И еще какие. Нужно учитывать, что Дмитрий Григорьевич Павлов за год до начала войны был начальником не только ГАБТУ, но еще являлся членом Главного военного совета РККА, т. е., был вполне осведомленным человеком в вопросах планирования на предстоящую войну. Он точно знал, что наш наркомат Обороны считал украинское направление самым опасным, по прогнозам нашего наркомата немцы туда и должны наносить главный удар. Это сегодня мы знаем Белоруссию как развитый промышленный район, в 1941 году там было все, мягко говоря, иначе. Это был почти полностью сельскохозяйственный регион. И не только недавно присоединенная Западная Белоруссия. Любой более-менее грамотный военный даже не стал бы рассматривать белорусское направление в качестве основного для вероятного противника, если он хотел в войне нанести Советскому Союзу фатальное поражение. Даже взятие Москвы для поражения было мало. Да, нынешние «стратеги» любят говорить, что Москва — узел транспортных путей и ее потеря привела бы к разрыву транспортных связей между областями. Такое есть, но особо ничего фатального в этом не просматривается. И московский промышленный район — весомая часть экономики СССР, но там нет сырья для промышленности, особенно для оборонной. Потеря Москвы еще не означала потерю возможности сопротивления.

А вот Украина и открывающийся за ней путь на Волгу и Кавказ — это был бы почти смертельный удар для СССР, если бы противник успел захватить эту территорию до эвакуации промышленных предприятий. И нефть Кавказа, конечно. Почти единственный источник нефти для СССР в те годы, потерю его нечем было бы компенсировать.

Второе по значению направление — через Прибалтику на Ленинград с перспективой выхода к портам северных морей. Мало того, что терялся промышленный район, который давал до трети продукции в Советском Союзе, так еще СССР отрезался от морских поставок от возможных союзников. Через порты Дальнего Востока много не прогонишь, учитывая протяженность доставки грузов до европейской части по ветке ДВЖД, тем более, что и японцы… Даже если бы немцы решились не на один главный удар, а на два сразу, то и в таком случае Белоруссия не могла в качестве основного направления рассматриваться. Естественно, никто и помыслить не мог, что вермахт будет наносить сразу три удара, на Ленинград, на Москву и на Кавказ через Украину. Это явная авантюра. Если бы наркому Тимошенко или Сталину сказали перед войной, что это будет в планах у немцев, они бы утверждающего подобное сразу назвали дезинформатором. Даже если бы они узнали, как я раньше писал, действительный план «Барбароссы»: рассечь оборону Красной Армии через Белоруссию, выйти к Днепру и оттуда развернуть ударные силы на север и на юг, охватывая все советские войска в два гигантских котла, — они бы этот план тупой дезой признали. Такое только сумасшедший мог придумать. Не рассчитывало советское руководство, что Гитлер со своими придурками были уверены в том, что промышленность СССР способна вооружить только те войска, которые стояли к 41-му году у границы.

Еще со времен Хрущева Сталина начали упрекать, что он просчитался в планах на войну, считая украинское направление для немцев приоритетным. Упрекать Сталина можно только за то, что он планировал войну с умным противником, а на деле оказалось — авантюристы и придурки. Но не мог Сталин относиться к будущему противнику, как к придуркам, иначе он сам таким же придурком был бы.

Именно поэтому командование округов южнее Белоруссии и в Прибалтике так внимательно смотрели на то, что делается у них на границе, как только выявили начало выхода немецких войск на исходные рубежи для наступления, сразу стали просить разрешения у Москвы начать приводить округа в готовность встретить это наступление. И такое разрешение получили заблаговременно. Будь на месте Павлова в Минске тот же Кирпонос, я не уверен, что он по-другому оценивал бы обстановку. Скорей всего, и при Кирпаносе то же самое было бы.

Но это только один аспект той ситуации. Есть еще и другой. Дмитрий Павлов участвовал в войне с финнами, он отлично понимал, что значит, когда страна считается агрессором. Это хорошо, что финнов удалось разгромить так быстро, не успели вступить в войну третьи страны, а то бы неизвестно во что тот конфликт перерос. И советское правительство предпринимало все меры, чтобы Гитлеру не удалось представить СССР агрессором, не дать ему повода объявить войну СССР, как стороне подвергшейся нападению. Да, для Великобритании Германия была врагом, с которым англичане находились в состоянии войны, но не нужно забывать, что Черчилль был еще тем другом Советского Союза, с такими друзьями и врагов не надо. Если бы Гитлер начал войну с провокации и ему удалось представить свое нападение защитой, то неизвестно еще какую бы позицию заняли Англия и США. Выжидательную, как минимум.

В таких условиях допустить возможность осуществления немцами провокации на границе было преступлением. Уж лучше встретить их войска неготовым к обороне, чем дать возможность Германии разыграть роль жертвы.

Любой нормальный человек в той обстановке предполагал, что немцы обязательно будут искать повод объявить СССР войну как агрессору. Но это если самого Гитлера нормальным считать. Кто мог подумать, что этот паяц решил, будто он разгромит Советский Союза в скоротечной компании за полтора месяца, поэтому плевать, кто в мире как будет относиться к нему, как к агрессору или как к жертве, пока США и Англия будут со своим отношением определяться, дело будет сделано.

Теперь представьте весы и положите на одну чашу стратегическое положение Западного особого округа, которое не могло нормальными людьми оцениваться, как главное для возможного удара, а на другую чашу — возможная провокация на границе, любое неосторожное действие со стороны твоих войск, которое можно расценить как агрессию или подготовку к ней. Что перевесит?

Да, это сегодня мы знаем всё. Но вы посмотрите на ту ситуацию глазами Павлова и его штаба.

Вот именно поэтому у Павлова даже за день перед нападением не были отменены никакие мероприятия в округе, которые были запланированы как мероприятия мирного времени. В округе продолжалась плановая летняя учеба войск, разбросанных по летним лагерям. Артиллерия была выведена в лагеря на летние сборы. А с самолетов в некоторых частях даже бензин слили и вооружение сняли — не дай бог, какой-нибудь сокол заблудится и залетит куда не надо, на территорию, занятую немцами, да еще пульнет там из пулемета… А если среди соколов будет немецкий агент?!..

Вы согласны, что Павлов выбрал правильный приоритет, учитывая всё — не допустить во вверенном ему округе немецкой провокации? Если согласны, то вы не военный человек