опадают цветы,

 свободно струится вода.

В разлуке мы оба тоскуем с тобой,

 от этой тоски не уйти никуда.

И чувства свободно текут и никак

 не могут оставить нас,

Как только с бровей моих сходит печаль,

 так в сердце она возникает тотчас.

(мелодия "Ицзяньмэй — Сорванная слива мэй")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Ициньэ" ("Думы красавицы из Цинь")

"С башни я вижу вдали..."

С башни я вижу вдали

Горы в тумане, от них на равнину

 лёгкие тени легли.

Легкие тени легли,

Стайкой вороны на ветках сидят,

 слышу рожок я, смотрю на закат...

Иссякло куренье, угасло куренье,

 сердце болит от утрат,

Западный ветер, теплее оденусь,

 листья утуна летят.

Листья утуна летят,

Снова красотами осень полна,

 снова сижу в тишине я одна.

(мелодия "Ициньэ / Ицинъэ / Ицинэ — Думы красавицы из Цинь")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Лантаоша" ("Волна, омывающая песок")

"На пятую стражу вдруг ветер холодный подул..."

На пятую стражу вдруг ветер холодный подул,

 развеял мой сон без следа:

На башенке терема с кем я была,

 ушел он теперь навсегда?

А, кажется, с яшмовой шпилькой, склонясь,

 вот-вот благовония жгла...

Иссяк аромат, всё сгорело дотла.

Опять вспоминаю зарю над Пурпурной горой,

 а здесь лишь густые туманы, дожди,

И волны весенние катит река,

 как сердцу покой обрести?

Не чувствую — шелковый влажен халат,

 и плачу о прошлом опять,

Гуменник один меня сможет понять.

(мелодия "Лантаоша — Волна, омывающая песок")

Примечания

Пятая стража — время с трёх до пяти часов утра.

Пурпурная гора — гора Чжуншань в Цзянькане, также известная как Пурпурная (с расстояния камни на вершине горы кажутся окрашенными в пурпур).

Одинокий гусь-гуменник — символ уединённой отшельнической жизни.Цы написаны в 1129 году, когда после смерти мужа в Цзянькане, Ли Цин-чжао, скитаясь по рекам и озерам в районе Ханьчжоу, жила в джонке.

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Линьцзянсянь" ("Линьцзянский отшельник")

"О, как же сегодня глубок этот двор, немыслимая глубина ..."

О, как же сегодня глубок этот двор,

 немыслимая глубина,

В окне моём тучи и мгла,

 в тумане беседка видна,

Аллея из ивовых тонких кустов

 и слива, вот-вот расцветёт,

То в город вошла,

 к деревьям вернулась весна,

И празднуют все

 в Цзянькане опять Новый год.

Но что я успела за год совершить,

 вздыхаю под светлой луной,

Осталось теперь лишь стареть

 совсем безуспешной, одной,

Ну, кто же разделит со мной эту скорбь:

 прекрасного — короток срок!

Все жгут фонари,

 меня — сковал холод ночной...

Но дрогнуло сердце,

 лишь сделала шаг за порог.

(мелодия "Линьцзянсянь — Линьцзянский отшельник")

Примечания

...Все жгут фонари... — в стихотворении описывается канун праздника фонарей Юаньсяоцзе, который в Китае отмечают на 15-й день первого месяца по лунному календарю. В этот день отмечается первое новолуние в новом году, поэтому праздничной является скорее ночь, а не вечер или день. Как только на город опускается вечер, все улицы озаряются тысячами многоцветных ярко сияющих огней. Люди гуляют по улицам, любуясь незабываемым зрелищем горящих фонарей.

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

Слива мэй ("О, как же сегодня глубок этот двор, не смерить его глубины...")

О, как же сегодня глубок этот двор,

 не смерить его глубины,

Беседка вдали за окном,

 в тумане не видно весны.

О старости мысли, и тихо скорблю,

 что нет уж былой красоты,

Лишь ночью ко мне

 приходят приятные сны,

Как будто уже

 в саду распустились цветы.

Но розовой яшмы так мало, смотрю,

 досадую — ветка одна,

На башне играла свирель,

 затихла, уже не слышна,

Так ветер уносит густой аромат,

 попробуй, его задержи...

Но дни всё теплей,

 и солнце приносит весна,

В саду абрикос

 цветы раскрывает в тиши.

(мелодия "Линьцзянсянь — Линьцзянский отшельник")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Маньтинфан" ("Благоухающий цветущий садик")

"В покоях моих притаилась весна..."

В покоях моих притаилась весна,

 рассеялся медленно свет за окном,

И тьма непроглядная спряталась

 в зале большом расписном.

Сгорели курения в чаше дотла,

Завесы бамбуковой

 тень по стене пролегла.

Сама сливу мэй посадила

 и деревце нынче в цвету,

Цветеньем, луной любоваться

 неужто на башню теперь не взойду?

Нет рядом со мной никого,

 и здесь в тишине остаюсь я одна,

Хэ Сунь из Янчжоу в иные так жил времена.

Я так же как он —

 во власти весны, красоты,

Досадую, что не унять мне дождя

 и ветра, срывающих сливы цветы.

А кто-то в саду на флейте играет опять,

 опять мне глубокой тоски не унять.

Того, кто досаду и грусть

 разделил бы, со мной — рядом нет,

Но верно дорога сотрёт

 следы испытаний минувших и бед,

Останутся всё же стихи...

 В окно приоткрытое светит луна,

И блики кружат,

 и вновь вдохновляет весна.

(мелодия "Маньтинфан — Благоухающий цветущий садик")

Источник: Ли Цин-чжао. "Яшмой звенящие цы. В переводах Алёны Алексеевой", 2019

"Муланьхуа" ("Прекрасные цветы магнолии")

"Слабея, стихает, пропал аромат..."

Слабея, стихает, пропал аромат,