жена, — ничуть не смущаясь, заявила претендентка на руку и сердце охотника, — а Рис мне не родной, его женой буду я.

— Да ты знаешь, что твоему будущему мужу в следующем году исполнится пятьдесят лет? — Семён постарался произнести эту фразу на полном серьёзе, чтобы не расхохотаться.

— Он волшебник и никогда не постареет, — резонно заметила девочка, — и я тоже волшебница, ещё немного поучусь и смогу сделать себя старше.

— Похоже, ты всё продумала, — Семён невольно восхитился прагматичной жилкой своей малышки. — А вдруг мама не согласится?

— Она через десять лет будет совсем старой, — безапелляционно заявила Кристина, — Рис сам её разлюбит.

— Эх малыш, если бы время умело убивать любовь, — по губам Семёна скользнула печальная улыбка, — но оно этого не умеет. Может быть, и к лучшему, — тихо заключил он.

Сокровенный разговор отца и дочери был прерван самым неожиданным образом. С стороны озера вдруг раздался громкий и требовательный зов, причём звали не кого-то постороннего, а именно Кристину, и звала её мама. Приказной тон и нотки раздражения, которые явственно слышались в голосе Киры, однозначно исключали версию, что она могла оказаться на берегу озера случайно. Сердитая мамочка явно была уверена, что дочь её слышит. Собственно, именно так всё и было, Кира действительно явилась в это место по чёткой наводке. Кристинины подружки, которые прикрывали побеги начинающего Мастера из-под купола, не выдержали допроса с пристрастием и сдали диверсантку с потрохами.

Рано или поздно это всё равно должно было случиться. Любое обстоятельство, которое могло сподвигнуть Киру повидаться в неурочное время с дочерью, неизбежно привело бы к разоблачению регулярных отлучек юной волшебницы. Даже удивительно, что сия ненадёжная конспирация неплохо работала так долго, заставив Кристину в купе с папочкой легкомысленно поверить в свою неуязвимость. Возможно, если бы Кира не вняла предупреждению гнома, то ей бы даже в голову не пришло, что дочка мутит какую-то аферу, да ещё в компании с Рисом. Однако явное улучшение её эмоционального состояния, которое произошло как раз вследствие непрошенного вмешательства этого назойливого дохтура от психологии, внушило ей доверие к его словам.

В результате, Кира начала пристально присматриваться к своим домочадцам, ну и разумеется, сразу заметила явные признаки заговора. Все эти хитрые улыбочки, брошенные исподтишка, как бы «понимающие» взгляды, перешёптывания за спиной у наивной и ничего не замечающей мамочки никак не могли быть просто случайными. Возмущённая неэтичным поведением Риса и легкомысленностью любимой дочурки Кира для начала накинулась на мужа, видимо, сочтя его более лёгкой добычей. Но не тут-то было, вопреки обыкновению, охотник устоял перед натиском, хотя было видно, что наличие секрета от жены висело на его душе тяжким грузом. Из разговора с Рисом Кира сделала однозначный вывод, что секрет ему не принадлежал, а поскольку других претендентов на обладание данной собственностью, кроме Тиночки, не наблюдалось, то она отправилась допрашивать главную подозреваемую по этому делу, причём прямо во время рабочего дня.

По утрам Тиночка обычно занималась с учителем в Убежище, а после обеда тусила на площадке под защитным куполом вместе с другими детками, которых родители отправляли поиграться на свежем воздухе, проведя своих чад подземным тоннелем от города до лаборатории. Впрочем, перенаселением площадка всё же не страдала, так как большинству родителей Алата какой-то стрёмный мерцающий купол вовсе не казался надёжной защитой от бомбовых осколков, но человек десять-двенадцать малышей там присутствовало постоянно.

Белое платьице Тиночки Кира заметила ещё на выходе из лаборатории, однако, когда она приблизилась к куполу, то обладательницы платья среди визжащей и смеющейся кодлы малолетних сорванцов не обнаружилось. Особо спрятаться на площадке было негде, поэтому исчезновение дочери в первый момент вызвало у мамочки настоящую панику, однако разрешилась эта загадка довольно быстро. Ответ ей подсказали виноватые и одновременно испуганные взгляды троих девчушек, которые с таинственным видом кучковались у качелей.

Кира и раньше знала, что Тиночка начала осваивать азы трансгрессии, но она даже предположить не могла, что та уже вовсю пользуется своими способностями. Эта новость вызвала в душе Киры одновременно и страх за дочку, и злость на покрывавших её побег подружек. Она подошла к трём заговорщицам и нависла над ними как коршун над своей добычей.

— А что если Тина попадёт под бомбёжку? — с нажимом произнесла рассерженная фурия. — Об этом вы не подумали? — девочки испуганно сбились в кучку и опустили глазки. — Куда она отправилась? — с угрозой в голосе прошипела Кира.

— На озеро, — одна из заговорщиц не выдержала наезда и сдалась. — Тинка всего пару раз линяла купаться, — тут же начала врать невольная предательница, — она скоро вернётся.

От такого невероятного признания Киру буквально затрясло. Озеро находилось в получасе езды на трикаре, и его сейчас почти никто из жителей Алата не посещал, зато какие-нибудь засланные боевики в купе с Мастером очень даже запросто могли оказаться поблизости, да и патрули не слишком сильно заморачивались с выяснением личности нарушителя, частенько стреляли без предупреждения. Бросив уничтожающий взгляд на сбившихся в кучку девчонок, Кира поспешила укрыться в лаборатории, чтобы без посторонних взглядов прыгнуть вслед за дочерью.

Прозрачная озёрная вода встретила преследовательницу малолетней преступницы ослепительными солнечными бликами, превращавшими её поверхность в переливающееся бриллиантовым блеском покрывало. Водопад с весёлым шумом обрушивался со скалы, напрочь заглушая все остальные звуки, даже птиц было не слышно. Ни на берегу, ни в воде Кристинки не было, так что если её подружки не соврали, то на озеро она сбежала явно не для того, чтобы искупаться. Тогда какие причины могли подвигнуть нарушительницу дисциплины рисковать быть раскрытой, и это ещё в лучшем случае, в худшем — Тиночка реально поставила свою жизнь под угрозу. Некоторое время Кира молча металась по пляжу и окрестным зарослям, а потом принялась звать дочь. Вот тогда-то вопли перепуганной мамаши и достигли ушей укрывшихся в пещере Семёна с дочкой.

— Что мне делать? — обломавшаяся конспираторша обратила испуганный взгляд на отца. — Мне выйти к маме?

— Ни в коем случае, — Семён резко поднялся, как бы загораживая выход из пещеры, — мама не должна узнать о проходе в скале. Прыгай снова под купол.

— Но она же догадается, — Кристина с укором взглянула на непонятливого родителя, — от прыжка остаётся след. Сейчас она может засечь только то, что я была на пляже, но если я прыгну отсюда, то она учует след уже в пещере.

— Ну ничего себе, как всё у вас не в простоте, — покачал головой Семён, — выходит, придётся просто сидеть и ждать, когда мама уйдёт.

— Она не уйдёт, — Кристина обречённо опустила голову, — ты же знаешь маму, она