чем от боли, поскольку ноги этих животных тоже находились в броне, сделала несколько шагов вперёд.

Следующий укус и ещё несколько шагов вперёд. Третьего укуса не понадобилось. Достаточно было только рыка, и новая самка добежала до противоположного угла с тряпками, села и вжалась в него. Малыши тут же пища поползли к ней, и некоторым даже удалось начать тыкаться в её живот. Вот только она и не подумала раздувать его, чтобы дать детёнышам добраться до сисек.

— Ладно, давайте немного отойдём. Она нас боится.

Я налил полную миску молока, добавил туда крови молотильщика, перемешал и аккуратно поставил перед новой самкой. Мирт кинул рядом пару кусков мяса, и мы сделали несколько шагов назад.

Наша самка подошла, понюхала, затем выпила немного молока, взяла кусок мяса и положила его перед новой. Затем отошла чуть в сторону, покружилась на месте, обнюхивая тряпки, и улеглась. Живот при этом раздувать не стала, и пищащие детёныши, учуяв запах той, кто их уже кормил поползли к ней.

Скулёж и рычание прекратились ридок через десять, когда новая самка поняла, что убивать её тут никто не собирается. Тогда она начала обнюхивать это место и первым делом съела оба куска мяса, а затем выпила всё молоко.

Детёнышей пустынного скакуна она тоже обнюхала, но не облизывала, пока не обнюхала весь тупик, держась от нас на расстоянии. И когда она, наконец-то, улеглась, к ней снова поползли некоторые детёныши. В этот раз она их обнюхала и облизала, Но, прежде чем она решилась их покормить прошло ещё полхорта.

— Надо их как-то назвать, — подала идею Альвиниэль.

— Может Рэм и Рам? — предложил Мирт.

— Нет, слишком одинаково. Давайте назовём их Рэм и Грета.

— Я не против, — отозвался я.

— А кто из них кем будет? — поинтересовался Джант.

— Давайте та, которая была первой, будет Рэм, а новенькая Гретой. Возражения есть? — эльфийка посмотрела на каждого из нас и, не услышав возражений, сообщила:

— Значит решено. Это будет Рэм, а это Грета. Сэм, это Рэм пригнала Грету?

— Да. Не знаю, как она это сделала, но это факт.

— Так, может, у Греты остались щенки, и теперь они подохнут с голоду?

— Это вряд ли. Если у самки дургана есть щенки, то она скорее умрёт, чем уйдёт от них. Поэтому, если она здесь, то тоже осталась без потомства, иначе Рэм не смогла бы её пригнать.

— Ночевать будем у входа в тупик? — спросил Мирт.

— Сегодня я подежурю, идите спать, — ответил я.

— Ну уж нет, я помогала принимать роды, я остаюсь, — возразила Альвиниэль.

— Если хочешь, оставайся, Я не против.

— А мы, пожалуй, пойдём и выспимся в нормальных условиях, — ответил Джант.

— Вам палатки принести? — поинтересовался Мирт.

— Мне не нужно. Я буду следить за малышами, — ответил я.

— Я тоже без палатки обойдусь, спасибо, — добавила Альвиниэль, а потом обратилась ко мне:

— Дежурим по очереди?

— Давай.

— Тогда ты ложись первым. Мне, что-то не спится. Никогда не думала, что буду выращивать пустынных скакунов.

— Понимаю, сам в шоке, — ответил я, положил себе рюкзак под голову и уснул.

Дежурство Альвиниэль прошло без происшествий, а вот во время моего раздался рык, лай и визг. Я рванул к дурганам, по дороге запустив в тоннель светляка. Когда я оказался на месте, то увидел, как Рэм и Грета разрывают на куски трёх кротокрысов, а перепуганные детёныши пустынных скакунов пищат не переставая. Интересно откуда они взялись, и почему я их не увидел? Здесь же тупик.

Пока Рэм и Грета доедали кротокрысов, я просветил пещеру ещё раз ультразвуком и всё-таки сумел найти нору. Её отсюда было не видно из-за породы камня, которая находилась между ним и мной. И вообще этой норы не было, когда я здесь был в прошлый раз. Видимо, кротокрысы прорыли новый лаз. Вот только почему они осмелились выйти, когда здесь находятся дурганы? Не учуять они их не могли. Странно всё это. Ладно, позже разберусь с этой проблемой.

Доев кротокрыс, дурганы поспешили успокоить детёнышей и принялись их облизывать. Потом улеглись и стали кормить малышей вместе.

— Можно я им молока налью? — спросила Альвиниэль.

— Налей, только добавь в него крови молотильщика, — разрешил я, и эльфийка тут же навела питательной смеси.

— Давай Грете я отдам сам, а ты отдай это Рэм. Не хочу, чтобы Грета на тебя кинулась.

— Хорошо, — ответила Альвиниэль, и мы отправились к дурганам.

Когда мы подошли достаточно близко, Грета начала рычать, а Рэм даже не пошевелилась. И чем ближе я подходил, тем сильнее рычала новая самка, но ровно до тех пор, пока Рэм ни гавкнула. Я подошёл к ней довольно близко, но она даже не поднялась, хотя губы у неё всё-таки дёргались.

— Это тебе, — поставил я перед ней миску и отошёл.

Она сначала понюхала содержимое, потом пару раз локнула и, видимо распробовав, поднялась на ноги и принялась пить. В это время Рэм уже заканчивала трапезу.

— Ну, вот и отлично. Теперь можем идти, — обратился я к Альвиниэль, и мы направились к выходу из тоннеля.

— Слушай, чем мы их будем кормить, когда они подрастут. Рэм что, придётся сгонять сюда всех молочных самок дурганов в катакомбах?

— Нет, как только они подрастут, мы их сможем кормить смесью молока с кровью молотильщика.

— Осталось только найти молотильщика.

— Не думаю, что с этим будут большие проблемы. Тот, которого я убил слишком близко подошёл к городу. Значит, их достаточно много и они решили расширить свою территорию.

— Может ты и прав. Тогда нам нужно в срочном порядке запасаться артефактными ёмкостями для хранения крови. Поскольку с молотильщика её будет очень много и тебе нужно будет её слить. Так что, начинай продумывать стратегию убийства молотильщика. Простым отсечением головы тут обойтись будет сложно.

— Да, ты права. Это всё нужно будет хорошенько обдумать, прежде чем выдвигаться на охоту. А ещё мне стоит очень внимательно понаблюдать за поведением пустынных скакунов в природе.

— С этим я могу тебе помочь, Сэм, — предложил, только что подошедший, Мирт.

— Да, возьми несколько тихушников и понаблюдайте за разными табунами пустынных скакунов. Только держитесь всегда на каменной платформе, по пескам лишний раз не гуляйте. Наткнётесь на молотильщика,