не просто ушли, а покинули Виригию. Как будто да, наш мир был лишь промежуточной точкой, в которой они не планировали задерживаться.

– А как он оказался на дирижабле? – задумчиво произнесла я. – И изображение, которое мне показали… Он был действительно похож на какого-то Саблезуба. Мистер Саймон Саргон назвал его оборотнем.

Рик хмыкнул и неожиданно притянул меня к себе. Мой лоб коснулся его груди, и меня окутал терпкий мужской аромат. В голове будто сработал какой-то переключатель, и мне стало не до разговоров. Обвив руками шею дракона, я провела губами по его ключице. Его щетина царапнула меня самым восхитительным образом, и я потерлась об него щекой.

– Эрика! – Стелларий попытался отстраниться, но этот поезд было уже не остановить.

– Лина, скорее всего, сегодня не придет ночевать, – прошептала я в губы дракона прежде, чем поцеловать его.

Язык Рика скользнул мне в рот, когда дракон с тихим рычанием перехватил у меня инициативу. Вот, так-то лучше. Я была уверена, что то, что нам действительно было необходимо – это хороший, страстный секс. Разговоры могли подождать до более подходящего времени. К чему обсуждать произошедшее, если мы все равно ничего не могли ни изменить, ни предотвратить?

Забравшись на колени Рика, я почувствовала, что он был уже более чем готов для меня. Его стояк едва не рвался из штанов, и я нетерпеливо повела бедрами, желая как можно скорее вобрать в себя всю его длину. Но прежде, чем окончательно нырнуть в этот омут, Стелларий отстранился и посмотрел мне в глаза.

– Этот секс должен быть самым лучшим, – сказал он хрипло.

– Нет предела совершенству, – легкомысленно отмахнулась я. – У нас будет еще много ночей впереди.

– Не будет, – словно приговор, произнес Рик мрачно. – Утром я вернусь в Алассар. Навсегда.

Кажется, мое сердце остановилось. Словно из глубины бездонного колодца, я посмотрела на дракона, но он, судя по выражению лица, не шутил.

Мир вокруг покачнулся, и в глазах на миг потемнело.

– Навсегда? – переспросила едва слышно, как будто ответ мог измениться.

– До отца дошла информация, что здесь произошло. Он не желает подвергать меня опасности. Предполагалось, что в этой академии из меня сделают превосходного боевика, а вместо этого чуть не угробили. Поверь, я пытался его отговорить, но спорить с отцом можно до бесконечности, а результат будет один.

Я сделала глубокий вдох.

Так, наверное, чувствуется падение с большой высоты. Еще несколько минут назад я парила, и вот уже пропахала носом землю, ободравшись по дороге до мяса. Обнаженные нервы горели огнем, посылая по всему телу импульсы боли. Мне не хватало дыхания, и руки Стеллария на моей спине не приносили успокоения. Я будто погружалась все глубже в тот самый колодец, тонула. Хотя, казалось бы, из-за чего?

– Лучше бы я и дальше тебя ненавидела, – вырвалось у меня.

Я была честна перед ним так же, как перед собой.

– Наверное, – усмехнулся Рик. – Знала бы ты, насколько мне не по себе.

Я двинулась на его коленях и обхватила голову Стеллария руками.

– Не знаю, как в вашем мире обстоят дела с истинными парами, но надеюсь…

– Ты не моя истинная, – перебил меня он. – Я бы уже знал.

Я кивнула. Больно, бездна побери. Но это и к лучшему.

– Так ты пришел попрощаться? – спросила я. Сердце стучало где-то в районе глотки, а глаза пекло от чего-то, что было очень похоже на слезы. Но я буду полной идиоткой, если разревусь.

– И потрахаться, – криво усмехнулся Рик. Его пальцы скользили по моей спине, и уже забрались под форменную тунику, в которой я была на собрании.

– Тогда не будем тратить время, – я накрыла губами его губы, но глаза, как обычно, закрывать не стала. Мне надо было видеть его, запомнить выражение красивого лица в каждый миг, впитать в себя мерцание глаз на пике удовольствия.

Перехватив инициативу, Стелларий скинул меня на кровать и накрыл меня своим телом. Я обхватила ногами его талию, чувствуя себя полностью в его власти. И мне это нравилось. Нравилось отдаваться ему без остатка, полностью принадлежать ему и знать, что он будет дорожить каждым мигом нашей близости.

Когда мы оба задыхались и стонали от того, куда завели нас наши поцелуи и взаимные ласки, Рик приподнялся и стащил с меня штаны вместе с трусиками. Затем начал избавляться от своей одежды. Я в это время скинула тунику. Мысль о том, что это последняя ночь вместе, придавала этому акту секса горький привкус, но печаль, охватившая меня, была светлой. Я не скорбела о скорой утрате. Я вообще привыкла во всем искать хорошее, потому что иначе моя жизнь была бы совсем беспросветной.

Полностью раздевшись, Рик не торопился вернуться к ласкам. Нависнув надо мной, он жадно рассматривал мое тело, распростертое перед ним, как какое-то блюдо, полностью готовое к употреблению. Я тоже не теряла времени и запоминала каждую выпуклость и впадинку на теле мужчины, который получил в дар мою невинность. Но, кажется, впитав милые сердцу образы, чтобы было о чем вспоминать одинокими ночами, мы одновременно подались навстречу друг другу.

– Я сделаю все, чтобы это был лучший секс в твоей жизни, – поклялся Рик прежде, чем ворваться в мое тело. Мы оба горели от нетерпения и не желали оттягивать желанную близость. Для неспешных ласк у нас была впереди вся ночь, но для начала я хотела получить свой первый оргазм. Движения Стеллария сопровождались нашими громкими стонами, рычанием и шлепками обнаженных тел. В этом не было ничего романтичного, одна животная страсть. И, распадаясь на части на пике ослепительной кульминации, я так глубоко вонзила ногти в плечи своего партнера, что оставила там глубокие лунки. Но это был момент максимальной честности. Я могла не притворяться. Не быть той, кем я не являлась. Рик видел меня всю, обнаженную внутри и снаружи. Я знала, что драконы Алассара имели сильные ментальные способности, но у меня в разуме не было никаких преград. Я открылась полностью и, крича в потолок, впервые смогла признаться самой себе, что Аларикус Стелларий завладел частичкой моего сердца. И на рассвете, когда он покинет наш мир, я больше никогда не буду целой.