Поселение-завод Ремтехника поражало размерами и культурой производства. Электричество давали несколько угольных котельных с парогенераторами, по территории разъезжали автокраны, а от сверкания электросварки приходилось прикрывать рукой глаза.

Караван, с которым они прибыли в стаб, дальше не пошел. Ремонтники уговорили караванщиков продать все тридцать тонн мяса, а не пятнадцать, как планировалось ранее. Рефрижератор с разорванной кабиной загнали на ремонт, а вторая фура в компании с бронетранспортером и тачанкой отправилась за следующей порцией говядины. Стаб Крепость ждал свой груз и по рации уже ругался с караванщиками.

Фаза, Гиря и Маруська погуляли по цехам, зашли в столовую и посетили рынок. Затем, как бы случайно, прошли к ремонтникам и посмотрели на их сборы к завтрашней поездке. Караван намечался небольшой: стальной кунг с пулеметной башенкой, КамАЗ, загруженный нужным железом и оборудованием, и две тачанки в качестве прикрытия. Одна, правда, с зенитной установкой ЗУ-23 на грузовой «газели», стрелок которой крутился в сваренной из толстой арматуры капсуле.

Ремонтники оказались общительными и рассказали, что в Коалиции им предстоит оборудовать мастерскую со сварочным постом. Торчать в своем стабе надоело, а проехаться по быстрым кластерам хоть и опасно, зато полезно для здоровья. Могут ли взять с собой попутчиков? Да без проблем, места в кунге хватит, но, мужики, с вас упаковка пива. А можно и чего покрепче – дорога длинная, а они ребята компанейские…

Остаток дня провели с пользой. Гиря обзавелся пулеметом «Печенег» и сразу пристрелял его на полигоне стаба. Фаза оставил себе АК-74, который его вполне устраивал, но прицел заменил на более удобный и продвинутый. Дробовик после некоторых сомнений решили взять с собой один – тот самый «Вепрь Молот» Гири, и пополнили запас патронов. Под самый вечер прикупили две упаковки баночного пива и сувенирную трехлитровую бутылку водки. В гостиницу ввалились, нагруженные, как ишаки, и Фаза порадовался привычке таскать с собой рюкзак.

Гостеприимную Ремтехнику покидали засветло, аккуратно обойдя дремавшую в домике охрану. Караван дождались на обочине дороги. Веселые ремонтники их встретили радушно, помогли забраться в кунг, приняли на руки Маруську и весело защелкали пивными банками. Стрелки в машинах охраны возмутились, потребовали свою долю – и одна из упаковок пенного напитка ушла туда. Колонна наконец тронулась и выехала.

Дорога от Ремтехники до Коалиции считалась хорошо проторенной и активно использовалась в обе стороны. Но ни водители машин, ни тем более стрелки за пулеметами расслабляться себе не позволяли. Все понимали, что проторенная трасса – не значит безопасная, и происшествия случались регулярно, вплоть до потери караванов. Важную дорогу пытались охранять и патрулировать, но блуждающая бронегруппа привлекала толпы тварей, и пришлось от этой идеи отказаться. Вместо патруля поставили блокпост, рядом с которым караванщики могли перевести дух и сбить с хвоста возможную погоню. Именно туда к сегодняшнему вечеру ремонтники и намеревались добраться.

Примерно до обеда ехали спокойно, изредка постреливая из пулемета ПКТ, установленного в башне кунга. Серьезные противники не попадались, и обе тачанки от стрельбы воздерживались, стараясь экономить дорогие крупнокалиберные патроны. Народ в дороге не скучал, веселые истории сыпали как из пулемета, и трехлитровая бутылка водки ближе к полудню опустела на две трети.

– А ну, в кунге, не расслабляться! В Каменоломню заезжаем!

Молчавший всю дорогу динамик громкой связи рявкнул неожиданно, смех резко прекратился, и забрякало оружие. Ремонтники вскакивали на ноги, спешно засовывали ватные шарики в уши и занимали позиции возле бойниц, вырезанных в обоих бортах кузова. Гиря суетился, не зная, где встать и куда лучше просунуть свой «Печенег», а Фаза расположился рядом с худым парнем, которого все звали Кочергой. И тут началось…

Стоящий по пояс внутри кунга стрелок башенного пулемета резко крутанулся вместе с поворотным полом и дал длинную очередь куда-то в сторону, при этом дико заорав:

– На три часа – толпа!

И противоположный борт машины влупил со всех стволов по неизвестному противнику. Их поддержал ДШК с замыкающей тачанки, борт перестал стрелять, зато огонь открыла корма кунга, и Макс узнал в общем хоре «Печенег» Гири. Тесное пространство кузова заволокло дымом и пороховыми газами, народ начал кашлять, и включились вытяжные вентиляторы. Фаза до рези в глазах смотрел в бойницу, но ничего не видел, кроме куч больших и маленьких камней, между которых ему иногда чудилось движение. Стрельба прекратилась так же быстро, как и началась, но ненадолго. Громко лязгнул поворотный пол пулеметной башни, и стрелок, перед тем как дать очередь, крикнул:

– Восемь часов, между двух больших камней!

А восемь часов – это уже борт Фазы. Он прильнул к прицелу автомата… Мать честная, что это? Приближаясь под углом, машину догоняла стая ранее невиданных животных. Собак? Волков? Гиен? По крайней мере, нечто четвероногое, хвостатое и мутировавшее до неузнаваемости. Рассматривать внимательно обстановка не располагала, и он, почти прижав глаз к коллиматору, начал быстро и коротко нажимать на спусковой крючок АК-74. Прижавшаяся к ноге Маруська на каждую очередь из двух-трех патронов отзывалась гавканьем.

Их выручила хорошая скорость каравана и рельеф местности. Колонна ехала никак не менее пятидесяти километров в час, и зверособаки вытягивались в линию за замыкающей тачанкой. Где и попадали как под огонь тачанки, так и под огонь пулемета башни кунга. Преследовать машины параллельным курсом им мешали россыпи камней по обочинам дороги, и стрельба вскоре прекратилась. Караван, кажется, отбился.

Фаза только сейчас понял смысл сваренных из арматуры решеток на полу машины. Зазоры между прутьями принимали стреляные гильзы, и внутри кунга можно было уверенно ходить, не падая и не поскальзываясь. Гильзы, кстати, представляли ценность, и у стрелков они оказались заранее помеченными и подписанными. Сейчас, когда все успокоилось, народ решетки поднимал и тщательно собирал свое добро. У самых продуманных, вроде соседа Фазы – Кочерги, оружие имело специальные приемные мешочки, которые они просто опустошали после боя.

– Кочерга, я так и не понял, что это за звери? – спросил Фаза у соседа.

– Да не бери в голову, уже проехали, и таких больше не увидим, – ответил устало развалившийся на скамейке Кочерга и пустил вверх сигаретный дым.

– Да нет, серьезно, кто это? Я ничего подобного еще не видел.

– Да собачки это отожравшиеся. Тут неподалеку кластер с большой свалкой грузится через два дня на третий, вот псы бродячие и залетают стаями. Выглядят с непривычки страшно, но ты у них еще элиту не видал.

– Неужели еще и собачья элита существует? И, кстати, как узнали, что элитник от собаки? Я слышал, у них с развитием все признаки теряются, и кто от кого произошел – различить трудно.

– Ну, не скажи. Отличить можно. Я их элитника раз наблюдал, но, правда, мертвого. Валялся на обочине – его идущий перед нами караван угрохал. Незабываемое, я тебе скажу, зрелище. Так вот, у него хвост сохранился, правда, вместо шерсти – чешуя, острая как бритва. Уши почти собачьи – клиновидные, да и среди нас спецы есть опытные, такие вещи определяют сразу. И еще – элита, развившаяся из животных, более тупа, чем человеческая, но зато свирепа и труднее убивается. Тот, про которого я рассказываю, перед смертью танк из строя вывел, представляешь? Гуслю ему порвал.