Поезд, погасив скорость до минимальной, въехал под огромнуюарку из металла и стекла, добрался до тупика и окончательно встал. Перрон, ккоторому прибыл состав, был совершенно пуст.

Пустым он оставался, правда, недолго. Стоило поездузамереть, как к выходам из вагонов побежали люди в одинаковых зеленых плащах –надо думать, вокзальные работники. Волокли за собой желтые металлическиебарьеры и мигом выстроили из этих барьеров коридоры, шириной – чтоб мог пройтиодин человек. Затем работники сами выстроились вдоль барьеров, а у выходов изкоридоров появились люди в до боли знакомых Сварогу плащах – иссиня-черных сзеленой подкладкой. В руках кое у кого из них наблюдались ручные приборы серии«Боро». Каскад, кто же еще. Та структура империи Корона, что полностью всталана сторону Вольной республики.

Все эти приготовления Сварогу крайне не понравились. Ужбольно серьезной проверкой попахивало. Но, с другой-то стороны, чего емуволноваться? Документы у него – подлиннее не бывает, магических предметов присебе нет, а что шаур, что Око обнаружить возможно лишь при таком тщательномдосмотре, что и на советской таможне, отличавшейся крайней степеньюподозрительности, и то не устраивали. Ну а в личность его кто тут может знать?Даже если волей прихотливого случая он вдруг попадется на глаза каскадовцу, скоторым сводила уже судьба или где-нибудь в застенках, или при задержании вкафе (хотя шанс такой встречи минимален, прямо как в «Спортлото»), токосметические изменения, каким Сварог подверг свой внешний вид, не позволят егоопознать.

Келина Ван-Ради тоже признаков волнения не выказывала. Онавела себя так, как и должна себя вести по уши влюбленная в своего мужа супруга:смотрела не по сторонам, а только на него, беспокоилась, как бы не забыли чтоиз багажа, ведь муж такой рассеянный, проверяла, все ли в порядке ублаговерного с одеждой.

От вагонов по огороженным барьерами коридорам протянулисьочереди к столам на выходе. Очередь двигалась медленно, но двигалась. Сварогунекогда было скучать – он занимался постоянным перетаскиванием с места на местосвоего багажа, насчитывающего пятнадцать мест. Причем он знал только, чтонаходится в одном-единственном чемодане, в других же было понапихано невинноебарахло, проверять которое перед отъездом он счел занятием пустым.

Та-ак, Монах преодолел кордон беспрепятственно, это ужехорошо. Была опасность, что его опознает какой-нибудь глазастый каскадовец –что и говорить, Монах портил им кровь и в бытность свою уголовником, и позже,став активным деятелем революционного движения… Но Сварог предпочел рискнуть ивзял его, решив, что знакомый черт лучше незнакомого.

Каскадовцы прохаживались вдоль барьеров, как эсэсовцы вдольколючки, пристально оглядывая прибывших. Но на Свароге никто из них взгляд не задерживал.Похоже, в поле их пристального внимания угодил ни кто иной, как толстякстат-барон – уж больно заметно нервничал, вертелся без конца, вытягивая шею.Сварог-то знал, что тот высматривает жену и сына, но со стороны его поведениевыглядело весьма подозрительно.

Ну и довыглядывался. Бедолагу стат-барона промариновали навыходе гораздо дольше остальных, но, видимо, он не сумел убедить каскадовцев всвоей честности и лояльности, и те отправили его не как остальных – к двери сгорящей надписью «Город», а сопроводили к двери, вовсе никакой надписи неимевшей. Сварог даже пожалел забавного толстяка.

А вскоре наступила и их с Келиной очередь.

Человек за столом, типичная въедливая канцелярская крыса,бегло просмотрел документы, взглядом-рентгеном прошелся по лицам и багажу,потом ткнул пальцем явно наугад в пухлый кожаный чемодан с двумя ремнями:

– Попрошу открыть.

Сварог противиться не стал. Хотя он и не знал, что в этомчемодане, но нисколько не сомневался в невинности его содержимого. Так иоказалось: чемодан был доверху набит дамскими тряпками.

Другой служака, видимо, специалист по досмотру, принялсяловко перебирать шелковые, бархатные, атласные тряпочки, мелькнуло нечтовоздушно-кружевное. Келина Ван-Ради, презрительно фыркнув, отвернулась, всемсвоим видом показывая, как она презирает людей, чья профессия – копаться вженском белье. В общем, все проходило, как и у всех до них. И вопросы задавалите же:

– Цель прибытия?

Сварог объяснил все про бабочек. Устроило.

– Ваша профессия? Где проживали в Вардроне?

Ну и в том же духе. Сейчас их должны направить к двери снадписью «Город».

И тут у Сварога тренькнуло чувство опасности. Легонько так,но явственно.

Что за черт! Он незаметно отсканировал обстановку вокруг себя– никаких тревожных признаков, никаких настораживающих изменений. Так, так… Апоказалось или не показалось, что курьер, разносящий от стола к столу бланкианкет, скрытно так стукнул пальцем по спине чиновника, который беседовал сейчасс энтомологом и его супругой? Или это паранойя разыгралась? Тем более, чтоповедение чиновника не переменилось, он был по-прежнему казенно сух инеприветлив.

– Попрошу вас пройти с этим человеком для некоторыхуточнений, – вдруг сказал чиновник, отдавая документы не Сварогу, акаскадовцу, которого поманил пальцем.

– В чем дело?! – изобразила возмущение «супругаэнтомолога». «Молодец, Келина, – подумал Сварог. – Выигрывает время,чтоб я сообразил, что делать. А что делать? Сейчас пытаться уходить – в высшейстепени неразумно. Во-первых, прямой угрозы пока нет. Во-вторых, слишком многокаскадовцев ошивается вокруг. Повяжут в три секунды… Пока придетсяподчиняться».

– Мой муж – знаменитый ученый. Его знают во всехуниверситетах Гаранда! – исполняла знакомую песню Келина.

– Дорогая, – тронул ее за рукавмуж-интеллигент, – сходим, куда просят. Я уверен, это ненадолго. Наверное,просто недоразумение.

Супруга вскинула подбородок в знак того, что подчиняется, нооставляет за собой право презирать.

– А багаж? – робко поинтересовался Сварог.

– Оставьте, с ним ничего не случится, – заверилчиновник.

– Я только возьму с собой золотую частьколлекции, – Сварог сунул чиновнику под нос коробку, где сквозь стекломожно было посмотреть на бабочек, приколотых булавками к обитому мягкой тканьюдну, – здесь бесценные экземпляры, которые вы нигде уже больше на Гарандене найдете.

Сопровождать энтомолога и супругу отправился не одинкаскадовец, а двое – один шел впереди, другой замыкал процессию.«Ерунда, – подумал Сварог. – С двоими-то управлюсь. Парализаторов уних что-то не видно. Может, и обойдется…»

За дверью без надписи обнаружился длинный серый коридор смножеством дверей.

– Прошу, – первый сопровождающий толкнул ничем неприметную дверь, открывая доступ в тускло освещенную и пустую комнату.

– А что мы должны будем делать? – спросил Сварог.