.Знаешь, вид бешено несущейся перед глазами земли, мельтешение шпал и вращениеколес, которые могут тебя через миг переехать, очень сильно действует начеловеческие души…

– А что вы мне можете пообещать? – наконец открылрот поверженный. – Жизнь?

Он не выглядел сломленным. Смотрел дерзко, глаза в глаза,говорил насмешливо. У него было узкое загорелое лицо, по подбородку и верхнейгубе тянулась тонкая, словно нарисованная бородка.

– Могу пообещать! – сказал Сварог. – Я нелюблю отнимать жизни без необходимости. К тому же я резко добрею и мягчею,когда отвечают на все мои вопросы.

– Это наполняет мое сердце радостью. Но только вот чтоя скажу вам, любезный… – колдун растянул губы в презрительнойухмылке. – Наше положение отнюдь неравное. Я вас знаю – вы меня нет. Язнаю все ваши вопросы, – а вы не знаете мои ответы… Позвольте грубуюаналогию, господин Сварог. Вы – слепец в черной повязке на глазах, сзавязанными за спиной руками бредущий в полной темноте по абсолютно пустомукоридору. А я и мой наниматель… а может, и наниматели… В общем, мы идем, дышавам в затылок, с фонариками в руках, хихикаем над вашей беспомощностью и иногдаделаем вам подножки… И как вы полагаете: кто кому в такой ситуации можетставить условия и делать выгодные предложения? То-то же. Сначала прозрейте, господинСварог, освободите руки, снимите повязку и обернитесь. Тогда и поговорим… Хотя,боюсь, тогда разговаривать будет уже не о чем, коли вы прозреете. Так чтоситуация тупиковая… – Он замолчал, будто вслушиваясь в громогласныйперестук колес, и крикнул яростно: – Значит, жизнь мне обещаете? Думаете, жизнь– это такое уж и благо?!