— Госпожа Мора Бранд, что вы делаете в кабинете? — весело интересуюсь я, заходя к своей заместительнице

— Ну как же, госпожа ректор, работаю. Для этого вы и назначили меня вашей заместительницей.

— Сегодня праздник медового Берга. Сегодня нельзя работать. Вы так старательно выгоняли меня на праздник, а сами? Собирайтесь госпожа Мора Бранд. Без вас я на праздник не отправлюсь — совесть замучает.

— Ох, ну что вы. Там же танцевать заставят. А какие в моем возрасте танцы?

— Ничего не знаю, Мора, считайте что это мой высочайший ректорский приказ — сегодня мы с вами отдыхаем, танцуем и веселимся.

Мы с Морой и Шенгой погрузились в мою чуть ли уже не личную карету, и отправились за город. Шенга едет недовольная — я ей в платье нарядится приказала, в кои-то веки темная сняла свои кожаные брюки. Ничего, пусть познакомиться со светлыми традициями. На головах у нас троих традиционные цветочные венки. Все три сплела я лично, ограбив оранжерею дворца — она все равно в полуразрушенном состоянии, сильно хуже я не сделала.

— Как посмотрю, госпожа ректор, вы решили схитрить, — Мора кивает на цветок, приколотый к моему платью на манер броши. — Теллирия высокогорная — подвид теллирий горных. Особо редкая и устойчивая к сильным перепадам температур, обладает многими магическими лечебными свойствами. Вряд ли у кого-то на деревенском праздники окажется подобный цветок, еще и в качестве основного, а значит потребовать с вас танец никто не сможет.

— Да, я специально вчера выпросила семена этой теллирии у нашего биолога. Еле успела вырастить их за ночь. Настроения для танцев нет, да и лорд, порой, довольно ревнив. Вдруг, узнав, что я с кем-то танцевала, их казнит. Он может.

— А у меня редкий этот ваш основной цветок? — заволновалась Шенга.

Мы с Ирой с самыми серьезными лицами заверили темную, что очень редкий, хотя ромея сетацеус у нас довольно распространена и вполне возможно окажется у кого-то еще основным цветком. Пусть Шенга потанцует. Надо ведь в жизни что-то новое пробовать. Конечно, невзирая на чужие традиции, может и послать того, кто ее пригласит, но зато все равно почувствует, что кому-то интересна именно как девушка. Мы общаемся уже достаточно, чтобы я заметила, что Шенга уверена, будто никому в романтическом плане понравится не может, если только как недолгая постельная утеха или воин.

В ближайшей к городу деревне, где академия патронирует праздник, неожиданно очень много людей, приехало много городских, поскольку в стенах города отмечать медового Берга это, конечно, не то, но, тут и много темных, причем много знакомых лиц из числа тех, кто бывает во дворце, в том числе и на ужинах. Некоторые вельможи держат под руку своих наряжных светлых девушек в пышных венках.

Как я чуть позже выяснила — такой наплыв людей на праздник именно в деревню, случился из-за того, что новый темный мэр города решил праздник не спонсировать по причине отсутствия дененых средств, так что многие отправились на природу, где шумно, весело, красиво, вольготно, а главное много бесплатной еды и напитков. Соответственно и новая знать потянулась туда, где веселее. Темные в этом плане проще, дворцы и роскошная обстановка для того чтобы повеселиться, им не обязательны.

Окунувшись в атмосферу праздника, только сейчас осознала, как долго не позволяла себе участвовать в подобных мероприятиях. С началом войны так точно. Меня бы мучили угрызения совести, от того что я веселюсь, в то время как гибнут светлые воины. Хотя и до войны праздновать день медового Берга не особо любила — этот праздник у меня ассоциировался с потерей друга детства. Но сейчас война окончена, пусть и не в нашу пользу, друг вернулся, хотя лучше бы этого не делал, можно расслабиться.

Тем не менее, с последним пунктом у меня как-то не очень получается. Чувствую себя потерянной на этом празднике жизни. Народ поначалу тоже не особо веселиться. Но бесплатный льющийся из бочек хмельной медовый Берг делает свое дело. Голоса зазвучали громче и веселее, стали объявляться разные конкурсы. Темные непривычно спокойны, не буйствуют, не задираются особо. Вот уже и смех слышится, и у музыка зазвучала. Народное гулянье набирает ход, и скоро начнутся танцы. Сначала хороводы и пляски, а ближе к вечеру и парные танцы, которые так ждет молодежь.

В конкурсах не участвовала, хороводы не водила, но просто гуляла по улице, впитывая в себя атмосферу праздника и теплого уходящего лета. Со мной вежливо раскланивается почти каждый встречный темный и светлый человек. Не ожидала, но, кажется, меня хорошо знают, не только во дворце и академии, но и простые горожане и деревенские. В какой-то момент и вовсе староста вышел на помост, где до этого выступали маги-артисты и громко попросил меня выйти на сцену, и уже там душевно поблагодарил академию в моем лице за помощь в организации праздника, и тут вдруг вручил… гуся! Красиво такого, белого, с колокольчиком на шее, и совершенно бешеного. Птица рвется из рук старосты, хлопает крыльями, пытается ущипнуть. И вот это чудо передали мне. Возможно хотели пошутить, смутив, но не на того напали, я уже не только каких-то гусей, монстров быстро успокаиваю, а уж справится с гусем деревенскому человеку и вовсе легко. Сплела тоненькую магическую уздечку — чуть ли не одно из первых заклинаний, которому научила деревенская искусница и, все, гусь сложил крылья и доверчиво положил голову мне на плечо. Под гром аплодисментов ушла вместе с гусем со сцены. Подарок отдам академии. У нас есть свой небольшой скотный двор. Пусть там живет.

Спускаюсь с помоста и мне кажется… или я заметила в толпе Андера? Да нет, наверное показалось. Хотя он вполне может здесь быть, я слышала, у него вроде как отношения с темной наладились.

Стало темнеть. Начала звучать другая музыка, медленная, для парных танцев. На площадь стали выходить парочки. К Шенге подходят и приглашают неожиданно много мужчин, как темных, так и светлых. Шенга явно удивлена, но выглядит она сегодня действительно очень хорошо, и очень нежно, хотя это ей совершенно не мешает отшивать темных и светлых кавалеров, хоть с нужным цветком, хоть без.

Вот уже один танец закончился, призывно зазвучала новая мелодия для второго. И вдруг чудо. К Шенге подошел молодой светлый парень. Высокий, широкоплечий, голубые глаза наглючие, но веселые, улыбка широкая. Парень протягивает Шенге ромею и приглашает на танец. Казалось, что и сейчас моя помощница откажет очередному претенденту, но нет, совсем уж неожиданно покраснев, Шенга забирает цветок, вкладывает свою руку в ладонь парня, и они уходят танцевать.

— Эх, молодость, замечательная пора, — вздыхает рядом стоящая Мора. Ни ее, ни меня, ещё никто не приглашал на танец. — Скоро вы планируете домой возвращаться, госпожа ректор?

— Давайте еще немного поприсутствуем, а потом поедем. Не волнуйтесь, мы довезем вас прямо до дома.

— Да я и не волнуюсь.

— Разрешите пригласить вас на танец?

Мы с Морой одновременно обернулись на голос. Перед нами стоит темный. Такой… большой, мощный, с наростами-пластинами на руках и шее, половина лица обезображена шрамами. Уже не молодой, короткие темные волосы посеребрила седина. Взгляд серьезный. Вояка, причем матерый. До седины из военных у темных доживают не многие.