Лицо молодого бизнесмена излучало уверенность и обаяние. За мужем, как Пятачок, семенила расфуфыренная красотка практически детсадовского возраста. Однако на руках она держала упитанного карапуза, подтверждавшего физиологическую дееспособность матери.

– Берем! – заявил юноша. – Мне нравится!

Я едва не подпрыгнула от радости.

– Вы сделали отличный выбор! Сейчас мы поедем в…

– О нет! Я не хочу. Андрюша! Ты что? Тут страшно, – перебила меня юная красотка.

– Вовсе нет! – яростно заверила я. – Не страшно!

– Некрасиво!

– Не некрасиво! – в отчаянии выкрикнула я.

– Верочка, мы ведь сделаем ремонт. Ты не смотри на грязь. Рабочие все уберут.

Но у красотки, вероятно, не хватало воображения, чтобы абстрагироваться от куч мусора и представить будущую квартиру во всем великолепии. Она видела лишь серую штукатурку стен, заляпанные окна и доски вперемешку с кирпичами на полу. Дура! Ведь ее муж-бизнесмен, я не сомневаюсь, не пожалеет денег на дизайнера и первоклассные стройматериалы. Постелет паркет из этого… как его… хренбау… Повесит люстры из муранского стекла и шторы из тафты и органзы.

Вера отрицательно покачала головой. На лбу у нее выступила испарина, каштановые волосы у висков влажно блестели. Малыш наверняка весил килограммов двенадцать.

Я начала нервничать. Меня утомила череда отказов. Я готова расцеловать Андрея, заявившего, что квартира ему нравится. Но глупая девчонка говорит нет. У нее оленьи карие глаза и нежные бархатистые щеки. Ее пухлые губы – как свежий розовый бутон. Но они произносят категоричное нет, и мы с Андрюшей напарываемся на несогласие малышки, как на осколок арктической льдины. Кажется, ничего нельзя поделать. Она не передумает.

И это означает одно: моя репутация удачливого риелтора будет уничтожена!

– Отдайте мне ребенка и еще раз прогуляйтесь по квартире.

– Он не идет к чужим, – пожала плечиком Вера.

Я протянула к младенцу руки. Еще не родился на земле ребенок, который откажется взгромоздиться на тетю Юлю. Все они это делают прямо-таки с упоением, давно заметила.

Детеныш с готовностью отлепился от матери и улыбнулся, показав белые острые зубки. Я приняла груз на борт. Ничего себе карапуз! Чугунный он, что ли?

Мы с малышом корчили гримасы, пока родители снова инспектировали жилье. Юная супруга бизнесмена вернулась еще менее удовлетворенной. Черт! Наверное, напоролась на кучку в углу спальни. Но ведь Андрей ясно сказал: рабочие все уберут!

– Нет. Мне как-то здесь неуютно. – Вера передернула плечами и сморщила носик.

– А огромный холл?

– Да, огромный…

– Кухня квадратная!

– Ну-у…

– Роскошный коридор. Пацану будет где покататься на велосипеде и на роликах! – выдвигала я аргументы.

Вера вздохнула.

– Во дворе – престижный спортивный клуб. Будете ходить всей семьей!

– Нет… Не знаю…

– А в соседнем дворе – отличная школа.

– Да?

– Да!

Андрей с улыбкой наблюдал за битвой. Спиногрыз тем временем корректировал мою прическу – накручивал на палец отдельные пряди.

– Тут как-то… Я не знаю… Неприятно!

– А планировка… Вам нравится планировка?

– Планировка хорошая, – кивнула, наконец, Вера.

– Давайте мы пару дней подумаем, – предложил Андрей.

– Давайте, – не сумев скрыть разочарования, грустно согласилась я.

Итак, сегодня меня поставили на место. Самооценка стремительно падала вниз, как подбитый истребитель. Фантастического квартирного брокера, не знающего поражений, из меня не вышло. Не стоило ввязываться в эту авантюру.

Но ведь первую квартиру-то я продала! А там и цена была выше, и условия хуже! Нельзя сдавать позиции после первого же залпа орудий судьбы. Надо попытаться что-то сделать.

Я спустилась на второй этаж. По конвульсивным подергиваниям стен и адскому грохоту сделала вывод: здесь полным ходом идет ремонт. И точно, в квартире копошилось не менее десятка гастарбайтеров. Худые армяне с желтыми лицами в испачканных краской майках и бриджах интенсивно преображали «новорусские» хоромы.

Тут объединили две квартиры – трех– и четырехкомнатную. Вместе с «карманом» получилось в районе двухсот пятидесяти метров. Недурно! Скромное убежище для предпринимателя средней руки. А вот крупного чиновника двести пятьдесят метров вряд ли удовлетворили бы (у нас под окнами вырубили целую ивовую аллею, где мы классно прогуливались с Нютой. И через полгода на расчищенном пространстве вырос фешенебельный трехэтажный особняк, с тонированными окнами, кондиционерами и телевизионными тарелками. По слухам, собственность второго помощника первого зама третьего вице-губернатора области. И иногда, разглядывая дворец, я пытаюсь представить: а как же тогда выглядит жилище самого губернатора? Моя фантазия, обычно безудержная и изобретательная, увы, подавленно безмолвствует).

Появление гостьи обрадовало строителей. По крайней мере, они тут же повылазили изо всех щелей и сконцентрировались в бескрайнем холле. Бригадир вопросительно смотрел на меня.

– Я из пятнадцатой. Хочу вас попросить. Вы не могли бы убрать там строительный мусор и побелить стены и потолок? Понимаете, мне срочно нужно продать эту квартиру, а она никому не нравится. Я работаю в агентстве недвижимости. Начальник орет, ругается, душит! – Я схватила себя руками за шею, драматически изображая, как издевается надо мной шеф. В последний момент поняла, что синеть, закатывать глаза и доставать язык все же не стоит: вряд ли армянские мужи проникнутся сочувствием к такому непрезентабельному экспонату. И улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой.

Строители в ответ тоже дружно заулыбались. Были они все какие-то худые, изможденные.

– А я бы вас отблагодарила. Ну, в пределах разумного.

– Две тысячи рублей, – сказал бригадир. – Много?

Я не сдержала вздох. Конечно, много! Ведь придется их выложить из своего кармана. Но что же делать? Ай, ладно! Ведь Иришины комиссионные в десяток раз превысят эту сумму.

– Две тысячи. Хорошо. Ой, а еще протрите, пожалуйста, окна. Ладно? Если в окнах будет сверкать солнце, квартира будет выглядеть празднично. Поймите, мне очень нужно ее продать!

Строители закивали. Думаю, они отнеслись к проблеме с пониманием не из-за двух тысяч рублей, а потому, что увидели во мне такое же подневольное существо, как и они сами.

Итак, договорились. Через пару дней квартира будет готова к демонстрации.

– Привет, ты где?

Марго. Давненько она не осуществляла контроль за моими перемещениями, не грузила нотациями, не отчитывала. Уже целую неделю. Сдает позиции.