Девушка слушала его, но почему-то явно нервничала и грызла ноготь на большом пальце с каким-то остервенением.

Это настораживало Эша еще больше.

Добравшись до дома Верры, все сразу поняли, что хозяйка вернулась: в крошечных окошках горел свет. Но оказалось, что это она для них оставила свечу на столе, а сама с малышами заперлась в нижней комнате.

— Пошли наверх, — велел Дарий.

— Лучше я вас здесь подожду, — почти шепотом проговорила Шеда.

— Нет уж, давайте-ка все вместе, — нахмурился Эш.

Девушка подчинилась, и все трое поднялись по скрипучей лестнице в небольшую комнатку, где на кровати и на полу у стены гостей ожидали приготовленные постели. Притворив за собой дверь, Дарий поставил свечу на бельевую тумбу у постели и уселся на единственный в комнате стул.

— Значит, так. Поскольку стигматики сами намеревались нарушить правила и огласка им тоже ни к чему, а в битве они проигрывали, им ничего не оставалось, как согласиться на переговоры и предоставить Дагану три дня на сбор налога…

Шеда присела на кровать, откинув рукой на одно плечо копну кудрей и обхватив себя руками, будто ей было холодно. Эш остался стоять перед Дарием.

— … Ну а нам господин Даган сделал предложение, от которого мы не смогли отказаться, — Дар довольно улыбнулся. — Ему нужна наша сила до окончания жаркого сезона. Эмеш совпадает с местным периодом кормлений, и он боится, что соседний город не потянет новый налог и попытается отобрать мясо силой. Потому что все в округе знают, что у Дагана не осталось своих стигматиков — последний одержимый, который состоял на службе города, погиб в начале весны…

У Эша нервно дрогнули уголки губ.

— Погоди, я правильно понял? Ты…

— Дослушай сначала? — перебил его Дар, нахмурившись. — Взамен по окончании службы нам, всем троим, оформят подлинные документы, с которыми мы сможем со спокойным сердцем ехать хоть на все четыре стороны!.. Свобода, Эш! У нас наконец-то будет настоящая свобода, без боязни, что какие-нибудь стражники…

У Эша в глазах потемнело.

— Какие нахрен стражники, Дарий?!

— Не будь идиотом, Эш! Которых Даган пустил бы следом за нами! — уже разозлился Дарий. — Причем ловили бы нас не столько стражники, сколько заставные! Думаешь, здесь так сложно выследить троицу воинов, среди которых есть мальчишка-лучник и грудастая девица?

— Ой, как здесь жарко становится… — с незнакомой интонацией промурлыкала Шеда, расстегивая верхнюю пряжку на своей безрукавке.

Но мужчины были слишком увлечены разговором, чтобы обратить на это внимание.

— Правильно ли я понимаю, что ты подписал нас троих на три месяца службы у этого Дагана? — негромко, но с такой яростью спросил у приятеля Эш, что его голос зазвенел в ушах.

— Я подписал нас всех на получение бумаг, с которыми у нас впредь не возникнет таких сложностей, как сейчас! — прикрикнул на него Дарий, поднимаясь со стула. — Дурак малолетний, лучше бы спасибо сказал!

— Сказать спасибо за что? За то, что ты без моего ведома надел мне ярмо, от которого я всю свою жизнь пытался освободиться? — выпалил Эш, не отступая ни на шаг и выдерживая взгляд Дария. — Кто сказал тебе, что ты вообще в праве что-нибудь решать за меня?

— Я сделал все правильно, и это на благо нам всем!.. — вспылил Дар. — А что мы должны были делать? Бегать искать по городу, в какой подворотне тебя благодарит за спасение твоя шлюха? Тебя не оказалось рядом, а решение нужно было принимать немедленно!

— Так и принимал бы — за себя только! Я не стану служить никакому Дагану, понял? Я свое уже отслужил.

— Хочешь выплачивать штраф в сто мин за убитого стигматика? Или сбежать, чтобы кроме одной погони по своему следу пустили еще одну? — возмутился Дарий.

— Раз уж так, я лучше буду штраф выплачивать!

— Где ты возьмешь сто мин за три месяца Эмеша?..

— Да плевать где, не твоя забота! — взбесился Эш. — А вообще все, что вам нужно было сделать — это просто не лезть ни во что! Так трудно было постоять в сторонке?

— Он не смог стоять в сторонке, когда меня ударили, — каким-то хмельным голосом вновь протянула Шеда. — Духи не просто так выбирают себе одержимых, они усиливают скрытые и даже тайные желания…

Дарий забористо выругался.

— Да, мы вляпались! — крикнул он Эшу. — Но в итоге-то все хорошо вышло!..

— В каком месте хорошо?! Кроме того, он теперь еще знает, что мы — беглые!

— Да, но он думает, что мы беглецы с переднего края!

— Какая в жопу разница?!

— Эш, ты ведешь себя, как ребенок!..

— Мммм, нет, он уже не ребенок… — промурлыкала Шеда, запустив свою руку Эшу по внутренней стороне бедра.

Эш подавился словами, которые собирался выплюнуть в лицо Дару. Он вырвался от похотливой ладони и обернулся на девушку.

— Ты что творишь?..

Шеда с пьяной улыбкой поднялась с постели и, выразительно покачивая бедрами, двинулась к парню. Ее стигмы слабо мерцали.

— Говорю же, духи собирают свою дань не только мясом… Не только смертью…

Плавным движением руки она распустила застежки на своей безрукавке.

— … Но и более приятными вещами… А вы оба такие возбуждающие, когда ссоритесь…

Эш попятился, уставившись на ее пышную, маняще покачивающуюся грудь.

Дарий остолбенел.

Девушка игриво прильнула к мужчине всем телом, положив руку ему на поясной ремень, а второй рукой она поманила Эша.

— Ну же, мальчики, — проговорила Шеда, улыбаясь. — Просто маленькая дань созвездию сатира. Нам всем понравится, я обещаю…

Девушка манила Эша, обнажая в улыбке белые влажные зубки.

Ему мгновенно стало жарко.

Облизнув кончиком розового языка раскрасневшиеся мягкие губы, Шеда двинулась к юноше. От нее исходил терпкий запах желания. Нетерпеливой рукой девушка словно намазывала его на свое тело, спускаясь трепетными пальцами от дорожки промеж грудей к тому месту, где пряжка поясного ремня врезалась в нежную смуглую кожу.

Он сделал еще один шаг назад — и уперся в стену.

Бежать!

Спотыкаясь, Эш бросился к двери. Вылетев из комнаты, как ошпаренный, он сбежал по лестнице вниз и выскочил на улицу.

Бодрящая прохлада ночи дыхнула ему в разгоряченное, залитое пунцовым румянцем лицо.

— Да ну нахрен, — выпалил он, обращаясь к двери у себя за спиной.

Сгорбившись, Эш сунул руки в карманы и отправился прочь, подальше от дома.

— … Дань сатиру… — бурчал он себе под нос. — Придумала тоже… Очуметь можно…