– И на коньках прокатиться, – добавил Мигель.

– Ну, вы развлекайтесь, – сказал Кайл, – а я обещал доктору З. сегодня пару часиков помочь в Детской комнате.

– А, ну давай, – сказал Мигель. – А я завтра там буду. Со Сьеррой и Эндрю. – Он с намеком шевельнул бровью. – До скорого, чувак.

– До скорого.

Кайл вошел в Детскую комнату, где малыши вместе с мамами и папами читали книжки, смотрели кукольные представления, слушали сказочников или пели вместе с Матушкой Гусыней и ее гусятами.

– Можно спросить? – раздался тоненький голосок за спиной у Кайла.

Кайл обернулся:

– Конечно. Чем могу помочь?

– А это хорошая книжка?

Маленький мальчик держал в руках «Флору и Одиссея».

– Отличная, – ответил Кайл. – Я ее прочел неделю назад. Это про бельчонка, которого засосало в пылесос, и он превратился в супергероя и стал писать стихи.

– Ух ты!

Мальчик прижал книгу к груди, словно сокровище, и побежал к стойке библиотекаря.

Кайл смотрел ему вслед и думал о том, как все здорово.

Ему было хорошо и радостно.

Такие дни были лучше самого вкусного торта.

Думаешь, играм конец? А вот и нет! Вот тебе последняя загадка:

Ну что? Найдешь все? В этой книге.

Эта книга посвящена книгам, которые запрещены (кое-где – о, ужас! – из-за своего содержания), и, работая над ней, я все время вспоминал, как в пятом классе, скопив некоторую сумму из карманных денег, впервые в жизни подписался на журнал MAD. Кажется, годовая подписка стоила меньше пяти долларов.

Каждый месяц мне приходил журнал, полный безжалостной сатиры на телевидение и кино, ядовитых мистификаций и смешных фальшивых объявлений. Это была сама непочтительность, воплощенная в бумаге.

Ни одна книга, ни один журнал за все время моей учебы в средних классах не пробудили во мне столько любви к слову и смеху, сколько журнал MAD (а также мультфильмы про Рокки и Булвинкля).

Помню, как ежемесячный номер MAD присылали в пакете из оберточной бумаги, потому что некоторые взрослые считали, будто сатирические статьи и явное отсутствие почтения к авторитетам делают этот журнал сомнительным и даже пагубным чтением. Многие из этих взрослых полагали, что журнал вообще следует запретить и что впечатлительным детям (таким, как я) его нельзя читать ни в коем случае.

Но я все равно читал. (Может, даже с удвоенной охотой, потому что, читая, я как бы демонстрировал свою непокорность.)

Мои собственные родители не видели ничего дурного в том, что я читаю MAD. Отец мой воочию видел бои Второй мировой и, по-видимому, разделял скептицизм, с которым представители поколения военных лет относились к слепому повиновению правилам и авторитетам.

Когда мы ставили комедию-импровизацию в театре Гринвич-Виллидж – в рецензии «Нью-Йорк таймс» наше выступление назвали «исключительно беспардонным безумием», – то называли себя «Компания «Комедия, импровизация и Первая поправка». Каждый вечер мы призывали Первую поправку, которая гарантирует свободу слова, и насмехались над политиками, потешались над громкими событиями, дурацкими трендами и вообще надо всем, что заслуживало насмешки. Мы были живым воплощением журнала MAD.

И вот теперь, став писателем, я чувствую прилив гордости всякий раз, когда читаю слова, которые издательство Random House мелким шрифтом печатает во всех моих книгах: «Random House Chidren’s Books поддерживает Первую поправку и считает, что читать имеет право каждый».

Когда я подбирал материалы для этой книги, то был поражен, узнав, сколько детских книг подпадало под разнообразные запреты. Причем случалось это не только в давние времена, но и буквально вчера.

Я полностью согласен с бывшим президентом Американской ассоциации библиотек (ALA) Кэрол Брей-Касиано, сказавшей: «Не все книги подходят всем и каждому, но, чтобы учиться, задумываться и развивать воображение, человеку нужен обширный выбор – что читать. Право свободно читать, говорить, думать и выражать свои мысли – вот главные американские ценности».

Еще мне нравится девиз, который достоин того, чтобы сделать из него наклейку на бампер своего автомобиля: «Освободи свой разум, прочти запрещенную книгу».

Каждый год в сентябре ассоциация ALA проводит Неделю запрещенных книг. Для учителей, учеников и библиотекарей это – прекрасный повод поговорить о том, что такое на самом деле свобода слова.

Я уверен, что в этом году Неделю запрещенных книг обязательно будут праздновать и в библиотеке мистера Лимончелло.

Будут воздушные шарики. И торт.

И много, много книг. Даже тех, которые самому мистеру Лимончелло ни капельки не нравятся.

См. также:

ala.org/bbooks/bannedbooksweekteachhub.com/banned-book-week-activities

Предлагаем тебе полный список книг, упоминавшихся в книге «Библиотечная Олимпиада мистера Лимончелло». Поищи эти книги в своей районной библиотеке[1]. (Сколько ты уже прочел?)

«451 градус по Фаренгейту», Рей Брэдбери

«А дедушка в костюме?», Амели Фрид

«А моя золотая рыбка знает, кто я такой?», Дж. Элвин Харрис

«Анжелина-балерина», К. Холаберд

«Аня из Зеленых Мезонинов», Л. М. Монтгомери

«Ахап Ереч», Роальд Даль

«Баю-баюшки, Луна», Маргарет Браун

«Бегущий за ветром», Халед Хоссейни

«Белочка Перри», Феликс Зальтен

«Близняшки Темплтон», Эллис Вайнер

«Большие надежды», Чарльз Диккенс

«Винни-Пух и все-все-все», Алан А. Милн

«В поисках синего», Лоис Лоури

«Гарри Поттер и узник Азкабана», Дж. К. Роулинг

«Где Волли сейчас?», Мартин Хэндфорд

«Голодные игры», Сьюзен Коллинз

«Грегор и смутное пророчество», Сьюзен Коллинз

«Дающий», Лоис Лоури

«День исполнения желаний. Рассказы о мальчике, выросшем в Варшаве», Исаак Башевис Зингер

«Ертель-Тертель», доктор Сьюз

«Если дать мышонку печенье…» Лаура Нумерофф