цветок")

Примечания

Пэнлай — гористый остров бессмертных в Восточном океане. Высокое поэтическое призвание считалось сродни судьбе небожителя. Можно предположить, что здесь поэтесса, простившись с мужем, уехавшим по служебным делам, говорит о своей решимости и преданности избранному пути.

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Доли" ("Ценить красоту")

Воспевая белую хризантему ("На башенке ночь холодна...")

На башенке ночь холодна,

Опущены шторы и полог, в покоях моих тишина.

Досадую, дождь начался,

Свист ветра безжалостный слышится тут,

И за ночь они — алой яшме подобную кожу помнут.

Нисколько не схожа она

С красой захмелевшей прекрасной Гуйфей,

Нисколько не схожа она

С красою изогнутых тонких бровей.

Кто молод, у них благовонья крадут;

Красотка напудрится немолода;

Но необычайны бутоны, ни с кем несравнимая их красота.

Давно уже Тао и Цюй в стихах написали про эти цветы,

Что так гармонично-изящны, свежи и чисты.

Подул небольшой ветерок, —

Но долгие благоуханья струят,

Так долог малины ещё аромат.

Ненастной осенней порой

В саду хризантема как яшма бледна,

Подобна тому, кто тоскует в разлуке, застыв у окна.

И так Цзяо Фу тосковал, когда он подвески из яшмы унёс,

Порхающей Ласточки Чжао

Был шёлковый веер весь мокрый от слёз...

То ветер подует и светит луна,

То дождь и густые туманы затем,

О, небо, не дай аромату, изящному виду увянуть совсем.

Цветёт — любят все, в ладонях согреет её кто-нибудь,

Цветенье продлит ненадолго, хотя б на чуть-чуть?

Сочувствия доброго нет,

Зачем же стихи вспоминают притом

Про озера берег с восточным плетнём?

(мелодия "Доли — Ценить красоту")

Примечания

Алой яшме подобная кожа — кожа уподобляется алой яшме, нефриту с красными прожилками. Образно о цветах хризантемы.

Захмелевшая Гуйфей — Ян-гуйфэй — наложница танского императора Сюань-цзуна (VIII в).

Тонкие изогнутые брови — один из эталонов женской красоты. Здесь красота цветов сравнивается с известными эталонами красоты.

Немолодая красавица напудрится — о любвеобильных и чувственных женщинах, которые применяют благовония и грим, чтобы выглядеть изящно. Но их красоте не сравниться с естественной красотой и благоуханием хризантем.

Цюй и Тао — Цюй Юань (ок. 340-278 до н. э.) — первый среди великих китайских поэтов и Тао Юань-мин (365-427), — они первые в своих стихах, одушевляя цветы хризантем, придавали цветам черты человеческого характера — чистоту, благородство и т. д.

Цзяо Фу — в древней легенде он встретил двух фей на берегу реки и попросил у них яшмовые подвески. Феи исполнили его просьбу. Цзяо Фу спрятал подарок за пазуху, но не прошёл он и десяти шагов, как яшма исчезла. Затем искал двух фей, но и они исчезли.

Чжао Фэйянь — искусная певица и танцовщица, Порхающая ласточка, — это имя было дано ей за легкость и грациозность движений. Девушка понравилась императору Сяо-чэн, 18 г. до н. э, он взял ее во дворец и вскоре объявил императрицей. По легенде, всё лето лелеял государь белый шёлковый веер Чжао, исписанный стихами. А осенью за ненадобностью веер был брошен в шкатулку. Иносказательно обе легенды говорят о быстротечности чувств.

Берег озера — говорит о Цюй Юане. Поэма «Отец-рыбак» рассказывает о том, что когда Цюй Юань попал в ссылку и странствовал, на берег озера он принёс жалобы души.

За восточным плётнём — говорит о Тао Юаньмине:

Стихи из цикла "За вином":

"От суеты

нынче я сердцем далёк.

Хризантемы цветок

под восточным плетнём сорвал"

пер. М. Леонова

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Дяньцзяньчунь" ("Жемчужно-алые губки")

"В покоях моих я скучаю одна..."

В покоях моих я скучаю одна,

Тоска словно тысяча шелковых ниточек

 в сердце моё вплетена.

Печалюсь о том, что весна позади,

Цветы мэйхуа

 срывают, терзают дожди.

Смотрю у перил — на поля вдалеке,

А мысли мои

 безжалостно вторят тоске!

Не знаю, в каком ты краю?

Повсюду трава возрастает стеной,

Надежды таю,

 найдёшь ты дорогу домой.

(мелодия "Дяньцзяньчунь / Дяньцзянъчунь / Дяньцзянчунь — Жемчужно-алые губки")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Жумэнлин" ("Словно во сне")

"Весь вечер накрапывал дождь..."

Весь вечер накрапывал дождь,

 порывистый ветер шумел...

Глубокий мой утренний сон —

 вчерашний не выветрил хмель.

И мучил вопрос,

 когда сдвинул занавес ты.

Спросила про сливу мэй:

 «Осыпались за ночь цветы?

Скажи, да иль нет?

 Скажи, да иль нет?»

Ответил: «Да! В пышной листве,

 последний — так светится цвет».

(мелодия "Жумэнлин — Словно во сне")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Мне помнится солнца закат..."

Мне помнится солнца закат,

 беседка над горной рекой,

Когда опьянённые мы

 забыли дорогу домой.

Веселье прошло,

 и в лодку вернулись тогда.

В потёмках заплыли в затон,

 где в лотосах скрылась вода.

Мы плыли с тобой,

 мы плыли с тобой...

Лишь белая чайка, вскричав,

 взлетела над тёмной водой.

(мелодия "Жумэнлин — Словно во сне")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Ицзяньмэй" ("Сорванная слива мэй")

"Прекрасного лотоса стих аромат..."

Прекрасного лотоса стих аромат,

 струится река в тишине.

Одежды мои распахнул ветерок,

 плыву по реке я на лёгком челне.

Кто мне от тебя принесёт письмецо?

 Тумана плывёт пелена,

Когда прилетит ко мне вестником гусь?

 Над западной башней восходит луна.

Один за другим