Все сидели тихо как мышки, ловя каждое слово.

— Мы не боги, — повторил мастер Адалхард. Он повернулся к окну, за которым собирались пушистые белые облака, и продолжил задумчиво, словно бы обращаясь к самому себе: — Так отчего же мы злимся, когда все складывается не так, как хотелось бы, будто имеем на это право?

— Так как помочь человеку, если кажется, что у него скоро срыв? — спросил Риан.

— Рассказать преподавателю, — ответил ректор, поворачиваясь к классу. — Для начала. Можно попытаться поговорить, отвлечь, найти способ выплеснуть накопившиеся эмоции. Но главное — следите за собой. Помните, что только вы сами несете за себя ответственность. Если кажется, что хаос возьмет верх, не ждите, когда это произойдет. А главная защита от срыва — скромность.

— Серьезно? — недоверчиво переспросила Миранда.

— Не та скромность, которая заставляет девушек блюсти целомудрие, хотя это и похвально. И не та скромность, которая застенчивость, что не дает человеку проявить себя в полной мере. Просто примите как факт, что вы — каждый из вас — песчинка в этом мире, которая мало что может изменить или сделать. Девушка может полюбить другого и даже выйти за него замуж, а друг однажды может предать. Кто-то за соседней партой сильнее, а кто-то красивее, ну а у кого-то больше денег, и ему открыто больше дорог только лишь по факту рождения.

— И что вы предлагаете? — с вызовом спросил Джаф. — Сдаться? Сложить лапки и лежать?

— Конечно, нет, — ответил ректор. — Надо продолжать идти несмотря ни на что, но уметь принимать поражение, если вдруг такое случится. Скромнее надо быть, Джафри Хогер. А если вы возомнили себя богом, который может вершить судьбы, то лучше бы вам сразу запечататься. А теперь, — он повернулся к зеленой доске и принялся чертить что-то мелом, — зарисуем схему выходящих магических потоков.

— Джаф был близок к срыву, — прошептала я. — Вот почему ректор позволил избить себя там, под куполом. Дал ему сбросить накопившееся.

Миранда с отрешенным лицом зарисовывала схему в тетрадь. У нее оказался хороший почерк — ровный и острый, с заметным наклоном вправо, без всяких лишних петелек, как у Селесты. В тетради появилось схематичное изображение руки со скрещенными пальцами, и я, вздохнув, тоже принялась конспектировать.

— До Лабиринта вы должны освоить простейшие схемы, которые направлены в основном на концентрацию энергии, — сказал мастер Адалхард. — Вам, Джафри Хогер, я настоятельно рекомендую практиковать дерево.

Я быстро зарисовала сведенные над головой человека ладони.

— Либо бутон. — Он расправил обе ладони, а потом плавно свел пальцы в щепотки. — Обе эти схемы замыкают магический контур, помогая сохранить целостность и обрести спокойствие.

— А что с огнем? — спросил рыжий парень.

— А что с огнем? — не понял ректор.

— Ну, на анимагии мы обнимались с деревьями, на воде — плавали...

— Если в вас есть огонь, то он и так проснется, — ответил мастер Адалхард. — Прошу, не надо разводить костры на территории Академии. Что ни год, то пожар... А вот упражнение для того, чтобы пробудить ваш магический резерв.

Он развел в стороны ладони, а потом поднял их до уровня плеч, снова опустил, развернув к полу, и поднял.

— А боевые схемы будут? — не отставал рыжий и торопливо добавил. — Меня зовут Николас Торш.

— Род огня, — кивнул ректор, и у парня заалели уши. — Будут и боевые. Но для них вам, Николас Торш, понадобится палочка или посох. С ними боевые приемы магии огня работают точнее.

В итоге я исписала полтетради схемами, которые должны были обеспечить мне равновесие духа, но стоило лишь взглянуть на вихрастую макушку Джафа, который едва умещался за первой партой, как сердце заходилось от волнения.

— Что ты собираешься делать? — шепотом спросила я.

Миранда молча пожала плечами, а потом отложила в сторону ручку, чтобы повторить на практике очередной пасс руками, который демонстрировал ректор. Он снял пиджак, небрежно кинув его на стол, и закатал рукава белой рубашки, и я заметила, что его правая рука выглядит бледнее левой, и даже шрамы куда-то пропали.

— Щит, — мастер Адалхард выпрямил руку, выставив ладонь вперед. — При высоком потенциале мага может стать боевым приемом.

Джаф тут же выпростал руку в сторону ректора, и того вдруг отбросило назад, впечатав в доску.

Все ахнули, вскочили с мест, и даже Джаф поднялся, шагнул к ректору, который уже выпрямился и стряхивал мел с рукавов.

— Я не хотел, — пробормотал Джаф.

— Еще как хотел, — усмехнулся мастер Адалхард. — Ладно, на сегодня все. Но вы, Джафри Хогер, останьтесь. И еще вы двое, — он глянул на нас с Мирандой и кивнул.

— Вот и все, рыжуля, — прошептал Риан, собирая вещи. — Закончились твои гулянки.

— Не с тобой же гуляла, тебе то что, — равнодушно ответила Миранда, убирая тетрадь в сумку.

— А от меня ему что надо, как думаешь? — спросила я.

— Может, заподозрил в тебе магичку огня? — со злостью предположила она. — И тогда после Лабиринта переключится на тебя. Вот было бы здорово, правда? Он ведь тебе нравится.

— С чего ты решила? — возмутилась я.

— А кто болел за него на стихийнике? Кто уверял меня, что ректор симпатичный?

Все успели сбежать, и последние слова Миранды прозвучали слишком громко в пустом кабинете. Я почувствовала на себе пристальный взгляд, обернулась — и точно, мастер Адалхард смотрел на меня.

— Вот спасибо, — пробормотала я себе под нос. — Он все слышал.

— Девушки, подойдите сюда, — попросил ректор. Он взял свой пиджак со стола и перекинул его через руку. — Николас, — сказал рыжему, который задержался в дверном проеме, — закрой.

Когда в кабинете кроме нас никого не осталось, мастер Адалхард обратился к Джафу.

— На стихийнике ты едва не сорвался.

Плечи Джафа окаменели, он вперил в парту взгляд, точно на ней была написана какая-то истина.

— Мне будет жаль терять такой потенциал, — добавил ректор. — Ты можешь стать одним из лучших. А из-за тебя, — он повернулся к Миранде, — он станет калекой. Для него запечатывание даже до Лабиринта не пройдет бесследно, поверь. Вы попали в ситуацию, из которой не видите выхода. Так смиритесь уже. Будьте скромнее. Ваша внезапная влюбленность — не первая и не последняя. Еще с полгода назад ты собиралась замуж за другого и клялась ему в вечной преданности. А теперь дуришь голову очередному бедняге и заключаешь сделки со мной.

Джафри вскинул голову, посмотрел на Миранду.

— Это правда, — спокойно сказала она.

— Так что иди домой, — повернулся ректор к Джафу, — практикуй дерево и бутон и чаще думай о своей сестре.

Джафри вздрогнул и перевел взгляд на ректора.